Лили, морщась, начисто вытерла голову. Потом вернулась в сад. Кротиха и Ворон ещё ждали её на том же месте, разглядывая глазами, больше похожими на драгоценные камешки, мерцающие в темноте, а не на бусинки.
Будто чего-то от неё ждали.
– А кротиху зовут просто Кротиха? – спросила она.
– Ну а как же ещё? – удивилась та. – Имена только для людей.
Лили наклонила голову набок.
– А вот у дельфинов имена есть, – сообщила она. – Миссис Бини рассказывала в школе. Они похожи на песенки, щелчки или такое, что говорит только о том дельфине. Они их знают с детства. И…
Она замолчала, поняв, что от испуга болтает без умолку.
– У них это необходимость, – заявил Ворон. – Я хочу сказать, будь я дельфином, мне бы тоже потребовалось имя. Они же все на одно лицо. А вот я просто Ворон.
– Ну… – протянула Лили.
– Ну что?
– Вороны… вроде… тоже одинаковые.
Ворон негодующе взъерошил перья.
– Да как ты смеешь? Я, к твоему сведению, очень красивый экземпляр.
– Ух ты! Правда, что ли? – оживилась Кротиха. – Сама-то я вижу плоховато. Всё из-за жизни под землёй.
– Ну, не знаю! – возразила Лили.
Неужели какой-то укол повлиял ей на мозги?
– Ворон как ворон!
Ворон фыркнул и спрятал голову под крыло.
– Обиделся, – вздохнула Кротиха. – Птицы такие ранимые.
Лили закрыла ладонями лицо.
– А что вы тут делаете? – спросила она. – Почему разговариваете? Чего хотите?
– Да ничего, – подняв голову, заявил Ворон. – Мне самому редко чего-то хочется. Разве что вишен. Жаль, что твои родители срубили то деревце. А какие вишни на нём были – прелесть. Кротихе, наверное, хочется червячков, она их ест и…
– Тише, – снисходительно шикнула Кротиха. – Мы тебе нужны, потому и пришли, – добавила она (а это была по всем признакам, так сказать, «она»).
– Вы нужны?
– Кто же ещё поможет тебе вернуться домой? Выгнать подмену.
– Подмену?..
– Призраков, похожих на твоих родителей.
– Ой!
Лили вспомнила мать с пустыми чёрными глазами.
– Потому и пришли, – повторила Кротиха.
– Ясно, – ответила Лили.
Всё вокруг казалось очень липким, будто вместо воздуха была патока.
– Значит… мне придётся проникнуть в дом и избавиться от тех… призраков, похожих на родителей, а поможет мне в этом… кротиха. И ворон?
– Нет-нет, – вмешался Ворон.
– Нет?
Лили облегчённо вздохнула, словно омытая чем-то тёплым и жидким, настоящим, как её кровь. Всё это не настоящее. Скоро мир снова обретёт смысл.
– Вообще-то да. Но не мы одни. Мышь, например, тоже собирается помочь.
Ворон опустил голову, разглядывая ноги Лили, и она тоже посмотрела вниз.
На земле сидел серый мышонок, держа, словно меч, какую-то иголку.
– Я мал да удал, – заявил он, как и ожидалось, писклявым голоском.
– Да где там, – отмахнулась Кротиха.
– И то верно, – признался Мышонок. – Ну, нет у меня сил, не дано. Зато я маленький. Что, между прочим, очень кстати, когда нужно куда-нибудь проникнуть.
– Ну хорошо, – на грани истерики согласилась Лили, сохраняя странное спокойствие. – Теперь мы в полном составе?
– Нет, – перебило её нечто скользкое и гладкое, обвиваясь вокруг ног. – Ещё есть я.
На Лили серьёзными маленькими глазками смотрел тонкий и гибкий изумрудно-зелёный уж. И наконец она поступила как все нормальные девочки в подобных обстоятельствах – завизжала.
На верхнем окне дрогнула и отодвинулась занавеска.
Глава 6
Лили бросилась на землю и замерла, тяжело дыша.
Над ней было фиолетовое небо. Она перевела взгляд на дом. Где-то через минуту шторы задёрнули, и вновь стало темно. От тонкой трубы бойлера на крыше новой кухни в небо поднимался дымок и смешивался с облаками.
Лили вздрогнула: Уж скользнул у неё по ноге, по руке, и заглянул прямо в глаза.
