- А ты?- совсем растерялся Даня.
- Дань, понятно же, что нас связывал ребенок. Ребенка больше нет. Я поеду домой. Там будет легче. А ты будешь отдыхать. Свободно звонить своей Этери,- замолчала.
- Этери-то тут при чем?- он искренне не понял.
- Я не знаю, что там у вас с ней, но я больше не хочу по этому поводу дергаться и психовать. Потерянный ребенок - это слишком дорогая цена за мысли о твоих потрахушках с другими,- и сжала губы.
- Какие потрахушки с Этери? Ты вообще о чем? Наши отношения давно закончились!- соврал не потому что хотел соврать, а искренне на миг забыл, из чьей кровати вернулся в тот вечер, когда узнал о будущем отцовстве.
- Ты ее любишь,- печально ответила Ольга.
- И именно поэтому решил жениться на тебе,- Даня даже глаза к небу закатил, с актерскими талантами у него было все неплохо.
- Теперь перерешишь,- тряхнула Оля головой.
- Еще скажи, кольцо выброшу,- никакого кольца не было, но врать так врать.
Девушка недоверчиво посмотрела на Глейхенгауза
- Кольцо?
- Ну, думал красиво сделать предложение в последний день здесь… Не будет сюрприза,- смутился мужчина.- Но ты же согласна?
- Согласна,- плакала Оля вполне по-настоящему, это предложение обошлось ей недешево, зато теперь можно и вправду беременеть, как только гормоны после ударной дозы сегодняшнего воспитательного мероприятия придут в норму.
Как показала жизнь: в мире есть таблеточки от всего и для всего, хотя силы кровотечения и боли она испугалась не на шутку. Но главное, все получилось.
========== Часть 106 ==========
Этери снилась любовь, нежная, горячая, как лава, что выжигает все вокруг и застывает навечно на теле земли, и безликая. Но не безымянная. Так в темноте прижимались только одни губы к шее, только один голос так шептал в ухо: “Какая ты красивая”. Только одни руки, так гладили и обнимали за живот притягивая к себе все плотнее и только его пальцы так бесстыдно, сладко, жарко находили самые отзывчивые точки на теле. Поэтому никакого удивления не было, когда любовник развернул ее, прижал лопатками к невидимой стене и голубые глаза стали ее ниточкой из пустоты одиночества. Целовала, чувствуя как поднимают ногу и укладывают на бедро, прикусывала мужские губы в ответ на проникновения, растягивающее мышцы влагалища, жалась грудью к его нагой груди, отвечая на толчки мужских бедер. И всего этого было мало. Мало его, мало силы, мало даже темноты, а может, мало было света. Оттого и обхватывала колючие щеки руками, искала в поцелуях полноты радости. Боялась не успеть за ним.
- Шшш!- пальцы прижались к губам, мужское тело замерло, слушая ответы женского.
Она чувствовала легкое скольжение по контуру, потом просьбу:
- Пусти меня.
Горячим языком ловила его пальцы, кружила по ним, обхватывала умножая количество влаги и страсти.
- Пусти меня,- повторил еще раз тихий шепот и прижал мокрый палец к створкам снизу, соскользнул, неторопливо потер клитор.
Одному ему было не интересно бежать к финишу. Только вместе, поэтому ждал, когда из его ласки родится ее ускорение.
- Не надо ждать!- попросила сквозь разгорающийся огонь.
- Надо! Без тебя не хочу! Ничего! И не могу!- поймал первый порыв ее тела к радости вершины, встроился в ритм, повел за собой.
Было больно от этого совместного восхождения, потому что завивалась узлом страсть, отдавалась в его прижатые пальцы, требовалось еще больше и еще быстрее.
И все-таки она не успела. И он не успел. Успел только будильник, закончивший миражную вакханалию сна. Тело гудело неудовлетворенностью, губы кололо несбывшимися поцелуями.
Все, что оставалось, брать дело в свои руки. В общем, как всегда в ее жизни. Обхватила сосок пальцами, прижала, поглаживая самое чувствительное место на вершинке, вторую руку опустила на лобок. Много ли надо, когда и так все звенит внутри? Уже через пять минут принимала душ, смывая ничего не значащий оргазм и силясь смыть воспоминания сонного обмана: “Без тебя не хочу! Ничего! И не могу!”
