— Джокко, давай собирать деревья, — приказал капрал. С гримасой боли он стащил с плеч лямки ранца и положил свою ношу на камни. Двигаться без груза стало настолько легко, что он будто летал на крыльях. Однако ощущение легкости оказалось обманчивым, через несколько минут усталость дала о себе знать, и Макартур был вынужден присесть на камень. Они находились довольно высоко над водой. Если надежное для переправы место не отыщется, здесь можно будет остаться на ночь.

— Ищи ветки побольше, метра по два длиной. Для плота хватит. А я пока спущусь к реке, — Честен уже собрал приличную кучу, но запас не помешает.

Мрачный закат быстро отступал перед нетерпением ночи. Макартур внимательно осмотрел реку, отыскивая перекаты по бугоркам и шапкам белой пены. Чуть ниже ложе реки спускалось более полого, и он уже слышал, как скрипит песок под ногами. Течение замедлялось, и, хотя скорость оставалась большой, завихрений и водоворотов уже не было. Он прошел еще дальше и убедился в том, что переправа здесь возможна. Река терялась в наступившей темноте, но невысокие скалы дальнего берега давали некоторое представление о ширине потока. Он остановился. Да, здесь. Утром они соорудят плот и форсируют реку. Приняв решение, Макартур облегченно вздохнул.

Он уже возвращался назад, когда небо на юге осветила вспышка голубого света, сопровождавшаяся канонадой грома, эхом раскатившегося по долине. Беда, если гроза настигнет их ночью. Спотыкаясь в темноте о камни, Макартур поспешил к площадке, где у груды деревьев его уже поджидал Честен.

Палаты совета наполнились звуком царапающих каменный пол когтей. Сначала впустили охотников, за ними старейшин, что было весьма необычно для столь позднего часа, ведь старики легко уставали. Но прозвучавший в небе гром взрывов взбудоражил всех, вызвав самые глубокие страхи, так что теперь не до сна. Вот оно, снова! Старейшины, пожалуй, были напуганы даже больше, чем простые обитатели скал. Перед советом охотники выстроились в линию, а Браан вошел в зал. На этот раз он ожидал услышать обращение по всей форме.

— Добро пожаловать, о смелые воины. Прошу тебя, Браан, вождь охотников из клана Соонга, скажи свое слово, — обратился к нему Кооп.

— Долгой тебе жизни, о старейший, — с необычайной для него церемонностью ответил Браан.

По палатам пронесся порыв холодного ветра, спиртовые лампы мигнули, некоторые погасли. Буря, разразившаяся в верховьях реки, докатилась и сюда: вспышки молний озаряли ущелье, помогая охотникам найти дорогу к совету, а когда они опустились на террасу, сверху упали первые капли дождя. Небо сердилось.

— Браан и его охотники возвратились, — сказал старейшина. Он стоял на небольшом возвышении, и выражение его лица свидетельствовало о глубокой обеспокоенности. — Что же скажут они нам об источниках тех загадочных взрывов, которые заставляют дрожать скалы?

— Это пришельцы… Могучие пришельцы, о старейший, — ответил Браан. — Гром, который мы все слышали, происходит от их летающей машины всякий раз, когда она спускается с небес и приносит все новых пришельцев.

— Это люди-медведи? — уточнил Кооп.

— Нет, не люди-медведи, — ответил Браан.

Он подробно рассказал об увиденном, не упустив ни малейшей детали. Удивленные возгласы не дали ему продолжить. Со всех сторон послышались вопросы. Он постарался ответить на них, но ему не удалось развеять все сомнения и страхи. Загадки оставались.

— Они не боги. Они высокие, сильные, у них ясные глаза, но пришельцы так же боятся боли и смерти, — заявил Браан и рассказал о случае с горной собакой. — Но они способны убивать — и в этом похожи на богов — на расстоянии, используя волшебные палки, которые издают гром и изрыгают молнии. У нас нет подобного оружия.

— Палки, которые убивают? Ты уверен, что сила в них? — спросил каменотес.

— Длинноногие убивают с помощью этих палок, — подтвердил Браан.

— А у них есть крылья? — поинтересовался каменотес. — Ведь в первых сообщениях говорилось, что они умеют летать.

— Крыльев нет. Летает только большая серебристая птица, сами же они летать не умеют. По крайней мере, мы этого не видели. Ходят медленно, неуклюже.

