Было страшно, но по опыту спортивной жизни, да и жизни вообще, Этери усвоила - с такими нельзя отступать даже на полшага. Стояла твердо, чувствовала, как вплотную приблизился наступающий. И замер в сантиметре от ее.

- Такая бесстрашная! Не по-женски,- и улыбнулся открыто, как только Даня умеет.- Как жаль, что мы не встретимся.

- Так встретились,- продолжает стоять, вдыхая запах туалетной воды от мужской кожи.

- Нет,- коротко покачивает головой в ее сне Даня.- Меня здесь нет. С этой тобой меня нет.

Отступает и словно растворяется.

- Там нет меня,- бормочет Этери и вываливается из сна.

Будильник голосом Севары подтверждает:

Там нет меня,

Где пароход в ночи надрывно прогудел,

Где понимает небосвод,

Где понимает небосвод, что без тебя осиротел.

Вокруг по кровати скачут собаки. Голодные и счастливые тем, что хозяйка проснулась. Женщина смахивает будильник, чтобы больше не тарахтел даже такой плавной и надрывной мелодией, и сползает с постели. Ее рутина начинается неспешным кормлением собак, походом в душ, кофе, медленным втеканием в утро.

У окна, разглядывая двор и небо, Этери мешает ложечкой йогурт, размышляя, насколько быстро она привыкла к одиночеству. Как незаметно исчезли те, кто наполнял собой ее жизнь. Сначала в доме были папа, мама, Диша и она. Родители все время подыскивали ей подходящего мужа на работе. Мама обращала внимание на всех мужчин, предлагая дочери присмотреться. Вечерами обсуждала с отцом за ужином. Потом папы не стало. Разговоры про мужа-тренера или врача-массажиста стало меньше. Дочь, по мнению Этери Петровны, теперь заслуживала большего. Мама ждала, что обратит внимание какой-нибудь бизнесмен или чиновник.

Потом ушла мама, и всем перестало быть интересным, с кем же Этери, наконец устроит свое женское счастье. Она даже обрадовалась - оставили в покое ее постель и ее личное время. Потом уехала Диша и появился Даня. Даня был меньше, чем семья. Так что - еще один шаг к одиночеству. Теперь и Дани нет. И ничего. Вполне спокойно и даже по-своему приятно. Полная свобода без оглядки на чужие интересы и желания.

Телефон зазвонил требовательно, выдергивая из размышлений. Не успела Этери открыть рот, чтобы сказать хотя бы “Привет”, как в трубке раздалось:

- Я подъехал. Жду тебя внизу.

- Зачем?- не поняла Тутберидзе.

- Ты на работу как собралась добираться?- задал вопрос телефон голосом Дудакова.

- На такси, наверное,- пожала женщина плечами, хоть Дуд и не мог этого жеста видеть.

- В общем, давай, жду тебя,- приказал мужской голос и в трубке затихло.

Да уж, вот от чего она начисто отвыкла, так от того, что кто-то по-хозяйски теребит и торопит. А с другой стороны, кто еще о ней позаботится и вспомнит, что она без машины? Только Серега. Вон не поленился дать крюк, заехать.

Собирала в сумку ежедневник, необходимые мелочи, дорисовывала стрелки и накрасила глаза чуть не на бегу. Подхватывала ключи, влезая в рукава пальто, натягивала сапоги. Спешила, чтобы не заставлять ждать. И на бегу вдруг вспомнила, как во сне, Сережа, закончив выступление, весело подмигнул ей.

Ничего подобного в реальности никогда не было, но чувствовалось так, словно из воспоминаний. Будто Серега был всегда. А Дани там не было.

Выбежала из подъезда в распахнутом пальто, поправляя на ходу и затягивая пояс, и плюхнулась на пассажирское сидение.

- Доброе утро!- поздоровался мужчина.

- Вроде и правда - доброе,- согласилась женщина.

Начался новый день.

========== Часть 10 ==========

Машина шуршала шинами по начинающейся весне. Беседа текла обыденно и по-деловому. Было привычно и так, как будто ничего и не было. С Дудом забывалось или хотя бы не казалось странным и диким произошедшее. Может, это просто возраст. Равность возраста.

- Как думаешь, мир нам забанят окончательно и бесповоротно?- решила обсудить животрепещущий вопрос Тутберидзе.

- Все может быть,- согласился Дудаков.- И в целом это так себе положение.