Всего он хотел и все мог. В этом Этери не сомневалась. Когда живешь в квартире с молодой женщиной, ждавшей и ждущей тебя, зачем отказываться? А с Сережиными потребностями - тем более. Стало тошно, и потому что не ей, и потому что другой, и потому что секса без чувств не бывает. Пусть не любви, пусть любого другого, а все же привязывается человек этой маленькой плотской радостью. И не было сомнений, что и Сергей не исключение.
Вот и получается: ему все - Этери, ее любовь, Ксюша, ее тело, полный набор радостей. А ей что? Ночный сны, утреннее самоудовлетеворение и душ:
- На кой ляд я вообще с тобой связалась?!- зло прошипела женщина, заворачиваясь в огромный халат, который приволокла из России.
Все надо было выбросить - воспоминания, чувства, халат это, чтобы ему было пусто! Туго затянула узел, обернула ворсистую ткань плотно вокруг тела, расправляя под поясом и пошла завтракать.
Дома тоже было напряженно. После вчерашнего объявления о прекращении работы со Шпильбандом Диша и Глеб ходили какие-то прибитые и потерянные. Оба надеялись, что мать и теща как-то все разрулит, порешает, либо даст однозначное добро на переход, либо зарубит на корню эту идею. Она и мысль не прибила на взлете, и тренера их лишила.
- Мам, что нам делать?- задала правильный и главный вопрос Диша.
- Собирайтесь на тренировку! Вам накатывать программы и готовиться. Через три дня поедем дальше практиковаться и учиться,- по-деловому, как на работе, ответила мать.
- А тренер?- Диана, начав спрашивать уже не останавливалась.
- Считайте, что ваш тренер теперь - я!- это было временное, но необходимое решение.
- Потрясающе!- не выдержал Глеб.
- Тебе что-то не нравится, мальчик?- Смолкин, наверное, впервые за все время общения столкнулся с тем самым убивающим взглядом Тутберидзе, о котором раньше знал только понаслышке, поежило так, словно его одновременно макнули в горячую смолу и сухой лед.- Ты можешь встать и направиться куда тебе заблагорассудится, если все так плохо!
Молодой человек почел за лучшее отмолчаться и пойти собирать чемоданы, а дочь такой сдержанностью не отличилась:
- Я не знаю, что там у тебя, мам, наверное, всё плохо, но Глеба не тронь!- поспешила за мужем, но для усиления впечатления развернулась и совсем по-детски закончила,- И сними эту тряпку! Невозможно смотреть. Откуда вообще ты выудила такой жуткий халат!
“Гад и сволочь!”- мысль относилась, пожалуй к обоим мужчинам, и к тому, которого Диша поддержала, и к тому, которого косвенно обвинила в отсутствии вкуса. И оба блондина вряд ли этого так уж заслуживали. Младшего утешала юная жена, а старший наблюдал, как к его автомобилю спешит тоже юная, но пока, слава богу, ему никто. Выбрался из салона и махнул рукой, привлекая внимание Арины, озирающейся на парковке в поисках дудаковского авто.
Все-таки, она и правда была юная и наивная, потому что, очевидно, ничего не заподозрила ни при разговоре, ни сейчас, садясь в автомобиль Дудакова.
- Ну что, куда тебя везти?- Дуд неспешно выруливал с паркинга спорткомплекса, где девушка подкатывала ребятишек.
- Домой, наверное,- слегка засомневалась Арина.
Теперь-то эту малышку с оленьими глазками светло-серого цвета и длинным высоким “хвостом” на голове Дудаков запомнит на всю жизнь. И по имени,и в лицо. Врагов лучше знать в лицо. Ип о имени.
- Ну, поехали домой,- улыбнулся Сергей.- Мне тут донесли, что мы с тобой почти родня?
Шутил легко, несколько за гранью, как любящий пожилой папочка.
- А?- не поняла девушка.
- Ты, вроде, с сыном моим встречаешься?- уточнил Дуд.- Вот и получается, что почти невестка.
- Но мы еще ничего такого не думали!- заторопилась Арина, поясняя ситуацию,- у нас просто… Все как-то так.
- Да ты не тушуйся,- продолжал улыбаться и густо лить в беседу добряка-папашку взрослого сына, устраивающего смотр будущей жены последнего.- Я же ничего такого не говорю. Только вот надеюсь, что ты мне поможешь пообщаться с Егором. У нас отношения что-то испортилось. Он меня избегает, на звонки не отвечает. В мессенджерах - тоже. А я же ему отец все-таки. Переживаю.
