И пока горячая пища наполняла наши желудки Тамплиер поведал о трагедии разыгравшейся в замке не задолго до нашего штурма.

К концу истории за широким дубовым столом сидели одиннадцать крестоносцев, мальчик пономарь и монах.

Причём монаха, Вовжик вытащил прям из затворной кельи. Он ничего не знал ни про проклятие, ни про чуму. Он украл головку сыра в пост и был пойман настоятелем с поличным, доедая этот злосчастный сыр.

Наказание было суровым: пол года жесткого поста, обет молчания и затворничество в келье. И монах стоически продолжал нести наказание не смотря смерть настоятеля…

Так вот сама история поведанная тамплиером:

«После ареста верховного Магистра и облав во Франции, сумевшие вырваться из рук инквизиции Тамплиеры начали стягиваться сюда. А в феврале  этого года из Парижа прибыл тайный курьер от Жака де Моле с распоряжением срочно погрузить архивы и казну в обоз, выделить сопровождение и обеспечить продовольствием.

Тамплиеры всегда отличались не многословием и исполнительностью.

Все секретные Книги и расписки и Казна ордена убыли под усиленной охраной в не известном направлении.

Едва осела пыль от подвод увозящих тайны рыцарей, как в замок постучался странного вида монах. В чёрной рясе со сдвинутым на лицо капюшоном.

Они очень долго беседовали с настоятелем прихода и главой местных Тамплиеров.

Но видать беседа не удалась. И покидал замок этот странный монах в спешке и сея проклятия. Первые признаки болезни проявились на третий день после ухода монаха. А на четвёртый армия Де Крусака осадила крепость. Потом забытьё, бредовые сны. Страшная боль и  наш варвар Вовжик. Приведший в чувства стонущего рыцаря».

Ели молча. Все понимали, что Тамплиер что-то не договаривает, или не хочет договаривать.

Но было понятно, что болезнь в крепость принёс странный монах. Или может быть он наказал ей отказавшегося подчиниться главу местных Тамплиеров. Тишина напряженной паузой висела в воздухе.

Остатки ужина доедали в полной тишине. Вовжик принёс с погреба большой бочонок местного ликера, и вскоре сытая стряпня нашего пономаря и хмель вина из местных запасов сняли напряжение. Воины были живы – а это уже серьезный повод для веселья. И вскоре наша разношерстная кампания уже в обнимку пела застольные песни. Первым трапезную покинул молчаливый монах. Он так и не притронулся к пиршеству ссылаясь на обеты полученные от настоятеля.

Все было ничего. Мы почти забыли и про чуму и про орду призраков, когда дикий леденящий душу вой пронзил окрестности. Пономарь взглянувший в окно вдруг побелел от страха.

Когда Вовжик выглянул в окно ничего не обычного уже не было.

Полупьяные рыцари развалились на полу среди шкур. Раздалось дружное сопение и храп.

Добрыня повернулся к пономарю.

– Ты видел ее? Тварь, что чернее чернил?

– Да я видел кляксу и она пожирала трупы рыцарей во дворе.

– Тень питающаяся плотью, дух пожирающий трупы – это должно быть очень плохо. Ты прям с утра пролистай книги Епископа. Может что нибудь проясниться.

– А сейчас?..

– А сейчас ложись спать. У твари достаточно мертвой плоти, что бы не трогать живых.

Пономарь закивал головой.

А завтра с утра, поищем тебе в арсенале какой нибудь клинок. Даже если и не заморачиваться с тенью, такое обилие трупов неминуемо привлечёт падальщиков.

– Вы думаете все эти легенды о вампирах, гулях и прочей нечести правда?

– Ты же видишь призраков ?

– Вижу милорд…

– Я не милорд. Зови меня Добрыней. Я до вчерашнего дня и в призраков не верил, а сейчас вижу их. Так что , кто ж его знает, может и кровососы реальны, хотя я лично больше опасаюсь стаи  волков. Они намного  опаснее и реальнее, чем забредший трупоед из детских страшилок и сказок.

– Хорошо сеньор. – Пономарь приободрился.

– Завтра тяжёлый день Емельен. Не упускай ее.