– Тсс, ш-шуметь нельзя, – прошипел он.
– Спасибо, я уже поняла, – прошептала Лили, боясь шевельнуться.
Кротиха и Мышонок подошли поближе. Оба они держались от Ужа подальше.
Лили собрала остатки смелости и заглянула рептилии в глаза.
– Ты… ты меня укусишь?
Змеиный язык мелькнул и спрятался.
– Пока нет.
– Пока?
– Ну, в смысле, нет.
– Ну знаешь, «пока нет» и «нет» – большая разница, – сказала Лили.
– Ещё бы, – заметила откуда-то из-под её ног Кротиха. – В первом букв побольше.
– Ужей обычно все боятся, – подтвердил Ворон. – Но ты не пугайся, он хочет помочь.
Лили медленно приподнялась и села. Уж лежал себе тихонько и кусаться не спешил. Дом, холодный, с чёрными окнами, не подавал признаков жизни. Вот только кровь у неё в голове пульсировала, левый глаз дёргался, и она тяжело дышала.
Лили повернулась лицом к дому.
– А те… которые в доме, они родителей, что… убили? – едва слышно выдавила она.
В душе у неё ещё теплилась надежда – может, это всё-таки сон, который с рассветом растает, как туман.
Только до рассвета было ещё далеко, и стояла непроглядная тьма. Настолько непроглядная, что сад казался маленьким мирком, окружённым пустотой.
– Нет-нет, милочка, – успокоила Кротиха.
– Эти… занимают только пустые дома, – пояснил Мышонок.
– Незащищённые. Будь дома твои родители, они бы ни за что не вошли.
– Незащищённые?
Кротиха носом подтолкнула к Лили подкову, и та её подняла. Подкова оказалась тяжелее, чем, судя по размеру, вообще имела право быть. Шершавая на ощупь и похожа на старую географическую карту – до того заржавела: на тёмном металле расцвели оранжевые и белые архипелаги.
– Спрячь-ка в безопасное место, – посоветовала Кротиха. – А как всё закончится, снова повесишь над дверью чёрного хода. Они не любят железо.
Лили медленно и осторожно поднялась и пошла прятать подкову за пустыми банками от краски. На ближайшей была надпись: «Грунт серый». Грунт – вроде земля. Лили никогда не видела серую землю, к тому же в банке была белая краска. Она своими глазами видела эту краску на новых кухонных стенах, вот и поди разбери, почему белую краску называют «серой землёй».
В голове опять зароились мысли и угомонить их было невозможно, словно бегущий по камням говорливый ручеёк.
– Так… и что же мне делать? – спросила она.
– Войди в дом, – ответил Мышонок. – Выгони самозванцев. – Он потряс мечом-иголкой. – Твои родители не смогут их прогнать, и ребёнок, когда попадёт в дом, будет в опасности.
– Малыш мне безразличен. Он мне не нужен.
Слова вылетели машинально, она даже не задумалась о том, что говорит.
Прикрыла рот ладошкой, но было уже поздно.
Все просто посмотрели на неё, Мышонок, Кротиха, Ворон, и, гм, наверное, его зовут Змей.
– Я сказала, мне всё равно, что с Ма…
– Тсс, – ответил Уж. – Мы уже поняли.
– Зайди в дом. Борись с этими… И победи, – сказал Мышонок, сопровождая каждое предложение взмахом иголки.
Лили медленно втянула воздух.
– Но как?
– Как войти? Мы поможем. Мы летаем, роем тоннели под землёй и проникаем через щели. Вот три способа попасть в дом.
– Да я не об этом. Как их победить?
– Ответ ты найдёшь сама, милая, – сообщила Кротиха.
– Ой, – ответила Лили и оглядела себя. – От меня пользы как от козла молока.
Так иногда говорила бабуля Крикуля.
– А грубить не надо, – прихорашиваясь, заметил Ворон. – Мы здесь, чтобы помочь, а не мешать.
Лили потёрла глаза, размышляя.
– Про борьбу я ничего не знаю, – призналась она. – Но в дом войти хочется. Там, на кухонном столе, должна быть записка. В ней говорится, в какой больнице сейчас родители, где появится на свет Малыш. Может быть. И номер телефона. Если я заполучу письмо… то смогу к ним поехать. Родители сообразят, что делать.