Сел за руль и газанул от “Хрустального” куда угодно. В голове хореографа была самая натуральная какофония из мыслей, которые так и рвались наружу. В салоне Даня вел эмоциональный монолог, адресуя его даже не женщине, ошарашившей своей беременностью, а судьбе и миру. И ничего особенно благодарного он ни первой, ни второму не говорил. Скорее оповещал, что такая подстава - это совершенно несправедливо и никуда не годится.
Сергей Викторович поглядел вслед отъезжающему автомобилю и пожал плечами. Гадать о том, что же по мнению Глейха должна сказать Этери, он не стал. Если должна, то, наверное, скажет.
Угораздило же такую интересную и разумную женщину так подсесть на это молодое дарование! Сергей помнил, как после их предложения выбрать, мало что понимающая блондинка, сначала удивилась, а потом попыталась поймать взгляд Глейхенгауза. И не было бы той ночи, сделай Даня хоть полшага к ней, определи своим поведением ее выбор. А он просто ждал, даже толком не глядел на нее. И Этери сдалась. Выбрать его, Дудакова, когда рядом был Глейх она, естественно, не смогла бы. Но и выбрать безразличного Даню гордость не позволила.
В ту ночь он сделал все, что мог, чтобы ей не было жаль отданного тела. А теперь делал то, что может, чтобы женщина, по которой давно и прочно саднит душу, решилась запустить его и в сердце.
Сначала Дудаков вообще ни на что не рассчитывал. Сучки надо по себе рубить, а Этери, конечно, птица высокого полета. Радовался возможности работать с ней, видеть, создавать одно общее дело. Впервые подумал, что упустил шанс, который точно был, когда узнал про визиты хореографа ночами сначала в номера Этери в гостиницах, а потом они уже и тут, в Москве, не очень-то прятались: вместе приезжали утром, вместе уезжали вечером.
Но призрачные шансы тогда были лишь призраками. Сейчас призраки обрели плоть и общий опыт и воспоминания интимного плана. И упускать возможность Сергей не планировал.
Как ни странно, но ничего ему Этери не сказала. Ни во время первой тренировки, ни в коротком перерыве после нее, ни во время второй, ни у парников. Так день завалился за середину. И то ли Даня насвистел, то ли еще что-то было, что мешало женщине начать разговор. Состояние ее было дерганным и подавленным, хотя сейчас у нее такое - не редкость. Ситуация со всех сторон - жопа, с чего ей радоваться?
После льда парников подошел и поинтересовался, все ли нормально. Этери лишь неопределенно дернула головой, то ли да, то ли нет. Стало понятно, что действительно переживает из-за чего-то. И похоже - нового. Старые страхи и потрясения как-то улеглись в душе.
Забросил пуховик в тренерскую и потопал в кабинет, выяснять по поводу чего такой кавардак на сердце, к которому он не безразличен.
Блондинка сидела за компьютером и что-то то ли читала, то ли редактировала. Мышка ползла по столу, пальцы время от времени нажимали какие-то кнопки. Сергея заметила не сразу, а заметив вымученно улыбнулась:
- Хотел что-то сказать?- поинтересовалась Этери.
Да, вчера вечером, когда он предлагал подвезти ее домой, а она отказалась, выглядела женщина уставшей, но совершенно не такой разбитой, как сейчас.
- Вообще, хотел послушать,- начал Сережа.- Что тебя так подкосило сегодня? Что-то опять случилось?
Этери снова перевела взгляд на экран. И ровным тоном ответила:
- Пока ничего особенного не случилось. И, вероятно, не случится.
- Отлично,- мужчина подошел и оперся на стол костяшками сжатых в кулаки пальцев,- давай поговорим, что же случилось неособенного.
Этери подняла глаза и увидела, над собой серьезное озабоченное лицо Дудакова. Тот неотрывно смотрел на нее и, становилось очевидным, что никуда уходить не собирался без ответа. Признаться честно, она уже пожалела, что Дане-то лишнего наговорила, поэтому и не собиралась посвящать Дуда в заскок организма. И да, свято надеялась, что это просто заскок.
- Сереж, правда, пока не о чем беспокоиться. Ничего существенного и важного пока не случилось. Я даже не знаю на данный момент, есть ли поводу думать, что что-то случиться.
Увещевала больше себя, чем его. Дудакова тирада не убедила:
- Я готов выслушать и про несущественное и неважное. И понял, что это может быть ложной тревогой.
Еще один упрямец на ее голову. Она справляется как-то с толпой детей, а два мужика крутят ею, как хотят, да и творят, что удумают. Да и черт бы с ним, с Дудом этим!