– Кого не упускать сеньор?

– Возможность выспаться.

* * *

Утро следующего дня было весьма продуктивным. Мы перерыли багаж Епископа. Его походная библиотека была весьма любопытна. От бестиария демонических тварей изданного с позволения и благословления инквизиции, до святого писания. Плюс Жан Жак притащил из читальни ордена пару весьма странного вида рукописных изданий.

Накормив всех завтраком Емельен начал изучение материала.

Остальные выжившие собрались в главной зале для принятия дальнейшего плана действий.

Как не крути, а у нас под боком во дворе торчала армия неупокоенных призраков со странной тенью во главе. Плюсом ко всему был трупный яд разлогающихся солдат и рыцарей.

Решили начать с малого. С трупов.

Мы пережили чуму, но трупный яд все равно прикончил бы нас.

Было решено выкопать большую братскую могилу и стащить все тела туда.

Сказано – сделано. Мы работали не покладая рук под пристальным взглядом ошалевших призраков. К закату усталость взяла своё и рыцари не обращая внимания на зыркающих призраков двинули на кухню.

А вот уже на кухне нас ждал сюрприз. Все молоко прокисло без видимых на то причин.

Вовжик сел во главу стола и положил фальшион перед собой. Добрыня сел с права от ляха и пономарь начал.

– Тень во дворе, не что иное, как материальное воплощение темного проклятия. Своеобразный дух привратник. Созданный с определенной целью и имеющий конкретные задачи. Пожирая плоть он наращивает своё могущество в материальном мире. Но он всё-таки скорее одушевлённая тень нежели демон или оборотень.—Емельен замолчал.

А руки рыцарей легли на кинжалы и стилеты. Вовжик встал. Его голос перекрыл причитания и шушуканье.

– Демон среди нас.  Его сила растёт. Об этом свидетельствует скисшее молоко. Дальше будет хуже. Чем сильнее будет становиться эта тварь, тем больше тлена будет на продуктах.  Нам не ведомы задачи поставленные колдуном перед этим призванным. Мы не в силах предугадать его действий. К тому же сейчас, он знает, что мы проведали о нем. Меньше трёх не расходиться. Смотрите друг за другом. Тьма алчет  нашей смерти. Но вместе мы сможем вычислить тварь, а возможно и уничтожить.

Молчание тягучей смолой повисло в трапезной. Люди с недоверием посматривали друг на друга. И лишь молчаливый монах ушёл молиться к себе в келью.

* * *

Тварь больше не попадалась на глаза. Но на трупах то тут то там вновь не хватало плоти.

Мы вернулись к нашей яме. Стараясь держаться на виду друг у друга люди питали надежду на спасение.

Потратив несколько дней, Рыцари в конце концов закончили и стащили все тела в одно место. Когда яма была готова а масло пролито мы отступили в цитадель. Жан Жак метким выстрелом с башни цитадели воспламенил трупы. Огонь ярким столпом взвился в небо. Призраки пришли в ярость и бросились к крепости. И лишь солевые баррикады не дали им сокрушить двери замка. Кто бы мог подумать что простая полоска поваренной соли остановит эту обезумевшую толпу призраков. Правда мы потратили на защитные круги почти всю соль. И сейчас вся еда была , мягко выражаясь недосоленой. Но в сравнении с толпой разъярённых душ это было приемлемо.

В ту ночь тень явилась снова. Она металась во дворе темным пятном поглощая даже лунный свет. Как она выла в эту ночь. Пламя полыхало до рассвета, оставив тварь без поживы.

* * *

Закончив с мертвыми рыцари принялись обустраивать быт. Как бы то не было, а человек привыкает ко всему. О твари несколько дней не было вестей и крестоносцы утратили бдительность.

Невысокий госпитальер из Гаскони пал первым. Тварь разодрала ему горло. А на полу в главной зале появились первые кровавые линии узора.

Труп нашёл Жан Жак, он проверял библиотеку и наткнулся объеденные останки гасконца.

Первый накал удалось погасить. Вовжик въехал по зубам еще двум выжившим госпитальерам, набросившихся на тамплиера.