— Нет. Дело не в этом. Может быть… ты мог бы включить свет, когда я буду на сцене.

— Ты хочешь петь, когда огни сияют на твоём прекрасном лице? Во всем чертовом клубе не останется ни одного незажженного огонька.

— Ты говоришь такие романтические вещи.

— Это моя итальянская кровь, — ухмыльнулся Рокко.

Она подняла на него глаза, изучая его лицо. Красивое и захватывающее. Его скульптурно очерченные губы были полными и чувственными, а его карие глаза цвета виски были такими тёмными, что казались почти чёрными, но в его лице была мягкость, которую она никогда раньше не видела, тепло, которое заставляло её сердце биться чаще.

Когда-то давно эти глаза заглядывали ей в душу, а эти губы касались каждой части её тела. Когда-то давно вся эта красота принадлежала ей, а потом мафия украла её.

Теперь она забрала его обратно, и он принадлежал ей навсегда.

— Скажи что-нибудь ещё романтичное.

Он обнял её и тихо спел ей на ухо последний куплет песни Фрэнка Синатры «Strangers in the Night», возвращая её к их первой встрече, когда она нашла свою вторую половинку словами песни о такой правильной любви, которая будет длиться вечно.

— Ты украл слова Синатры, — поддразнила она.

— Он украл мои слова. Он знал, что однажды мужчина встретит девушку и влюбится в неё с первой встречи, поэтому он спел для нас песню ещё до того, как мы родились.

Грейс растаяла рядом с ним, в безопасности в его сильных руках.

— Знал ли он, что любовь будет длиться, даже если мы будем порознь?

— Я знал, Грейси. — Он поцеловал её в лоб. — Когда я влюбился в тебя, я влюбился навсегда.

Эпилог

Год спустя.

Свадьба была идеальной.

На улице. Полевые цветы. Солнечный свет. Друзья. Семья. Хорошая итальянская еда. Отличная музыка. Всё, чего хотела его Грейси.

Рокко тоже получил то, что хотел. Грейс принадлежала ему. Навсегда.

Том повёл Грейс к алтарю. Полностью восстановившийся Майк был шафером Рокко. У него был шрам поперек горла, который превратил его в магнит для цыпочек. Каждый раз, когда Рокко видел его, у него под рукой была женщина и улыбка от уха до уха.

Втиснутый в смокинг, Рокко чуть не потерял самообладание, когда увидел Грейс в её облегающем белом платье с каким-то корсетом из бисера сверху и длинной многослойной юбкой из того материала, который ему нравился. В волосах у неё была диадема из цветов, и когда она шла по проходу, она выглядела такой чертовски красивой, что он поперхнулся, и Майку пришлось похлопать его по спине, чтобы он мог произнести слова, которые попросил его произнести священник. Грейс написала несколько красивых клятв, но когда пришло время ему дать своё обещание, ему нужно было сказать всего три слова. Три слова от чистого сердца. Три слова, которые он знал с первого дня их знакомства.

По-видимому, этого было достаточно, потому что десять минут спустя она надела его кольцо, и они шли по проходу, и его сердце было готово разорваться, потому что девушка, которую он любил с десяти лет, стала его женой.

Затем началась вечеринка.

Это тоже было прекрасно. Когда в дело была вовлечена преступная семья Тоскани, всё шло как по маслу — от палатки до еды, от артистов до выпивки. Грейс всё координировала, и он был счастлив уступить контроль, чтобы увидеть улыбку на её лице. Безопасность, однако, была его сферой деятельности.

Оружие было проверено у ворот поместья, которое Тоскани недавно приобрели у человека, которому не хватило трехсот тысяч на ссуду, выданную ему для поддержания на плаву бизнеса по продаже подержанных автомобилей. Рокко был в хорошем настроении после ночи секса со своей будущей невестой, поэтому он предоставил чуваку выбор: сломать ноги или отказаться от трёх акров первоклассной недвижимости рядом со сверкающими водами озера Мид. Хотя он больше не работал силовиком, старые привычки умирали с трудом, и иногда сообщения были более эффективными, когда речь шла о костях. Он не делился с Грейс своими случайными набегами на работу, но даже если бы он это сделал, она бы не попросила его измениться. Это было частью работы, и она принимала его таким, какой он был.