- Мягко говоря,- хмыкнула женщина.

- Грубо с утра говорить не будем. Впереди еще тренировки. Наговоримся,- посмеялись.

- Хорошо, что ты такой спокойный. Позавчера вон Жулин звонил. Накрутил так, что я решила напиться до умопомрачения,- и затихла, вспомнив, что произошло дальше.

- Получается, я Сашке должен пузырь?- хмыкнул Сергей.

- Ты же понимаешь, что это очень странно?- никак тема не исчезала из поля их бесед.

- Да в этом сезоне вообще много странного, но все пока живы. Что лично меня радует. А тебя?- усмехнулся Сергей.

- Если рассматривать так, то нам всем очень повезло,- чуть качнула головой Этери.

- Ну вот, сама все понимаешь!- Дудаков въехал на парковку “Хрустального”.

- И вообще, для прояснения. Я не вчера тебя заметил. И Ксюху не просто так после олимпиады закоротило. Да?- Сергей развернулся и посмотрел прямо на Этери.- Я понимаю, что тебе непросто про все это думать, но как-то, так уж вышло. Надеюсь разовой акцией не ограничится.

- Сереж,- блондинка сначала опустила глаза в пол, потом посмотрела пристально на мужчину,- у меня был один страстный служебный роман на работе. Ничем хорошим он не закончился. Мы едва балансируем на грани. И раним друг друга. Я не хочу повторения. Не хочу обострения. А начни что-то с тобой, ты же понимаешь, что добром не кончится.

- Тебя только это останавливает?- в лоб спросил Дудаков.

- Нет,- так же в лоб ответила Этери.- Не отболела я, Сереж. Не им, хотя, может, и им. Всей историей.

Сергей задумчиво протянул руку и взял ладошку блондинки:

- Ты мне только скажи: без шансов?

- Боже, если б я понимала, Серег!- она вынула руку и провела по щеке Дудакова.- Тебя же невозможно не любить. Все твои женщины держатся за тебя, как за дар небес. И это мне тоже - ну, не очень, хотя я и не пятиклассница, все понимаю. Но не очень.

- Могу развестись,- решительно предложил Дуд.

- Ой, все!- взмахнула блондинка рукой.- Я пошла на работу!

И выскочила из машины, решив сбежать сразу и от Сережи, и от разговора, но в спину ее окликнули:

- Без коньков будешь работать?!

Дудаков держал ее рабочий инструмент за лезвия:

- Я вчера забрал их домой. Там болтики прокручивались. Подшаманил.

А она уже с грустью думала, что придется менять коньки и разнашивать новые ботинки, так как и сама чувствовала, что лезвия начинали чуть ходить. От радости, что не придется мучиться с новой парой, Этери обняла Сергея и со всем чувством чмокнула в губы. Это, конечно, была опасная игра, потому что мужчина тут же притянул ее ближе, и поцелуй из интимно-дружеского стал совсем недружеским.

Было и не место, и не время, и совсем неподходящее настроение, но у Сергея были настойчивые губы и опыт, которым он пользовался сейчас на сто процентов.

- Да, я понимаю твоих женщин,- выдохнула Этери, когда Дуд выпустил ее из объятий.

И, махнув рукой, направилась в сторону входа в “Хрустальный”.

- Этери,- второй раз за несколько минут окликнул мужчина.- Коньки забери.

Он смеялся, протягивая ее ботинки, продолжая держать их за лезвия.

В таком полуоторванном от земли состоянии женщина прошла по коридорам и открыла двери кабинета. День продолжал преподносить сюрпризы: на столе стоял букет. И даже без подсказок она поняла - от кого.

- Даня,- только и смогла пробормотать

Сумбур и сумятица выкрутили тумблеры в душе на полную.

“Не буду о них думать!”- мужественно приняла решение. Коньки тянули руку вниз, цветы беспокоили взгляд. Не думать получалось так плохо, что в общем и не получалось.

Сдернула с вешалки пуховик и пошла на лед. Надо просто работать, а не заниматься личной жизнью в стенах “Хрустального”.

На катке царила суета, шло обсуждение. Фигуристы окружили Даниила Марковича, сидящего за ноутбуком, и надо льдом по очереди начинались новые мелодии. Конкретно сейчас звучало что-то невообразимое. Судя по глазам Дани, он тоже не ожидал такого. Глейхенгауз резко вырубил звук и вперился в невинно хлопающую глазами Щербакову: