Пирс встает и заключает меня в объятия.

— Привет, — шепчет, целуя меня в макушку.

— Привет, — шепчу я, прижимаясь к нему.

— Милая, ты пришла.

Мы сели за стол, и бабушка тут же поставила передо мной тарелку запеченной картошки. Довольно промычав, я положила ее в рот.

— Вэйл усердный и талантливый ученик. Дам ему два дня отдыха.

— Просто вы тренер блестящий.

— Не без этого.

Мы засмеялись. Неожиданно раздался звонок моего телефона, на экране был незнакомый номер.

Я встала и отошла в зал, ответив:

— Да?

— Рэйчел Бойл?

— Да, это я.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте.

— Ваша мама — Лорен Бойл?

— Д…да.

— Нам очень жаль, но вчера ее нашли мертвой в отеле.

— Что?

Я не заметила, как ноги подкосились, и я села на пол, прикрыв рот рукой.

— В крови нашли большое количество алкоголя, сердце не справилось. Так как у вас сейчас учеба, мы перевезем ее к вам в город на опознание.

— Что? — повторила я, чувствуя, как внутри что-то сжимается, а потом ломается.

— Это тяжело, мы очень соболезнуем. Вам есть у кого жить?

Я отвечала на автомате, глядя куда-то в пустоту. Глаза застилала пелена из слез. Что-то про бабушку, что-то про адрес. Кажется, он попрощался.

Мамы нет? Она не вернется?

Телефон выпал из рук, и я обняла себя, покачиваясь из стороны в сторону.

— Нет, нет, нет, — горький шепот вырывается из горла. И неожиданно истошный крик душит меня.

Я задыхаюсь.

— Маама, — стону я, головой ударяясь об диван. — Это сон. Сон! Не может быть!

Я умоляла, что-то просила, но все будто в тумане. Не хватает воздуха, нужен воздух.

Чувствую, как знакомые руки обнимают меня. Что-то шепчут, что-то спрашивают.

— Мама, — произношу я, и, вырываясь из рук, снова кричу. — Так не может быть! Нет! Нет!

— Рэй! Рэйчел, я рядом, слышишь?

— Сожми ее, — слышу голос. Они будто в тумане. Я где-то не здесь.

Хочу свободно вздохнуть. В груди что-то сломалось, во мне что-то сломалось…

Неожиданно теплая жидкость течет в горло, заставляя меня закашляться.

— Милая, тише. Сейчас станет легче.

Я все еще дергаюсь, что-то кричу, рыдаю, о чем-то прося. Кажется, чтобы это был сон.

Меня гладят по голове, крепко держат руки. Я не одна. Но мамы больше нет.

От громкого осознания, что это не сон, горькие слезы с новой силой потекли по щекам, а грудь сдавило так, словно сердце вот-вот остановится.

— Рэйчел, вдохни глубоко. — бабушка?

Я послушалась, но тут же закашляла, давясь слезами.

— Чшш, — кто-то шепчет, укачивая меня.

Неожиданно странное успокоение наступает внутри. Будто кто-то выключил кнопку боли. Я разглядела бабушку, тревожно глядящую на меня. Дедушка стоял за ее спиной, нервно заламывая руки. Вэйл держал меня в объятиях, укачивая.

— Все хорошо, — произносит Селен, гладя меня по волосам.

— Нет, нет, нет, — шепчу я, вертя головой. Что хорошо? Ничего уже не хорошо.

— Что случилось, солнышко?

— Мама… — я снова заревела, разворачиваясь и хватаясь за футболку Вэйла, словно за спасательный жилет.

Он крепче прижал меня к себе, явно не зная, что делать.

Я и сама не знаю, что теперь делать.

— Выпей-ка еще, милая.

Мне снова дали выпить какой-то сладкой теплой жидкости. На этот раз чуть больше.

— Что это? — спросил Пирс.

— Мое собственное успокоительное, — произнесла бабушка. — Отнеси ее в комнату.

Я почувствовала, как меня подняли на руки и понесли наверх.

Слезы все еще текли из глаз, но я уже не чувствовала удушения. Стало спокойнее…

Пирс уложил меня на кровать, но я хотела сесть.

— Нет, Малышка.

В голове будто вата, глаза застелила какая-то пелена. Зато сердце уже пришло в норму.

Платком волк аккуратно утер мои слезы, сидя на корточках перед кроватью.

— Ее больше нет, Вэйл, — прошептала я, смотря будто сквозь него.

— Я не знаю, что сказать. Хотел бы, что все будет хорошо, но это слишком просто. Нужно время, Малышка. Все образуется.

