- Высокочтимая публика, благородные лорды и леди! - провозгласил герольд. - Прошу тишины! Настал час выступления почетных гостей!

Послышались здравицы, звон кубков и ножей о золотые блюда.

Герольд в серебряном торквесе вновь тряхнул цепью.

- Двое из наших гостей... - он кивнул на Брайана и Элизабет, освобождаются от процедуры по приказу Их Королевских Величеств. А третий... - герольд указал на Раймо, - уже проявил свои таланты!

Многие дамы зашлись визгливым смехом. Соседки Раймо стали заталкивать ему в рот бананы и весьма неохотно оторвались от своего занятия при звоне цепи.

- Послушаем Сью Гвен Девис!

Невидимая сила вытолкнула Сьюки на середину зала. Мозг ее трепетал перед безжалостными взглядами короля, королевы и других высокородных особ. Тану были поражены, встретив твердый заслон - Элизабет вовремя пришла ей на помощь, - но в конце концов удовлетворились доступными им поверхностными сведениями. Ум лорда Дионкета обратился к ней с речью:

"Дорогая сестра-оператор, ученица медиумов и целителей! Доставь нам радость нынешней ночью, спой песню своего древнего народа!"

Тревога Сьюки начала рассеиваться. Другие умы вокруг нее, казалось, взывали:

"Убаюкай нас!"

Не сводя глаз со Стейна, она спела негромким, но чистым голосом под аккомпанемент арфы старую колыбельную песню - сперва по-валлийски, потом на английском.

Дитя, пусть не томят тебя дурные сны

Ночь напролет.

В твоем окошке звезды ясные видны

Ночь напролет.

А на рассвете радость снова в дом придет,

И солнца луч для нас надеждою блеснет.

Ах, только б не был вещим сна дурного гнет

Ночь напролет.

Слова и мелодия были исполнены беспредельной любви. Целительная энергия Сьюки изливалась на мужчину-ребенка, которому она дала новую жизнь, и выплескивалась через край в чувственную атмосферу огромного зала. На несколько мгновений нежность пересилила витающую в нем тревогу, смягчила гнев и алчность, умерила горе и тоску.

Песня закончилась, но публика еще долго хранила молчание. Наконец на недоступном уровне сознания - человеческий разум посредством торквеса мог лишь ощутить, но не был способен расшифровать его - зал взорвался овациями. Однако восторженные изъявления чувств тану пресек резкий, надменный внутренний голос Дионкета. Главный Целитель встал во весь рост и раскинул руки, отчего тело его стало похоже на живой малиново-серебряный крест.

"Моя! Не суйтесь!"

Сьюки в смущении вернулась и села подле Стейна. Церемониймейстер взмахнул цепью.

- Теперь мы имеем честь лицезреть искусство Стейна Ольсона!

Пришел черед викинга повиноваться чужой воле, выталкивающей его на середину зала. Он стоял с непокрытой головой, глядел на аристократов тану, собравшихся за главным столом, и чувствовал, как странные флюиды ощупывают, обнюхивают, пробуют на вкус его мозг. К нему пробилась по-матерински сердечная мысль королевы:

"Не надо было надевать ему торквес, увы, жизнь так коротка!"

"Как раз то, что нужно для Битвы. Виртуозно владеет мечом!" - ответил король.

Из боковых рядов выплыли два танцора, держа в руках металлические корзины с фруктами, напоминающими огромные апельсины. Один подхватил яркий шар и запустил в голову Стейна.

Великан викинг обеими руками со свистом выхватил из ножен бронзовый меч и аккуратно рассек шар на две половины.

Торжествующий вопль громовержца вырвался из глотки Тагдала. Танцоры в черно-белых одеждах принялись с молниеносной быстротой кидать в Стейна экзотические апельсины. Меч мелькал в воздухе, будто золотое колесо. Воин наступал, отпрыгивал и кромсал на куски летящие шары, не пропуская ни одного. Король молотил кулаками по столу; слезы счастья скатывались в его роскошную бороду. Болельщики тану вопили как безумные.

Наконец раздался призыв к тишине.

- Поблагодарим нашего героя за блестящее выступление! Отличная работа, Стейн!

"Торг."

Еще один шквал умственной речи. Элизабет мгновенно настроилась на нее. Нимало не удивившись, она осознала, что Стейна выставили на торги как кандидата на Отборочный Турнир. Поскольку бывший бурильщик представлял собой один из самых внушительных экземпляров, появившихся в изгнании за прошедшее десятилетие, азартные гуманоиды довели торги до беспрецедентного уровня. Они предлагали короне, номинально владеющей всеми исключительно одаренными путешественниками во времени, свои услуги, свои метафункции, свои богатства, свою челядь, как в торквесах, так и без оных.

"Три сотни серых за королевского гвардейца!"

"Мои гранитные копи в Пиренеях!"

"Знаменитая танцовщица Канда-Канда с кордебалетом!"

"Сотня самых быстрых рысаков в золотой сбруе!"

"Смерть Делбета!!!"

- Стоп! - Король поднялся с трона и окинул взглядом встревоженное собрание.

Стейн неподвижно стоял посреди зала, уперев острие меча в выложенный плиткой пол.

- Кто сделал последнюю ставку? - елейным голосом спросил Тагдал. Кто столь высоко оценивает силу этого воина, что за нее готов сразиться с Огнеметателем?

Публика, оробев, придерживала языки и мысли.

- Я, - отозвался Эйкен Драм.

Послышался общий вздох удивления и облегчения. Тагдал громко засмеялся; спустя мгновение к нему присоединились Нантусвель и остальные. Дерзкий вызов, брошенный человеком, всколыхнул весь зал.

Элизабет проникла в мозг Эйкена по единственному отведенному для людей каналу.

"Ты что, спятил?"

"А ты сама попытай ум Тэгги, Элизабэби, и убедишься, что его заветное желание - истребить мерзавца фирвулага Делбета Огнеметателя. Вот я и рискнул."

"Ради Стейна? Псих и шут Эйкен играет жизнью друга?!"

"Послушай, Элизадурабет! Я хочу спасти уязвимого малыша! Иначе военная школа тану необратимо перезарядит психическую энергию нашего скандинава."

"Да... черт возьми. С этим не поспоришь."

"А мне ничто не грозит. Может, Сьюки тоже удастся отстоять. Знаешь, я и впрямь закусил удила, когда тупоголовые тану надели мне торквес."

"Подозреваю. Но не больно-то хорохорься. Тебе несдобровать, если они нас запеленгуют! Нам обоим плохо придется, если они расшифруют наш диалог."