– Но что между вами произошло?

– Ничего, – пожала она плечами. – Она просто странная, вот и всё.

– В каком смысле «странная»?

– Ой… помешанная на молодости. Всё спрашивала меня: «Вы не хотите стать моложе?» или «Никогда не думали, как было бы чудесно, если бы можно было получить апгрейд своего тела?». Я сразу поняла, что она пригласила меня, только чтобы что-нибудь продать. Какой-нибудь супердорогущий крем из своего магазина, наверное. Кто её знает.

Я так и разинула рот в ожидании подробностей:

– Так она сказала в итоге, чего от тебя хотела?

– Я не стала дожидаться. И знаешь что? Твой папа был прав! С этой Беа и остальными точно что-то не так. – Она махнула рукой, закрывая тему. – Но я не хочу тратить время на этих старых зануд. Как насчёт отрезать ещё по кусочку, и я расскажу тебе, как на прошлой неделе обыграла всех в бридж?

Хотя у меня оставалась ещё куча вопросов, я их проглотила. Бабушка положила мне на тарелку ещё пирога, и мы до заката проговорили о самых обычных вещах.

– Обними бабулю на прощание, – распахнула она руки.

Я стиснула её в объятиях. Постояв так недолго, бабушка отстранилась и заглянула мне в глаза:

– Береги себя, поняла, милая? Ты должна быть осторожна.

Её слова отозвались в моей душе, и на краю сознания мелькнула мысль: а что, если она говорит не только о тренировках?

– Я буду осторожна, – пообещала я.

Она прижала ладонь к моей щеке, и в этом жесте было столько тепла и нежности, что я почти растаяла.

– Прости, что пропустила ужин, – сказала мама следующим утром, протягивая мне питательный батончик. – Бабушка Джейн просто превзошла себя с этим пирогом. Ещё никогда у неё не получалось настолько вкусно, правда? Я не удержалась от двойной добавки.

– Да, обожаю, когда она для нас готовит. – Я убрала батончик в рюкзак. – Ты сегодня вечером дома?

– Прости, дорогая. Я в этом месяце взяла несколько дополнительных смен.

Я ничего не ответила, но чувствовала на себе её взгляд, пока завязывала шнурки.

– Давай подвезу тебя до школы? – предложила мама. – Остановимся у булочной, и я куплю тебе пончик?

– Нет, спасибо, – быстро отказалась я.

Это была папина фишка: после утренней пробежки мы недолго следили за старичками, а затем он по дороге в школу покупал мне в булочной пончик с шоколадной помадкой. От мысли возобновить этот ритуал без него меня замутило.

Мама мягко провела рукой по моим забранным в хвост волосам:

– Может, всё-таки тебя подвезти? А о пончике забудем.

– Давай, – кивнула я и, помахав на прощание Билли, направилась к двери.

У выхода мама вспомнила, что забыла свой рабочий бейдж, и убежала за ним. Я осталась у машины и, прислонившись к пассажирской двери, подставила лицо солнцу.

– Зря ты не пользуешься солнцезащитным кремом, – донёсся голос с другой стороны дороги. – Продлевает молодость.

Мой взгляд скользнул в ту сторону, и я с удивлением уставилась на мисс Беа. Она стояла на своём крыльце и смотрела прямо на меня. На ней было красное платье с конической юбкой и туфли на шпильках, а шею, словно змея, в несколько слоёв обвивала толстая золотая цепочка.

– Здравствуйте, мисс Беа, – кротко поздоровалась я.

Склонив голову набок, она искусственно улыбнулась и неторопливо, размеренным шагом подошла ко мне.

– Готова спорить, ты никогда им не мажешься, – сказала она. – Или всё-таки да?

Я качнула головой вверх-вниз, как болванчик, и встала прямо, чтобы казаться увереннее:

– Пользуюсь. Но не когда иду в школу.

– Ну разумеется. Дети никогда не ценят своей молодости, – процедила она, и в её словах было столько злобы, что они сердитыми осами повисли в воздухе. – Вы её не заслуживаете.

На секунду солнечные лучи упали на её лицо под каким-то особенным углом, высветив нечто неуловимо ужасное.

– Прости, Куинни, я готова! – крикнула мама, нарушив напряжённое молчание, и от облегчения у меня едва не подкосились колени. Заперев дверь, она сбежала по ступенькам. – Доброе утро, мисс Беа.

