Тоннель становился все уже и уже и вскоре превратился в тесный лаз, нору, проходящую в скальной породе. Факел высветил маленькое отверстие, за которым царил полный мрак. Ричард не испытал особого восторга при мысли о том, что придется ползти сквозь эту кротовую нору. В проходе гулял ветер, воздух стонал, пламя трепетало и колыхалось. Ричард сунул факел в отверстие, но не смог ничего разглядеть: густая тьма словно проглотила жалкий огонек. Он вытащил факел, гадая, что делать, как быть дальше. Мало того, что лаз пугающе узок и тесен, что сверху неимоверной тяжестью давит плоская каменная плита, что жидкая грязь, устилавшая пол, издает омерзительное зловоние. Это все было бы не так уж страшно. Главная беда состояла в том, что Ричард не имел ни малейшего представления, как далеко тянется эта дыра и куда она ведет. Имеет ли она вообще конец? Судя по завыванию ветра, лаз должен вывести к выходу из пещеры, к короткохвостым гарам, к драконьему яйцу. Но сколько времени придется потратить, чтобы преодолеть этот последний отрезок пути?

Ричард попятился. Может, в одном из оставшихся позади гротов найдется какое-нибудь ответвление, которое тоже ведет на поверхность? С другой стороны, на поиски, скорее всего тщетные, уйдут долгие часы. Нет, нельзя возвращаться, нельзя и так долго оставаться во владениях вечной тьмы.

Неумолимый холод подземелья высосет из него остаток жизненных сил, и тогда он останется здесь навеки. Ричарда пробрала дрожь. Он вернулся к мрачному отверстию и с нарастающим ужасом уставился в темноту. Напрасно дал он волю воображению.

Ричард постарался преодолеть мучившие его кошмары. Он снял с пояса волшебный меч и крепко стиснул на рукояти побелевшие пальцы. Зажав в другой руке чадящий факел и пару запасных вязанок тростника, Ричард протиснулся в дыру. В ту же минуту его охватил панический ужас: расстояние между полом и потолком было столь незначительным, что, казалось, верхняя плита всей тяжестью вдавливает путника в жидкую грязь. Протянув руки прямо перед собой, вывернув голову набок, он, извиваясь, пополз в глубь норы.

Лаз сделался еще теснее и уже. Теперь Ричард буквально вкручивался в дыру, с каждым рывком преодолевая несколько дюймов. Холодный камень все сильнее и сильнее сдавливал грудь, и вскоре Ричард был уже не в состоянии сделать глубокий вдох. Дым от факела попадал в легкие, разъедал глаза.

Тем временем лаз продолжал суживаться. Ричард елозил плечами, с усилием подтягивал сначала одну, потом другую ногу, продвигаясь при этом всего на пару дюймов. Он чувствовал себя змеей, которая пытается сбросить кожу. Тусклый огонек факела высвечивал лишь неуклонно сближавшиеся каменные стены. Впереди все тонуло во мраке. «Только бы выбраться, мысленно повторял Ричард, — только бы протиснуться вперед и выбраться отсюда». Тревога сжимала ему сердце.

Ричард уперся носками башмаков в скалу, резко оттолкнулся и одолел небольшой участок пути. Этот рывок вклинил Искателя в еще более узкую щель. Он попытался оттолкнуться снова, но не сдвинулся ни на дюйм.

Разозлившись, Ричард оттолкнулся посильнее, но тщетно: он по-прежнему оставался на месте. «Застрял!» — молнией мелькнуло в мозгу. Ричарда охватила паника. Казалось, холодные камни пещеры захватили в плен смельчака, дерзнувшего нарушить вековой покой подземных глубин. Скала обступила непрошеного гостя со всех сторон, поймала в ловушку и не желала отпускать. Придавленный к полу, он едва мог вздохнуть. Ричард с ужасом представил себе возвышавшуюся над ним гору, которая всей непомерной тяжестью давит ему на спину. Обезумев от страха, он стал отчаянно извиваться в попытке отползти назад и вырваться из западни. Ничего не помогало. Тогда он принялся шарить рукой по камню в надежде отыскать упор и оттолкнуться, но и это оказалось пустой тратой сил. Да, он действительно застрял. Ему не хватало воздуха, сердце бешено колотилось о ребра, в ушах звенело. Легкие горели, отчаянно требуя глотка кислорода. Ричарду показалось, что его душат.

