Когда мне стукнуло девятнадцать, ровно через три дня, папа пришел домой с тремя красными гвоздиками и бутылкой шампанского. Мне показалось, что это по поводу моего дня рождения и он пытается сделать такого рода комплимент матери, выказав благодарность за несколько дней празднований с шумными гостями и застольями, на которых она выступала поваром, организатором и тамадой в одном лице, ублажая и своих родственников, и близких отца. Даже мои друзья, которые также присутствовали на празднике, были покорены мамиными салатами и разносолами – хозяйка она была от Бога.

Отец позвал нас с мамой к столу, вручил ей гвоздики, открыл шампанское и налил в три фужера.

– Феденька, а Андрюшке то зачем? Алкоголь пагубно влияет на печень и мозг, рано ему еще травить себя, – начала своим учительским голосом мама, пытаясь убрать третий наполненный фужер со стола, лишив меня тем самым бокала с игристым напитком.

Алкоголь я в те времена особо не пил, но, чего греха таить, конечно, пробовал. Пиво, шампанское, вино – на местных дискотеках доводилось продегустировать, о чем, конечно же, мои родители не знали. С мамиными консервативными взглядами и профессией учителя – это было смерти подобно, она считала меня исключительно безвинным ангелом, у которого в голове только учеба и мысли об институте. Что, в общем-то, так и было, с малыми погрешностями.

– Валентина, убери свои руки! – грубо и резко произнес отец. От подобного тона замерли и она, и я. Папа не имел привычки повышать голос на мать, по своей природе и не очень конфликтной натуре, всегда и во всем с ней соглашался, а потому, подобный выпад был как "гром среди ясного неба". – Андрею исполнилось уже девятнадцать лет, он не мальчик, а мужик с яйцами, не смей его "кастрировать", как ты это делала всю жизнь со мной. Дай ему быть свободным человеком, личностью. Мужчину растим, а не тряпку половую, чтобы сюськать! – твердо произнес папа и придвинул третий фужер шампанского обратно ко мне.

– Мать опустила глаза и молча притянула к себе налитый напиток. Для меня это было удивлением номер два. Она всегда спорила с отцом и настаивала на своем. То, что сейчас она уступила – было недобрым знаком.

– Предлагаю тост, – начал отец. – Сын, бери бокал, от одного фужера тебе ничего не будет. Мозги не "скукожаться", да и печень не откажет. Могу же я выпить с сыном за его девятнадцать лет? – заглядывая в мои глаза, спросил отец. Огонек какого-то отчаяния и бессилия увидел я в них. Под ложечкой засосало, чую, что-то недоброе будет этим вечером.

– Конечно, можешь, папа. Родители, – решаю разрядить обстановку, – большое спасибо вам за праздник, за гостей, за подарки, я очень благодарен, что вы устроили такие незабываемые дни в честь моего рождения – говорю с улыбкой, в надежде, что и они улыбнутся и мы переведем разговор в мирное русло.

– Не за что! – подхватывает отец. – Так вот! Тебе уже девятнадцать лет и ты половозрелый взрослый мужчина, в твои годы я уже пахал на двух работах и думал как прокормить себя и своих родителей с сестрой. Пора и тебе, сынок, становиться на ноги и думать о будущем. Ну, а я свою роль покладистого семьянина с себя снимаю и подаю на развод, – заканчивает фразу.

Слышу хруст ножки бокала в руке матери и следом фужер падает на стол, разливая по белой праздничной скатерти содержимое.

После этого дня, жизнь в нашей семье изменилась. Ну, как семье, отец ушел, оставив нас с матерью, к своей сотруднице Юлечке. На просьбы хоть немного помочь финансово, он всегда отвечал отказом, объясняя это тем, что у него новая семья и там двое близнецов, которым всего по девять лет и их нужно «поднимать».

Сама ситуация, когда твой родной папа делает выбор в пользу не своего кровного ребенка – обижает, вот и я, не то чтобы затаил на него злость, просто перестал общаться. Если я не нужен собственному отцу, то и мне не нужен он, такова моя религия.