— Что ты посоветуешь, о Браан, вождь охотников?

Тот молчал, размышляя. Это не считалось грубостью, ведь прямой вопрос требует тщательного обдумывания. Довольный тем, что задал такой трудный вопрос, Кооп сел на свое место.

В ответе Браана не было ничего неожиданного.

— Мы мало знаем, чтобы что-то решать.

Можно убить пришельцев, а можно стать их союзниками. Оба варианта требуют рассмотрения, поскольку последствия их весьма серьезны. Убить их можно, заплатив высокую цену, поскольку их оружие сильнее нашего, но это не так уж трудно: их мало, а нас много.

Браан помолчал и оглядел зал. В глазах уставившихся на него старейшин застыл страх — ему стало тревожно за будущее.

— Но и стать их союзниками тоже опасно, — продолжал он. — Ведь это зависит только от желания длинноногих. Предложив им помощь, мы теряем преимущество. Если они предадут нас, цена, которую придется заплатить обитателям скал, окажется еще выше. Намного выше.

— Так, может, нам стоит незамедлительно напасть на пришельцев, пока их еще мало? — запальчиво-грубо воскликнул Ботто, охотник. Старейшины зашевелились.

— Вопросом юного воина задается каждый из нас, — торопливо сказал Браан. — Конечно, если мы стремительно и внезапно атакуем пришельцев, то наши шансы на победу возрастут. Но при этом мы лишаем себя всех других вариантов. Мы станем врагами, а такое положение трудно исправить.

— Так что ты посоветуешь? — настаивал Кооп.

— Пока их мало, они не доставляют нам беспокойства. Требуется много времени, чтобы пришельцы смогли угрожать нам. Если же мы собираемся стать их союзниками, требуется проверить их.

— Проверить? И как? — спросил Кооп.

— Я не знаю… пока. Нужно продолжать наблюдение, что-нибудь произойдет. До снега охотники будут настороже. И, возможно, суровая зима избавит нас от трудностей выбора.

Члены совета коротко обменялись между собой мнениями. Кооп встал.

— Браан, вождь охотников, твои планы — наши планы. Вполне вероятно, длинноногие сами решат свою судьбу вне зависимости от наших желаний. Мы встретимся в следующем периоде малой луны.

Браан торжественно поклонился и вывел свою команду из величественного зала в темноту ночи. Дождь потоками лил с небес, порывистый ветер заставлял забыть о возможности добраться домой на крыльях. Браан направился к лифту. Ему очень хотелось поскорее увидеть жену и детей, но охотник вспомнил о своем сыне Браппе, оставшемся на озере. Каково ему сейчас? Воин Крааг позаботится о его сыне — последнем, оставшемся в живых.

Близилась полночь. По-прежнему лил дождь, в облаках танцевали серебристые нити молний, разбрасывая во все стороны хлопушки грома. Макартур вытер лицо и отступил на шаг от результата их совместного с Честеном труда, ожидая, когда очередная молния поможет оценить их творение. Честен, стоявший рядом на коленях, отнюдь не молился, а всего лишь заканчивал стягивать плот веревкой. Он тщательно завязал узел, поднялся и постучал ногой по крестовине.

— Выдержит, — гордо сказал Честен, снова опускаясь на колени.

В непрерывной канонаде молний его лицо светилось бело-голубой призрачной маской. Всего в двадцати-тридцати метрах от них в землю ударило огненное копье, воздух треснул и взорвался прямо им в лица. Уши наполнились звоном, в ноздри ворвался запах озона, кончики пальцев ощутили покалывание пропитавшего атмосферу электричества.

— Святые очаги! — воскликнул пораженный Честен.

— Да уж! — Макартур нервно рассмеялся. — Уж слишком близко. Давай все-таки спрячемся вон за той грудой камней и поставим палатку. Переждем эту кутерьму.

За рекой небо прорезал еще один раскаленный зигзаг. Воздушная волна коснулась их холодных мокрых лиц.

Тянулись часы. Ветер понемногу стихал, гроза уходила на северо-запад, но зато дождь не переставал, пожалуй, он становился даже еще сильнее. Настоящий потоп. Макартур проверил плот. Река поднималась. Вспухший от ливня поток подкрадывался к их самодельному суденышку.