«Давно бы так!» – радостно заулюлюкала я.

– Скоро будем на месте, – подмигнула она мне…или мне показалось, что она подмигнула.

«Но то, что скоро будем на месте, я точно услышала».

Стала озираться по сторонам. Дома какие-то знакомые, а там, чуть дальше, будет почта, и если свернуть на эту улицу и пройти немного вперёд, то упрешься в мой дом.

Я возбуждённо выглядывала из коляски и действительно секунду спустя я увидела почтовое отделение.

Я прикрыла ручкой рот и заплакала.

– Что ты, что ты? – доставая бутылочку с водой, воскликнула женщина, – Вот, попей!

Но я выбила бутылочку из ее рук. Конечно, случайно, но эмоции меня переполняли.

Она достала меня из коляски и весь оставшийся путь пронесла на руках.

Я озиралась по сторонам и все не могла успокоиться.

«Всю дорогу я смотрела либо в панаму, либо спала. Я не помнила дорогу до нашей улицы. Одна надежда – мы зачастим в это кафе, тогда уж я точно запомню дорогу».

– Сок, кофе, чебуреки, потом уха, – вздохнула женщина, – а так все хорошо начиналось. Хотели выпить только сок, а в итоге пообедали и поужинали.

– Да не переживай ты, – успокоил ее мужчина, – в моих глазах ты всегда любима и прекрасна.

– И я тебя люблю, милый, но с этим (собрав руками толстую складку на животе) надо что-то делать.

***

«Уже неделю плохо сплю, все жду, когда же мы пойдем в это кафе. Они все не идут и не идут, и я не в силах что-либо предпринять.

Мы гуляем около дома, на детских площадках, в парке с псом, но по ресторанам и кафе не ходим. Не надо мне было тогда истеричить. Не удержалась…»

Я стараюсь не терять бдительность, всеми силами пытаюсь не засыпать в коляске. Из-за отсутствия дневного сна, я стала раздражительной и плаксивой. Мое обещание быть послушной полетело в тартарары.

Женщина уже начала сдавать: мешки под глазами, немытые волосы, завязанные в пучок, да и футболка, в которой она вышла на прогулку, уже совсем-совсем не первой свежести и даже не второй.

«Мне ее жаль, но терять бдительность мне нельзя… или можно? Мы ведь прекратили ходить в кафешки, точнее тот раз был единственным, но из-за моего поведения, теперь они даже и не помышляют о «выходах в свет».

«Что делать? Что же делать?»

– Вот! Сама не высыпается и от этого капризничает и зависает периодически, – враждебно говорит мужчина.

– Да, режима вообще нет. Я уже выдохлась. Иногда у меня появляется желание поменяться с тобой местами: выйти на работу и отдохнуть, – улыбнулась виновато она, –но, увы, я не такой большой специалист, как ты, и моей зарплаты не хватит, чтобы жить безбедно.

– Потерпи немного, скоро отправим нашу даму в садик и тебе станет полегче.

«В садик?! Я не хочу! Что переводчику делать в садике?! Переводить детский лепет?!»

***

«На площадке мне больше всего нравится качаться на качелях. Женщина мне улыбается, поддерживает, мне совсем не страшно, а от того, что дух захватывает, я чувствую прилив счастья. Это самые лучшие моменты моей настоящей жизни.

В прошлой жизни счастье мне приносило…а что же делало меня счастливой? Рождение детей? Да, но это было не такое счастье, как качание на качелях. Смех детей? Да, но и это не то. Любовь мужчины? Нет, это все не то. В моей прошлой жизни счастье было не просто одной эмоцией: счастье было сплетено, как паутинка из ниточек, из множества прекрасных моментов.

Например, я щекочу Сашу, она хохочет, а брат пытается запрыгнуть мне на спину, я его подхватываю сзади, Сашу спереди и начинаю крутиться, как волчок. Они смеются, я хохочу.

А порой эти моменты были совсем не радостные, но, когда проходило немного времени, я вспоминала их и наполнялась счастьем.

Приходит на ум история, которая сначала меня очень разозлила…Ромке было года три.

Мы тем летом жили несколько дней в доме моей бабушки (Ромкиной прабабушки). Я собиралась мыть полы, но в окно увидела соседку, направляющуюся к нам. Выскочила за дверь. Рома оставался дома один минуты три. Точнее Рома и швабра оставались наедине минуты три.

Я стояла на крыльце, выспрашивая соседку о ее здоровье, детях и уродившихся кабачках, как вдруг среди спокойствия и тишины я услышала такой грохот, что сначала замерла, а потом меня пронзила жуткая мысль: Ромка один дома!

Я быстро влетаю в дом и вижу, как Рома стоит со шваброй в руке, пытаясь затереть или собрать комья земли. Осколки цветника валяются рядом, любимая мамина герань валяется тут же. Ну и какая моя реакция?! «Отлупить маленького засранца!»

Но Ромка меня опередил: «Как заревет громко-громко и так несчастно».

Я же зашипела на него: «Тише, не пугай соседку».

После уже обнимая свое самостоятельное дитя, через все всхлипывания и сморкания я разобрала, что он просто хотел помочь маме и бабушке помыть полы, но задел случайно цветок и тот упал на пол. И вот действительно этот момент уже позже я вспоминала с улыбкой и ощущением счастья внутри. «Три года, а всё сам! Растет мой мальчик!»

– Мы уже долго качаемся, пора освободить качельку другой девочке. Да, моя хорошая? – мягко уговаривает меня женщина.

Я вцепляюсь в качели мертвой хваткой.

– Пусть качается, мы подождем, – говорит другая женщина. Ее дочь против и начинает хныкать.

Я делаю вид, что не замечаю, как нарастает плач этой девочки, моя хватка не ослабевает.

Другая женщина смотрит на женщину с осуждением.

«Видимо, думает, что мне потакают во всем…Не во всем, уж поверьте. Но на качелях мне нравится качаться. Пусть идёт в песочницу, там лопатки и ведра, яркие, красивые».

– Она пытается договорится с Вашей дочкой, – хихикает женщина.

– Да?! А, по-моему, она просто дразнится, – говорит другая женщина.

«Ладно, пойдем уже. Пусть качаются», – демонстративно отпустив поручни, я протянула ручки к женщине.

***

Я сижу на детском стульчике за большим столом, пытаюсь кушать ложкой. Моторика никакая. Ложка не попадает в рот, а размазывает кашу по щекам и по волосам.

Мужчина со своего места косится то на меня, то в ноутбук. Поглядывая на меня, он кривится и его передергивает.

Он должен присматривать за мной. Женщина принимает душ и прихорашивается.

«Хоть бы мультики включил этот эгоист».

На кашу я уже махнула рукой. Решила его немного подоводить, раз мультики не включает. Стала зачерпывать кашу рукой и тащить ее в рот, обсасывая при этом со свистом пальцы».

Он повернулся ко мне и сказал:

– Ну что ж, подождем маму. В таком виде я ни при каких условиях тебя не достану из стульчика. На мне костюм. Уж прости.

И я сижу. С ног до головы в каше. Голодная. Той каши, которую я слизала с пальцев, мне недостаточно, чтобы наесться.

«Ни мультиков, ни еды нормальной. Кто еще кого наказал!»

***

Вечером приехала бабуля. Их бабуля – это самый улыбчивый, нежный и заботливый человек во всем мире. Она со мной не сюсюкает, терпелива к моим капризам.