- А по-моему, пусть китаезы и черные получат свои планеты, решительно заявил Роги. - Все, кому приспичит бросить добрую старушку Землю и пуститься осваивать какой-нибудь забытый Богом закоулок Галактики, настолько свихнутые, что им следует оказывать всяческую помощь.

- В том-то и беда, дядюшка Роги. Поддержка колоний до тех пор, пока они не смогут содержать себя сами, не говоря уж о том, чтобы стать источником дохода для Галактической Конфедерации, стоит огромных денег. Большую часть средств предоставляют экзотические расы Содружества, а они заинтересованы в увеличении оперантного населения, поскольку этого требует Единство. Неоперанты не слишком приветствуются в роли планетных колонизаторов, так как от них нельзя ждать особого желания следовать статутам Содружества и его политике, ориентированной на оперантов. Может, ты еще помнишь, каким счастливым сюрпризом для нас в начале Попечительства было разрешение включать и неоперантов в состав колонистов.

- Поскольку сам я никуда не собирался, то и не обращал особого внимания на такие тонкости... Э-эй! Юниоры выстраиваются на старте! Ты только погляди: Марк занял позицию в середине первого ряда. Черт!

Лицо Дени расплылось в хитрой мальчишеской усмешке.

- А я думал, ты здесь, только чтобы молиться, tu vieux schnoqoe [Мой старый плут (фр.)].

- Ferme ton clapet, ti-merdeux! [Заткни свою пасть, говнючок! (фр.)] Роги взвился с места, когда раздался выстрел стартового пистолета и медные инструменты в оркестре вразнобой грянули сигнал кавалерийской атаки. - Они стартуют!

Восемнадцать участников, чьи места на старте были предопределены предварительными утренними гонками, ринулись вперед под вой трибун; их сразу окутало облако ледяных осколков. Стартовый отрезок перед трибунами включал короткий слалом, затем прыжок и длинный слалом. Под подбадривающие крики болельщиков все первые гонщики успешно преодолели эти препятствия. Арьергарду повезло меньше: на выходе из второго слалома двое столкнулись, и их отбросило на тюки соломы. Они остались целы и невредимы, тут же вскочили на свои машины и кинулись вдогонку за лидерами.

Когда гонщики выехали на Длинную Прямую - так назывался участок трассы за концом трибун, - большинство зрителей сосредоточило свое внимание на большом экране и на сообщениях радиокомментатора. Болельщики-операнты, обладающие дальневидением, могли напрямую следить за гонщиками, но, как правило, они наблюдали за своими, игнорируя остальных.

Роги не отставал от Марка, который занимал отличную третью позицию вслед за неоперантом Расти Рагуза, восемнадцатилетним победителем прошлогодних гонок, и ведшей гонку Мико Китей, тоже начинающей, которая ошеломила всех тем, что в преимущественно мужских гонках заняла первое место в предварительных заездах. Они продолжали двигаться в таком же порядке, проделав следующие два одинарных прыжка и первый двойной. Затем Марк начал нагонять Расти, и очередное препятствие они одолели бок о бок. Тут к ним начал стремительно приближаться четвертый гонщик, Оджи Шомберг, а на очереди был коварный двугорбый холмик из довольно мягкой смеси снега со льдом, уже глубоко взрыхленный шипами Мико. Марк, Расти и Оджи взвились над препятствием, почти касаясь друг друга, но Марку не повезло - он угодил в борозду, оставленную Мико, и потерял управление, взметнув за собой белый петушиный хвост, а когда справился с машиной и направил ее ко второй серии слаломов, то оказался далеко отставшим четвертым, в то время как остальная орда с ревом уже накатывалась на него.

- Вот те на! - простонал Роги. - Какое невезение!

- Это же только начало, - напомнил Дени. Он прихлебывал горячий чай из термоса и поглядывал на экран, который теперь сфокусировался на труднейшем тройном прыжке, отмечавшем первую половину Длинной Прямой. Препятствие располагалось на пугающе коротком расстоянии от последнего флажка слалома, и Мико продемонстрировала все свое искусство, стремительно выровняв турбо после поворота, прибавив скорости, так что трибуны взвыли, и высокой длинной дугой взяв все три холмика сразу. Одобрительный рев зрителей тут же сменился огорченными возгласами, когда она приземлилась слишком тяжело и ее машина бешено завихляла, так что она еле удержалась в седле. Приближающиеся гонщики изменили направление, чтобы не налететь на нее. С управлением она справилась, но тем временем Расти обошел ее и возглавил гонку. Марку пришлось взять далеко вправо, чтобы не столкнуться с Оджи, и это позволило еще одному из задних, Воли Котевайо, проскочить мимо него и присоединиться к лидерам. Следующую серию прыжков (одинарный, одинарный, двойной, одинарный, одинарный) Марк проделал пятым в хвосте у Расти, Мико, Оджи и Воли. Сзади на него накатывались еще двое, и стоило ему промедлить, как он пропустил бы вперед и их.

В заключительном слаломе Оджи задел древко флажка и, автоматически получив штрафное время, вынужден был притормозить, так что и Воли и Марк обошли его. Оказавшись в "коробочке" между гонщиками, следовавшими за Марком, он перестал быть опасным конкурентом.

- Allons, allons-y'! - вопил Роги. - Давай, Марк!

Теперь оставался двойной прыжок и два одинарных, а затем - крутой разворот у дальнего конца трассы. Марк обошел Воли на двойном прыжке и поравнялся с Мико на выходе из последнего. Тесной группой Расти, Марк, Мико и Воли притормозили на крутом повороте. Оджи и еще пятеро гонщиков кучно следовали за Оджи метрах в четырех. Все десять гонщиков оказались одновременно в разных точках кривой поворота: из-под шипов брызгали искры льда, турбины выли. Немногочисленные зрители, столпившиеся у поворота, вопили, свистели, мешали судьям и выскакивали перед телекамерами, транслировавшими происходящее на большой экран у трибун.

Дальнее зрение Роги было слабоватым, и он потерял Марка из виду в общем мелькании гонщиков. Взглянув на экран, он как раз успел увидеть, что Марк наконец-то стал лидером, выйдя из поворота впереди Расти на длину турбоцикла.

Роги прыгал от возбуждения, одобрительно крича, когда произошла катастрофа: какой-то турбоцикл вырвался из-за тесной группы гонщиков, на огромной скорости срезал поворот и, словно бы потеряв контроль над машиной, ринулся прямо на пару впереди. Комментатор без толку испустил предостерегающий крик. Зрители на трибунах испуганно ахали и стонали.