И прямо сейчас он был человеком на задании.

Он заметил Грейс, разговаривающую с отцом Симусом возле сцены, где «Stormy Blu» готовились к следующему выступлению.

— Когда я получу свой свадебный подарок? — Он многозначительно провёл рукой по её заднице, вне поля зрения священника, его рот наполнился слюной в предвкушении подарка, которого он ждал весь год. Он выполнил свою часть сделки, но она твердо держалась своего обещания, несмотря на его частые попытки переубедить её. Он хотел владеть каждым дюймом её прекрасного тела, и сегодня вечером она будет принадлежать ему во всех отношениях.

— Рокко. Не в порядке. — Грейс шлёпнула его по руке. — Отец Симус только что сказал мне, что документы об усыновлении будут готовы к подписанию на следующей неделе. Он говорит, Мэтью так взволнован переездом к нам, он уже собрал свою сумку и ждёт у двери.

Горло Рокко сжалось при мысли о мальчике, которого они решили усыновить. Мэтью было примерно столько же лет, сколько ему, когда Чезаре забрал его из приюта, но жизнь, которую он планировал дать Мэтью, была совсем не похожа на то, что он пережил. Он хотел дать ребёнку то, чего так отчаянно хотел все те холодные, одинокие годы, которые провёл в доме Чезаре, — дар, который дала ему Грейс, — любовь.

Он взглянул на свадебный шатёр, где Мэтью бегал по танцполу с другими детьми из криминальной семьи Тоскани. Он нёс кольца на свадебной вечеринке, но его маленький пиджак и галстук уже давно были выброшены. Рокко не винил его. Непривычный к связям в любой форме, он чувствовал, что задыхается. Тем больше причин остаться с Грейс наедине, чтобы они могли снять одежду и приступить к раздаче и получению подарков.

— Отец Симус хочет знать о доме. — Грейс легонько подтолкнула его, возвращая в настоящее. — Оливия сказала ему, что у тебя есть друзья, которые помогают с ремонтом.

Рокко сдержал смех. Грейс точно знала, какие «друзья» помогли привести в порядок их новый дом на ранчо в Хендерсоне — люди, которые были ему обязаны и были рады помочь ему вместо того, чтобы потерять несколько пальцев.

— Дом полностью готов, — сказал Рокко. — Я провёл последнюю проверку прошлой ночью. — Они купили дом с большим задним двором для собак спаниелей, которых планировали купить, как только Мэтью устроится, и для детей, которые у них родятся через девять месяцев после того, как он избавит Грейс от этого платья.

— У меня для тебя хорошие новости, Рокко. — Отец Симус улыбнулся. — Я не буду делиться этим сегодня, потому что думаю, у вас достаточно поводов для празднования, и есть несколько документов, которые вам нужно сначала проверить в моем офисе.

— Ты нашёл мою семью. — Заявление. Не вопрос.

— Да. Но мы поговорим завтра. — Отец Симус похлопал его по плечу. — Я думаю, вы будете очень довольны тем, что мы обнаружили.

— У нас будет гордое итальянское имя, bella. — Он выпятил грудь, когда отец Симус ушел. — Почётное имя.

— Или мы могли бы стать семьёй Смитов, — сухо сказала Грейс.

— Когда я получу свой подарок, миссис Смит? — Он скользнул рукой вниз по её спине и сжал её задницу.

— Когда вечеринка закончится, мистер Смит. А теперь иди и наслаждайся жизнью. — Она пошевелилась рядом с ним, и он сдержал рычание. Он был серьёзно близок к тому, чтобы выстрелить из пистолета в воздух и закрыть всё это дело. Хотя ему нравилось быть рядом со своими друзьями, он хотел остаться наедине со своей женой, держать её в своих объятиях и погрузиться в чудо сбывшейся мечты.

Но больше всего он хотел, чтобы она была счастлива. Поэтому он ждал. Они танцевали. Он выпил. Он уложил Мэтью спать на заднем сиденье внедорожника отца Симуса. Он говорил о делах с парнями, ел слишком много хорошей итальянской еды и наблюдал, как Оливия и Том ускользают в ночь. Он ждал её с тех пор, как ей исполнилось десять лет. Он будет ждать её вечно.