Мать переживала по поводу развода так, словно похоронила близкого человека. Первый год вообще была как тень, исхудала, ни с кем не общалась и повторяла, что стыдно людям в глаза смотреть. Затем, как-то пришла в себя, ушла в работу, и уже через два года вышла замуж за директора школы, в которой трудилась, чему я был безумно рад. Видеть как мама "убивается" по человеку, который в один день вычеркнул двадцать лет своей жизни было невыносимо.

Еще тогда я не понимал, для чего отцу был нужен развод. Гуляй ты со своей Юлечкой, отдыхай иногда, зачем же предавать свою семью и бросать ее? Это подло и глупо, так мне казалось.

Школу я окончил с отличием и с первой попытки поступил в институт. Учеба давалась мне легко, посвящал ей все свободное время. Лишь изредка выбираясь на какие-то вечеринки или встречи.

И вот, в один из своих редких выходных я получаю предложение от друга "сгонять" на концерт с его подружкой, которая, в свою очередь, обещает привести свою подружку. Настроение у меня отличное, поэтому соглашаюсь. Мне уже двадцать четыре и хочется каких-то романтических отношений и, чего греха таить, секса.

Ровно в шесть часов вечера, стоим у Дворца Спорта с Ильей и ждем нашу компанию в виде прекрасных дам. Опоздав буквально на минут десять, они являются. Мое сердце замирает…

Люди вокруг, как будто исчезают, они словно безмолвный фон, все мое внимание завоевывает прекрасная незнакомка, я способен видеть только эти огромные зеленые глаза напротив и каштановые блестящие волосы. Хрупкая девушка, как фарфоровая статуэтка в красивом сиреневом платье смотрит на меня и застенчиво улыбается. Внутри "взрывается фейерверк" и я, невольно, тоже расплываюсь в улыбке.

– Меня Андрей зовут, – представляюсь и протягиваю руку.

– А меня Лиза, – отвечает, смущаясь.

ЛИЗА – может ли быть имя лучше, чему у этой прекрасной девушки?

Боже мой, неужели так бывает?

Я вижу Лизу и понимаю, что это ОНА. Сердце выпрыгивает из груди…

Елизавета – настоящее

– Что опять? – раздраженно спрашиваю ассистентку, которая в пятый раз подходит ко мне с глупыми вопросами. – Может быть, тебе нужно сменить работу? Не припомню, чтобы в мои обязанности входило тебя обучать. Ты, вроде как, облегчить мне жизнь должна, а не дергать как мамку бесконечными уточнениями, – выговариваю строгим голосом.

Как же надоели эти курицы, которые не могут толком сделать свою работу! Ей Богу, нету никаких сил. И где эти целеустремленные девушки, которые, как я в свое время, рвали одно место, чтобы выслужиться и выполнить свои задачи на все сто процентов? Ощущение, что их нет.

Каждый хочет престижную должность и высокую зарплату, а "пахать" не особо желает, увы и ах.

– Тоня, зайди ко мне, – вызываю свою помощницу.

Тоня – моя правая рука и единственная, кому я могу доверять. Работает со мной третий год и выполняет свои обязанности как никто, за что и получает такие суммы, что может позволить себе отдых пять раз в году и снимать трешку в центре Москвы. Девушка она энергичная и всегда в курсе всех событий.

– Елизавета Андреевна, могу чем-то помочь? – спрашивает, не успев толком открыть дверь.

– Да, расскажи мне, пожалуйста, что с нашей ассистенткой. Не могу ничего ей поручить, постоянно дергает меня, нервная какая-то, может быть, стоит подыскать кого-то более толкового на ее место? – предлагаю Тоне.

– Да у нее проблемы в личной жизни. Глеб бросил, фотограф наш новый. Она с ним два года встречалась, замуж даже собиралась, а он сегодня утром послал ее, сообщив, что все кончено и у него другой интерес.

– Даже так? – произношу задумчиво. А Глеб не так уж плох, отмечаю про себя, не распыляется на мелочи, пытаясь сосредоточиться на более крупном улове. – Делаю ей последнее китайское предупреждение, так и передай, на рабочем месте работают, а не оплакивают личные драмы, подобное поведение я не намерена терпеть.

– Хорошо, Елизавета Андреевна. Будут какие-то еще распоряжения?