— Я… я считал, Люк, тебя мёртвым. А ты… — голос Шарля дрожал. — Как? Как? Каким образом?
Пьер молчал, застыв как вкопанный. Он смотрел вниз и боялся поднять взгляд. Марани ничего не понимала. Кто это мужчина? Почему он так странно смотрит на Уэйта? Почему Уэйту стыдно перед ним?
— Уэйт, кто это мужчина? — спросила она.
Пьер не отвечал. Он не мог смотреть и на сестру.
Шарль присел на колени и прижал к сердцу Пьера.
— Мальчик мой! Люк, ты жив!
Марани совсем перестала понимать, что происходит. Почему мужчина обнимает её брата как родного сына? Почему он называет его Люком? Что это — имя или какое французское слово? Марани затеребила Пьера за рукав рубашки, но тот не сводил глаз с земли и беспомощно шаркал по ней ногой.
— Люк, где ты был те два дня? — с замиранием сердца спросил Шарль, посмотрев в лицо Пьеру. — Мы обыскали везде где можно, ища тебя! А потом люди на болоте нашли мою шляпу и… И я решил, что ты умер! — вскричал Шарль. — Если с тобой что-то произошло, то почему ты не обратился за помощью к моим друзьям в городе, чтобы они связались со мной?
— Так было надо, — с видом школьника, стоящего у доски и не выучившего урок, пробурчал себе под нос Пьер.
Шарль недоумевал. Он поднялся на ноги.
— Люк, что было надо? Что? Не молчи как пень!
Капитан Барре говорил громко и быстро, он скорее кричал чем говорил. Марани не разбирала его речь, но стала понимать, что «люк» это не слово, а имя Уэйта.
— Уэйт, почему он зовёт тебя Люком, ты же Уэйт Дельфур?
Шарль озадачено взглянул на неё.
— Дельфур, — произнёс он и затем медленно повторил. — Дельфур… Дельфур… Что-то знакомое, где-то я слышал эту фамилию.
Пьер сжался, словно ожидая удара. «Зачем я, дурак, взял тётину фамилию, ведь мог бы догадаться, что по ней меня вычислят?»
Капитан Барре долго вспоминал фамилию. Но вдруг выпрямился, и ещё пристально посмотреть на Пьер. Не отводя взгляда, он сказал:
— Ты Пьер де Лоре?
Пьер еле слышно прошептал.
— Да, моё настоящее имя Пьер де Лоре.
Шарль всплеснул руками. Он был изумлён, поражён.
— Но зачем? Зачем ты, Люк… Пьер, так поступил? Как ты мог бросить отца с матерью?
— Если ты слышал про меня, то знаешь причину моего побега. Можешь возвратить меня родителям, но я всё равно сбегу из дома, — пробурчал Пьер.
— Как ты можешь такое говорить! Родные тебя по всей стране и за её пределами искали. У нас в стране нет, наверное, такого человека, к которому родители твои обращались за помощью.
Милионы вопросов бились у Шарля Барре в голове. «Как я мог не догадаться о том, кто на самом деле Люк?» — терзал он себя. Но вопросы появились и у Марани, которая так и не могла понять, чего этот мужчина прикапался к её брату.
— Уэйт, что проиходит? Скажи, — взмолилась она.
Пьер повернулся к сестре и печально ответил. Всё равно врать и скрываться теперь бессмысленно.
— Моё имя Пьер де Лоре. Я сбежал из родного дома в племя Тинуваку. А этого мужчину зовут Шарль Барре, на его корабле на доплыл до Тинуваку.
Марани не верила тому, что сейчас слышала. Старший брат врал ей? Врал всем остальным? Он бросил свою семью?
— Зачем, Уэйт, ты это сделал? — спросила Марани, называя брата с привычке по ложному имени.
— Мои родители решили связать мою жизнь с настоящим чудовищем. Для них я не любимый сын, а собственность, вещь, с которой они могут делать что хотят. Поэтому я бросил их и бежал сюда.
Пьер замолчал снова. Он не хотел ни с кем разговаривать. Всё кончено.
— Пьер, — заговорил Шарль, — я не знаю твоих родителей, но видно, что они тебя любят очень сильно. Ты бы знал какую поисковую кампанию они собрали, сколько сил и средств вложили, чтобы хотя бы узнать, что ты жив и здоров.
— Потому что я отличное живое дополнение к их титулу.
— Я понимаю, ты ненавидишь их, но…
— Я их не ненавижу, — ответил Пьер. — Шарль, я ни к кому на свете не испытываю ненависти.
Марани грустными глазами смотрела на него. Она была потрясена. Пьер был для неё примером, кумиром. Как он мог оказаться таким подлецом? Он ведь учил её состраданию, любви ко всем, даже к врагам, она никогда не видела его злым. Как Пьер мог бросить семью?