Та вернулась к себе на лужайку и, стерев с лица все намёки на скрытую враждебность, невинно улыбнулась маме:

– Доброе утро, дорогая! Я как раз говорила твоей дочери, какой красавицей она стала. – Она подмигнула мне, и я шагнула ближе к машине.

Мама открыла двери и бросила на заднее сиденье сумку.

– Правда же? Вся в отца. Вам, должно быть, так тяжело, – проворковала мисс Беа. Казалось, её голос просто сочится мёдом.

У мамы ушла секунда, чтобы опомниться, а потом она сменила тему:

– У вас и в этом году чудесные розы. В чём ваш секрет? Мои, похоже, даже цвести не собираются.

Мисс Беа повела плечом:

– Я всегда умела найти общий язык с природой.

– Везёт вам! Ну, мы поехали. Хорошего дня.

– И вам тоже, дорогая. До свидания, Куинн, ещё увидимся, – улыбнулась она мне.

Но я ничего не ответила и села в машину. Мама, заведя двигатель, укоризненно вздохнула:

– Это было грубо. Мисс Беа с тобой попрощалась, Куинн.

– И? – не смутилась я. – Она вредная и всегда была такой.

Мама вывела машину с подъездной дороги на проезжую часть:

– Это неправда. Она приятная женщина.

– Ой, да ладно, мам! Признай: она странная! Как и все старички.

– Сколько раз я просила их так не называть!

Я промолчала. Мама шумно выдохнула и расслабила пальцы на руле. За этим последовали вопросы о школе и тренировках. Я отвечала односложно: её попытки поддержать разговор не могли отвлечь меня от миллиона вопросов, клубящихся в голове.

– Пока, – буркнула я, когда мы остановились у школы, и уже хотела вылезти из машины, но мама удержала меня, потянув за рукав:

– Солнышко, я…

– Что?

Она не сразу продолжила, а когда заговорила, в её голосе слышалась грусть:

– Ты помнишь, что ты сегодня ужинаешь одна?

– Не страшно. Я доем что оставила бабушка Джейн.

Мама закусила губу:

– Обещаю: я возьму выходной в ближайшие дни. Проведём с тобой время. Только ты и я.

Мне хотелось сказать, что мы и так всегда теперь будем только вдвоём, но её глаза были такими печальными, что у меня комок встал в горле.

– Ладно, мам. Буду ждать. – Я мягко высвободила руку и открыла дверь. – Позже увидимся.

– Пока, солнышко.

Я не поднимала головы весь путь до своего шкафчика. Зоя меня уже ждала:

– Рассказывай!

Я мысленно собралась, но виду не показала:

– Что?

– Мне тут птички напели, что Майк Уоррен провожал тебя вчера домой после тренировки.

– И? Он живёт в соседнем доме. По сути, он сам себя домой провожал.

– Мне это описывали не так.

– Кто? Кэйли? Лекс? Джесс?

– Мне сказали, ты потеряла сознание и он отнёс тебя в школу на своих сильных руках…

– Перестань, Зоя! Ничего такого не было! Я не теряла сознание.

– Но он проводил тебя до дома?

Я закрыла дверцу шкафчика:

– Типа того.

– Так я и знала! – взвизгнула Зоя. Схватив мою сумку, она принялась в ней рыться, и прежде чем я успела её остановить, с победным криком выудила мой телефон: – Ага!

– Зоя!

Но было уже поздно. Она нашла что искала: переписку с Майком. Вот же глупость! Надо было мне поставить пароль на телефон или записать Майка «тетя Салли» или ещё как-нибудь – но нет же, вон оно, чёрным по белому, имя «Майк Уоррен» в контактах в дополнение к двум новым сообщениям, которые я ещё не успела прочесть. В итоге всю дорогу к классу мне пришлось выслушивать причитания Зои:

– Нет, ну что это такое: ты нравишься парню, а я узнаю об этом от кого-то другого! Почему ты мне ничего не сказала?! Я же твоя лучшая подруга! Или это уже ничего не значит?

Ответить я не успела: к нам подошёл Майк, и, учитывая обстоятельства, я не знала, радоваться его появлению или проклинать. Не подозревая о моих проблемах, он кивнул нам обеим.

– Привет, Паркер. Зоя. – Та выжидающе уставилась на него круглыми глазами. Майк повернулся ко мне: – Паркер, можно тебя на секунду?