— Давай. Я отведу тебя внутрь.

— Я собираюсь помочь Габриэль и Мии, — крикнула она, мчась трусцой по переулку. — Помоги Рокко!

Блядь. Как, чёрт возьми, он должен был помочь, когда никто не делал так, как им было сказано? Он помчался за Грейс только для того, чтобы обнаружить, что Габриэль и Миа сбили своего парня с ног и связали ему руки за спиной его собственным ремнём.

Тогда ладно. Там помощь не требовалась. Женщины из криминальной семьи Тоскани явно не были похожи на типичных принцесс мафии, которых он знал за годы работы в этой структуре.

А как насчёт Фрэнки? Он подбежал, чтобы помочь, но тот отмахнулся от него:

— Господи Иисусе. Разве ты не можешь выполнить простой приказ? Отведи Грейс и девочек внутрь.

— Не убивай их, — крикнула Грейс, когда Фрэнки с тошнотворным треском столкнул головы двух парней. — Тот, что слева — это Дино Форзани. Он должен был защищать меня.

Фрэнки поднял глаза на звук её голоса. Майк мог сказать по его взгляду, что силовик был в трансе. Майк был в таком состоянии один или два раза. Это был чистый инстинкт. Убей или будешь убит. Два чувака, стонущие у его ног, не собирались выбираться из переулка живыми.

— Рокко. Я в порядке. Пожалуйста. — Грейс подошла прямо к нему, как будто не понимала, что парень перед ней — машина для убийства, которая может причинить ей боль, если она не уберётся с его пути.

Один из двух других нападавших воспользовался тем, что Фрэнки отвлёкся, и разбил доску о голову Фрэнки. Грейс закричала, и Фрэнки опустился на одно колено. Единственный охранник, оставшийся стоять, бросился к бандиту с доской и выхватил её у него из рук.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Майк не знал, что делать.

— Иди позови других охранников. — Он подтолкнул Мию и Габриэль к двери, молясь, чтобы они вошли внутрь. К счастью, на этот раз они ушли, и он повернулся, чтобы помочь Фрэнки, который уже встал и набросился на чувака, посмевшего ударить его доской.

— Грейс. Ну же. Заходи. — Майк открыл дверь и вошёл внутрь, махнув Грейс, чтобы она присоединилась к нему.

Он услышал звук шагов. Вой полицейской сирены. Вспыхнули красные огни, на мгновение ослепив его. Он вдохнул аромат летнего солнца, смешанный с сырым запахом крови и несвежей мочи из переулка. А потом он услышал мягкий голос Тиффани.

— Всё в порядке. Я позвонила в полицию.

Глава 19

— Как ты можешь быть таким спокойным?

Грейс посмотрела на Рокко, откинувшегося на спинку скамейки рядом с ней, расставив ноги, заложив руки в наручниках за голову, как будто он развалился на скамейке в парке, а не в коридоре холодного, унылого полицейского участка, ожидая оформления и предъявления обвинения.

— Ну?

Когда она не получила ответа, она откинулась на спинку стула и попыталась унять дрожь в теле. Она была в порядке, когда прибыла полиция, просто потому, что не могла поверить, что её арестуют. В конце концов, они защищались, так что не сделали ничего плохого. Но когда один из полицейских зачитал её права с карточки и защёлкнул наручники на её запястьях, она поняла, что ей никто не поверил. Вот тогда-то и началась дрожь, и даже присутствие Рокко на сиденье рядом с ней не смогло её успокоить.

Это помогло бы, если бы он поговорил с ней. Сказал ей, что должно было произойти. В конце концов, его уже арестовывали раньше. Тюремное заключение было становлением для мафиози, и Рокко однажды рассказал ей о двух месяцах, которые он провёл в тюрьме после драки в баре.

Грейс, с другой стороны, никогда не была по ту сторону закона, и она была почти уверена, что судимость уничтожит все её шансы получить работу психолога. Она даже думать не могла о том, чтобы на самом деле отправиться в тюрьму. А что касается звонка папе в больницу…

Желчь подступила к её горлу, и она издала тихий стон.

— Успокойся, cara mia (*дорогая моя, итал., прим. перев.). — Рокко потянулся и сжал её руки, его наручники загремели, когда он двигался.