— Уэйт, ты учишь меня прощению, а сам маму и папу не можешь простить, — печально сказала Марани. — Ты говоришь, что нельзя врать, а сам каждый день врал нам.
— Вот такой я сякой, — пробормотал Пьер.
Шарль был потрясён не меньше Марани, всеми силами он пытался вразумить Пьера, но тот как осёл стоял на своём и даже не думал прислушиваться к капитану. Мама и папа не любят его, он обязательно сбежит — только и слышал в ответ Шарль.
— Пьер, до чего ты упрямый! — раздражался тот.
Пьер пожал плечами. Со стороны виднее.
— Я живу в племени Тинуваку, — сказал он. — Здесь никто не решает мою судьбу и любят меня по-настоящему, а не ради выгоды. У меня появилась семья. Я не хочу это всё бросать ради того, чтобы подчинится воли людей, для который я вещь, а не сын.
Пьер задумался и проговорил:
— Если тебе не жалко меня, то пожалей, Шарль, хотя бы мою семью. Что будет с ними, в особенности с моей сестрой Марани, если ты меня увезёшь? А из отчего дома я всё равно ведь сбегу.
Шарль Барре достал и закурил трубку. «Нет, домой сейчас Пьера возвращать нельзя, от этого никому не станет лучше. Но что же делать с этим упрямым мальчишкой?» Шарль долго размышлял над этим. В голове у него вертелось масса решений. Но не одно из них не подходило к этому упрямцу.
Но одна идея не покидала Шарля.
— Хорошо, — сказал он. — Если ты не хочешь возвращаться домой, а хочешь здесь жить, будь по твоему. Я не буду тебя отбирать от новой семьи, буду называть по твоему придуманному имени, навру про себя и тебя твоим соплеменникам всё, что ты скажешь, — голос Шарля стал твёрже. — Но в том случае, что я буду учить тебя морскому делу, ты будешь отличным капитаном моего корабля. Пьер, я ничего не имею против твоей жизни среди тинуваку, но это не твоё место. Жизнь в лесу, выращивание растений и охота не для тебя. Ты не будешь счастлив здесь, тебе подходит совершенно другая жизнь. Вспомни те слова, которые ты говорил мне на корабле. Девочка права, ты говоришь одно, а делаешь всё по другому. Твои слова не сходятся с твоими действиями.
Пьер не мог поверить свои ушам: капитан не вернёт его в лапы родных, а даст ему образование, сделает из него толкового человека? Неужто он до сих пор находится под Сном? Пьер хотелось стать образованным человеком, постичь морское дело, разбогатеть, для того чтобы помогать людям. Но что же задумал Шарль? Не может он ведь просто так по доброте душевной пойти на его уступки? А как же Марани и Экене? Пьер вглядывался в глаза Шарля, пытаясь прочитать его мысли. Шарль заметил его недоверие и добро улыбнулся, словно говоря — верь мне.
— Пьер, пошли ко мне, выпьем чаю, всё обсудим. Я приглашаю тебя с сестрёнкой к себе домой.
— К тебе домой? — переспросил Пьер.
— Да, я уже как месяц здесь живу, — ответил грустно Шарль.
Капитан Барре жил в конце европейской окраины Нолошо в одноэтажном доме. Дом был небольшим, уютным, покрыт приятной зелёной краской. Но обстановка в самом доме поразила Пьера. Он был пуст. На окнах даже не висели занавески, лишь в столовой стояли стол и стулья, а в спальне шкафчик и кровать. Дом был вычищен до блеска, ни одна пылинка не попадалась на глаза.
— Ты не говорил, что у тебя в Нолошо есть дом, — сказал Пьер. — Зачем он тебе, если ты в нём не живёшь?
Шарль глубоко вздохнул.
— Люк… Пьер, я прислушался к твоему совету и решил вернуться к жене, — сказал он. — Я зажил с ней счастливой жизнью, решал, кому лучше продать корабль, мы собирались с женой завести ребёнка. Но…
Из глаз Шарля потекли слёзы.
— Моя жена, моя прекрасная Мария умерла! После её смерти я окончательно потерял интерес к жизни. Я больше не мог жить в нашем общем доме, гулять по улицам, где проходили хоть раз Мария или Валентин, видеть людей, которые знали моих жену и сына. Я продал свой дом в Марселе и приобрёл в Нолошо, чтобы ничего больше меня не связывало с ними. Но здесь мне всё напоминает о тебе. У меня никак из глаз не исчезает болото, в котором ты «утонул» и мирно покоившаяся на тине шляпа. Я практически не выхожу из дома, даже еду закупаю через соседей. Прислуги не держу, а сам целыми днями только готовлю и убираюсь. Пытаясь как-то забыться в рутине и монотонности, но не получается ничего.