Я нервно закивала, кусая губу.

— Не уходи.

— Куда я денусь.

Оборотень оставил легкий поцелуй у меня на макушке, уселся в ногах, придвинувшись к стене, и положил мои ноги на свои. Под его легкие поглаживания глаза закрылись, и я погрузилась в сон.

*

Пробуждение выдалось тяжелым. Голова гудела, а глаза отказывались открываться.

Комната была покрыта темнотой, слегка повернув голову, я наткнулась на часы: 3:02. Что ж, доброе утро.

Почувствовав что-то на ногах, я повернулась. Пирс спал, прислонившись спиной к стене, голова неудобно наклонена вбок. Ужас, у него же затечет шея.

Привстав, я дернула Пирса на себя и прошептала:

— Иди сюда, Вэйл.

Он что-то пробурчал, но все-таки упал рядом, выпутавшись из моих ног. Как-то нелепо обнял и положил голову на мою грудь, тихонько сопя.

Я уставилась в потолок, вспоминая все, что произошло. Кажется, успокоительное бабушки все еще действует, ведь я совершенно спокойна. Будто все хорошо, и мама скоро вернется домой…

Сердце снова сжалось, и свободной рукой, я закрыла себе рот, слегка кусая кулак. Рэйчел, ты справишься. Много алкоголя? А если она сама хотела уйти?

Нет. Нет. Нет.

Хоть она и не была особо рада, в ней были теплые чувства. Это просто случайность…

Чертов нелепый случай.

Чертов нелепый алкоголь.

Чертова нелепая я и мой отец.

Пару слез покатилось по щекам, но я сделала глубокий вдох, стараясь не разбудить Пирса.

Нужно время, Бойл.

Но время маму не вернет.

Новый приступ отчаяния сдавил грудь, и я уже не смогла сдержать слез, что так быстро напомнили мне о невозвратимости утраты.

Проснувшийся Пирс без лишних слов обнял меня, слегка покачивая и гладя по волосам…

*

Ты всегда будешь жить в моем сердце.

Ты будешь моим светлым воспоминанием.

Прости, что причинила боль нелепостью существования.

Но знай, моя любовь не угаснет.

Ведь ты, несмотря ни на что, самая лучшая мама.

*

Сегодня светило крайне редкое яркое солнце. Трава и листья блестели от его лучей.

Вэйл крепко сжимал мою руку, пока тело мамы погребали в холодную землю.

Сегодня я почти не плакала, наверное, больше нечем. Все одеты в черное, грустят. Мамины коллеги, подруга Роуз. И каждый считает своим долгом сказать мне слова сочувствия.

Боже, просто уйдите.

Бред и Ривен тоже пришли, и я была рада. Они говорили все без слов. Бабушка, дедушка и даже родители Вэйла стояли поодаль. Им я благодарна.

А те, кто сейчас смотрят на меня с поддельной грустью, раздражают.

Скорее бы уйти.

Первая лопата с землей. Вторая.

Организацию похорон на себя взяли бабушка и дедушка, они почти не знали маму, но Селен тоже пролила слезы.

Со мной постоянно кто-то был. Вэйл, бабушка, друзья, а иногда я выходила на улицу, и дедушка звал меня прогуляться по лесу. Боялись, что я сделаю что-то с собой. Но я не позволю бабушке и дедушке пережить боль утраты близкого человека. И как я брошу Вэйланда?

Волки однолюбы, и, кажется, это правда. Я не представляю, как проснусь, а его не будет рядом.

Третья лопата. Четвертая.

Пирс сильнее сжал мою ладонь. Да, я знаю, что ты рядом. Спасибо.

Неожиданно ко мне подошла Роуз, скептично взглянув на Вэйла.

— Если хочешь, можешь пожить у меня, — произносит она. — Твоя мама была моей лучшей подругой.

— У меня есть бабушка и дедушка, спасибо, — произнесла я.

— Она не говорила о них.

— Там все сложно, — я натянуто улыбнулась.

Пятая лопата. Шестая.

— Сочувствую, не знаю, как ты держишься.

«Было лучше, пока вы не подошли».

— Уже лучше, нужно время.

— Да, — она кивает, улыбается и отходит.

— Чувствую себя сволочью, — шепчу я.

— Почему? — удивляется Пирс.

— Не могу принять их сочувствия, они притворяются, и я это чувствую. Мне неприятно. Она называет маму лучшей подругой, а запах говорит совсем о другом. Значит она считала маму просто…собутыльницей.