- Задержка у меня!- резко ввела в суть дела Сережу.
Тот, как стоял, так и осел у стола. Благо стул был совсем рядом. Посмотрел удивленно. И произнес только одно:
- Оппа!
Снова замолчал, переваривая услышанное. А потом вдруг расхохотался:
- Этери, у нас наконец-то полноценный продукт ТШТ!- и продолжил гомерически смеяться.
- Не смешно, Дудаков!- возмутилась блондинка.
Но надо признать, было смешно, хотя и дико. Еще не отсмеявшись до конца, Сережа начал строить планы:
- Ну, а что! Вот вырастет она. Будет красивой и целеустремленной, как ты. Сильной и быстрой, как я. Ну, и Данька тоже… программу ей сделает хорошую.
- Ты в своем уме, Дуд?- обалдела Этери от этой фантазии.
- А что?- вполне серьезно, если не считать легкой усмешки в лучиках морщин у глаз, задал вопрос Дудков.
- Какая чемпионка, Сережа?- Не унималась Этери.
- Я бы хотел, чтобы олимпийская,- резонно заметил техтренер.
Совершенно обескураженная Этери только и смогла сказать:
- Пойдем работать, а?
- Ну, работать так работать,- не стал спорить коллега.
От этой простоты реакции, Этери стало еще более неловко и нервно в зоне неопределенности. С одной стороны - ну, какие дети?. А с другой… С другой стороны - никакой другой стороны у разумного человека и быть не может. Какие уж ей дети, хоть с Даней, хоть с Дудом. Тут бы без всякой беременности выгрызть себе немного покоя и уверенности в завтрашнем дне.
========== Часть 19 ==========
Шла по коридору и представляла картины одна печальнее другой. Допустим беременность. Значит - прерывание. От самой мысли становилось тошно. Сколько не убеждай себя, что нет более разумного пути, а душа протестует. Это же твое! Часть тебя! И живое. И может стать человеком. И может быть любимым человеком. Твоим и еще чьим-то продолжением. “Возможен ли на свете твой двойник и мой двойник? Лишь только в наших детях”.
Невольно задумалась, а если вдруг. И рожать, то чьего бы ребенка больше хотелось? Какая-то совершенно нелепая мысль, но стало интересно услышать себя. Может, в этот момент и поймет что-то главное про себя и про двоих рядом?
Наверное, положено бы хотеть от Дани. Даню она любила той любовью, которую искренне считала последней. Будет совместный ребенок и он всегда останется хоть маленькой частью, но с тобой сплетенным, на многие поколения вперед. С другой стороны, они много говорили о возможном потомстве. Не хотел Даниил Маркович детей. Сейчас точно, потом - неизвестно. Ему этот ребенок - обуза и авария. не настолько уж она эгоистична, чтобы поставить свои хотелки выше покоя любимого человека.
Ребенок от Дудакова. Да она до сих пор понять не может, как это Сережа и любовник. Как вообще в одной мысли могут сложиться две этих идеи. Нет, ладно, допустим сразу, как только они начали работать, по наущению мамы Этери пару раз посмотрела в сторону Дуда теми глазами, которыми положено смотреть женщине в поиске пары, но достаточно быстро поняла, что безопасная дружба выходит по всем фронтам дешевле опасных служебных связей. Серега, если и имел какие поползновения, быстро переключился в режим “я верный друг”. И знать бы не знала Этери ничего другого, не поймай он ее с коньяком и в полном одиночестве. Вот так и выясняешь, что никакой дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Тем более не существует такой дружбы, когда на любой твой вздох мчатся с другого конца мира. Быть наивной до сих пор оказывалось просто удобно.
И если сам по себе секс с другом еще можно было назвать случайностью и забыть, сохранив приличествующие отношения, то такой секс… В общем, то ли платная любовь так натаскала Сережу в круизах, то ли от природы он был человек чувствительный к женским тайнам, но даже с пьяных глаз не забудешь, как текли поцелуи нежных губ от пупка вниз по животу, пока крепкие пальцы сминали и гладили ягодицы, приближая бедра все плотнее к поцелуям, как нырнул язык по чувствительной коже паха чуть ниже, щекоча мягкие складки плоти, как сами собой переступали ноги, чтобы помочь найти самые отзывчивые к ласке места. Она почти забыла, что есть вторая пара рук, есть еще одни горячие губы, лишь чувствовала нежную горячую игру, невольно вцепляясь в короткие светлые волосы и пытаясь указать дорогу. Но игра на то и игра, чтобы не получить желаемое сразу и так, как тебе проще.