Глаза наполнились слезами, страх сдавил горло. Ричард, что было сил, начал колотить носками башмаков по скале, предпринимая отчаянные попытки сдвинуться с места. Тщетно. Он по-прежнему не мог шевельнуться.

Ричард вспомнил, как Денна мучила его, на всю ночь привязывая руки к колодкам. Тогда он испытывал такое же ощущение полной беспомощности.

Невозможность пошевелить руками только усиливала нарастающий кошмар. Лицо его покрылось холодной испариной. Не помня себя от ужаса, Ричард зарыдал.

Тело содрогалось при каждом стоне. Ричарду начало казаться, будто скала пришла в движение, стремясь сильнее сдавить его. Если бы кто-нибудь смог помочь ему! Но во всем огромном подземелье он был один, и надеяться было не на что.

Ричард застонал и снова попробовал оттолкнуться ногами от камня. Ему удалось продвинуться на несколько дюймов вперед, что лишь ухудшило положение: его сдавило еще сильнее. Ричард понял: одно неверное движение и огромная каменная глыба окончательно раздавит его. Он был близок к истерике. Теряя от ужаса рассудок, он закричал, как раненый зверь. Эхо отразило и усилило его вопль.

— Магистр Рал ведет нас. Магистр Рал наставляет нас. Магистр Рал защищает нас. В сиянии славы твоей — наша сила. В милосердии твоем — наше спасение. В мудрости твоей — наше смирение. Вся наша жизнь — служение тебе. Вся наша жизнь принадлежит тебе.

Он вновь и вновь шептал формулу посвящения, полностью отдавшись ее мерному ритму. Отключившись от мыслей, страхов и забот, Ричард бездумно повторял одни и те же привычные фразы. Наконец дыхание его замедлилось, и он сумел обрести спокойствие. Внешне ничего не изменилось: он по-прежнему находился в западне. Зато ему удалось победить истерику и избавиться от эмоций. Разум его вновь был чист и работоспособен.

Что-то робко и осторожно коснулось его ноги. У Ричарда расширились зрачки, он резко, изо всех сил, брыкнулся. Но камни крепко держали его со всех сторон, и потому, несмотря на все старания, это оказалось лишь жалкой пародией на движение. Неизвестный ненадолго оставил его в покое.

Спустя несколько минут прикосновение повторилось. Ричард оцепенел.

Что-то залезло ему под штанину и поползло вверх по ноге. Холодное, влажное, скользкое. Неведомая мягкая и склизкая тварь спокойно, по-хозяйски уверенно скользила по коже, неуклонно подбираясь к внутренней стороне бедра. Ричард снова дернул ногой, но тварь и не подумала пугаться.

Она деловито принялась тыкать чем-то твердым в разные точки ноги, словно выбирая, где повкуснее. Судя по всему, поиски увенчалось успехом: Ричард почувствовал резкую боль, и что-то острое проткнуло ему кожу. Со дна души, угрожая затопить сознание, вновь стал подниматься звериный ужас, но теперь Ричард не позволил панике овладеть собой.

Выбора не оставалось. Он с силой выдохнул из легких воздух. Мысль об этом уже посещала его, но пока он не решался ее осуществить. Когда легкие опустели, Ричард подобрался, как перед прыжком, и отчаянно оттолкнулся носками башмаков, извиваясь всем телом и цепляясь руками за выступы в скале. Нечеловеческим усилием он продвинулся примерно на фут вперед.

Лаз стал еще уже. Ричард уже не мог вздохнуть. Ногу пронзила страшная боль. «Главное, не поддаваться панике. Иначе смерть», — твердо сказал себе Ричард. Он принялся ощупывать пальцами каменные стены тоннеля. Внезапно рука наткнулась на какую-то неровность, после которой была пустота.

Неужели конец расщелины? Выход из западни, в которой он застрял? Ричард выдавил из легких последние остатки воздуха. Тварь упорно продолжала буравить ему ногу, причиняя невыносимую боль. Сзади, из кромешной тьмы, доносилось сердитое щелканье и ворчание. Ричард протянул руку, ухватился кончиками пальцев за край скалы и резко оттолкнулся ногами. Ему удалось продвинулся еще немного, высвободив руки по локоть. Тварь вполне освоилась с обстановкой и, уютно устроившись на его ноге, все глубже вонзала под кожу что-то острое, похожее на когти котенка. Ричард не мог даже кричать.