— О, ты можешь говорить. — Она пристально посмотрела на него. — Спасибо, что ничего не сказал в полицейской машине, когда меня чуть не вырвало от страха.

— Я зол. Разговор, который я хочу вести прямо сейчас, — это не те слова, которые ты хочешь услышать.

Не обращая внимания на гнев в его голосе, она продолжила, отчаянно пытаясь отвлечься от того факта, что завтра она может проснуться в холодной тюремной камере.

— Ты злишься на Майка за то, что он привёл с собой гражданскую? Я не могу в это поверить, когда она сказала полиции, что он всего лишь пытался остановить драку, а мы с тобой были зачинщиками. Что это была за дерьмовая история?

— Не знаю.

— Не знаю? И это всё? Мы можем попасть в тюрьму из-за её лжи.

— Не было бы проблем, если бы ты сделала то, что я, блядь, тебе сказал, и осталась внутри с Габриэль и Мией. — Челюсть Рокко сжалась, и он уставился в потолок.

— Что? — Она в шоке уставилась на него. — Это твой способ сказать спасибо? Если бы мы не последовали за вами, было бы шесть к одному, а затем шесть к трём, когда прибудут охранники. Ты мог бы быть мёртв. Они тебя подставили. Эти парни ждали снаружи. Я знаю, что ты хороший…

— Мог бы справиться с этим, не вспотев.

— Но…

— В следующий раз я скажу тебе оставаться внутри, — процедил он сквозь зубы. — Ты останешься нахрен внутри. Так это защитит тебя. Вот как это работает.

— О, действительно. — Она пошевелилась, чтобы сложить руки на груди, но потом поняла, что не может, поэтому для пущего эффекта хлопнула скованными руками по коленям. — Если я подумаю, что ты в опасности, я приду тебе на помощь. Я человек целитель. Вот как это работает.

— Я не видел особого исцеления, когда ты пнула того парня по яйцам, — фыркнул Рокко от смеха.

Благодарная за то, что теперь у неё есть повод для гнева, она тяжело вздохнула.

— Мы не об этом говорим. Нам нужен адвокат, Рокко. Я знаю… семью… у неё есть адвокаты, но, очевидно, я не хочу называть своего отца по имени.

— Об этом позаботились.

— Позаботились? — Её голос повысился в тоне. — Как об этом можно позаботиться, если у нас даже не было возможности позвонить?

— Доверься мне.

— Я действительно доверяю тебе. — Она потёрла лицо руками в наручниках. — Я просто хотела бы, чтобы ты сказал мне об этом в полицейской машине.

— Не собираюсь обсуждать наши дела при копах, которые подслушивают у входа.

— Почему ты вообще затеял эту драку? — Грейс вздохнула и откинулась на спинку скамейки. — Это были просто слова, и с Габриэль всё было в порядке.

— Он назвал тебя…

— Уродиной, — вздохнула она. — Не то чтобы я не слышала этого раньше.

— Ты не уродина, — горячо сказал он. — Ты прекрасна. Внутри и снаружи.

— Может быть, ты видишь только то, что хочешь видеть.

— Я вижу правду. — Его челюсть сжалась.

— Ну, ты мог бы справиться с этим по-другому. Насилие — не единственный способ решения проблем.

— Говорит женщина, которая сидит здесь со мной в полицейском участке, потому что она напала на мужчину в тёмном переулке. — Уголки губ Рокко дрогнули. — Должен признать, нет ничего горячее, чем наблюдать, как твоя девушка, выступающая против насилия, выбивает всё дерьмо из парня через два дня после того, как угрожала парню в трейлерном парке пистолетом, и через две недели после того, как чуть не выстрелила какому-то ублюдку в грудь.

— Я не выбивала из него дерьмо, — возмущенно сказала она. — Это была самооборона. Он собирался присоединиться к своим друзьям, которые причиняли тебе боль.

— Было бы весело.

Грейс не нравилось думать о Рокко в драке с шестью парнями. Даже сейчас его глаз был опухшим, а на лбу запеклась кровь из длинной раны, которая, она была уверена, оставит шрам. Но ей также не нравилось, как легко ей было ввязаться в драку. Она, не колеблясь, применила свои приёмы Крав-мага против одного из нападавших, и если бы Майк не подоспел, она бы продолжала сражаться, пока все не оказались бы в безопасности.