– Готово, – сказал первый из освобожденных дварфов, тронув меня за плечо, – можно выбираться, только там такой дым стоит так, что ничегошеньки не видно.

– Все нормально, просто держитесь следом, – кивнул я, пробегая по коридору. Лаз был реально узкий, пришлось все снаряжение взять в руки, чтобы не застрять. Да и вообще я был не самым тощим малым. Обдирая голые локти, я пополз вперед. Мелкие острые камни снимали кожу не хуже терки, но подкожная броня, дарованная морфизмом кракена, надежно защищала мышцы и кости. Скрипя зубами от боли, я выполз наружу и с трудом сдержался, чтобы не выругаться.

Дварфы, выбравшиеся раньше и спрятавшиеся за небольшим камнем, показали мне за спину. Ох, лучше бы я не оборачивался. Лаз закончился чуть ли не в самой толпе стражников. Чуть-чуть позади, буквально в метре. Отступи солдаты Мала на два шага – и провалились бы в выкопанную яму. Все их взоры были обращены на быстро разгорающиеся бревна, которые они даже поливали водой.

А с той стороны, рядом с князем, стояла молчаливая Лягушка, в панике смотрящая то на отца, то на огонь впереди. Прости, малышка, пусть это и не входило в план, может, так даже лучше. А она была именно малышкой, еще не ставшей взрослой, ведь что двадцать лет для настоящих чистокровных эльфов – это не возраст. А тем более для джиннов, которые являлись от рождения сильнейшими магами своей школы, в данном случае – Жизни, во всех ее проявлениях.

Показав пальцем следующему, что лучше не шуметь, я помог выбраться ему и болтливому полуэльфу, который сейчас предпочел втянуть язык в задницу и не отсвечивать. Почти всей толпой, прячась в тенях, мы пробрались на пристань. Лишь пара солдат охраняла корабль Райни, но они не стали проблемой для моего арбалета.

Знающие свое дело матросы и мастера тут же взялись за работу, растапливая печь парохода. И только воинственный стрелок все порывался отправиться на выручку переведенным вчера в другую тюрьму товарищам. Такого допускать было нельзя, так что, не особо сожалея, я огрел его рукоятью Лунного стервятника и, связав, бросил под палубу.

– Разрешите отплывать? – спросил у меня повеселевший дварф, – пар уже нагрелся.

– Да, больше нам здесь делать нечего. Поехали!

Протяжный гудок парохода разлился далеко по речной глади, спугнув стаи спящих птиц. Эльфийские стражники дернулись в нашу сторону. С десяток стрел ударили о бронированный борт. Но кораблик уже тронулся, быстро набирая ход. И только снаряжаемые в погоню лодки представляли сейчас опасность.

Их было около двух десятков. Быстрых, маневренных и легких. Но в их положительных качествах были и все отрицательные. Они не несли никакой защиты на борту, а экипаж не закрывали даже щиты. Нужно избавиться от них, и желательно так, чтобы у противников напрочь отбило охоту к преследованию.

К счастью, на борту кораблика было целых два способа это сделать. Мортиры на носу и на корме. Надеюсь, что Молох полностью выполнил договоренность и вернул на место половину алхимического порошка. Иначе нам несдобровать. Убивать его слуг тоже дело не самое доброе, но в стражников записали преступников, а в погоню должны были послать далеко не самых благородных и храбрых. Таким и одного залпа хватит.

– Эй, где порошок для мортиры? – спросил я у дварфа, стоящего у руля.

– Не могу знать, господин. Я и рулевым-то был всего пару раз. Но наш зеленокожий должен знать, он был канониром и стрелком. Но коли ветер против них подует, или жару поддадим – на колесах быстрее уйти сможем.

На колесах. Мне эта конструкция показалась странной, еще когда я тащил ее по проселочной дороге в качестве тяглового раба. Верил в паровые движители, но никак не в то, что колеса могут помогать при передвижении по воде. Сейчас же они лопастями взбивали воду так, что сомнений не оставалось – за ними будущее.

Здоровое по своим размерам судно, почти тридцати метров в длину и четырех в ширину, с частично закрытой палубой было предназначено именно для речного плаванья. Об этом говорило ее почти плоское днище и высоко стоящий руль. Однако как на него сумела поместиться сотня бойцов, мне было совершенно не понятно. Даже выемок для свинцеплюев на бортах я насчитал всего двадцать. Но все наши проблемы должны были решить мортирки.

– Подъем, красавица, – крикнул я, обливая приунывшего полуэльфа водой из ведра.

– А! Что?! Где?! – вскочил вояка.

– Говорят, ты знаешь, где алхимический порошок лежит. Нужно от преследователей отделаться.

– Вашу мать, – вытирая мокрое лицо, выругался бывший пленник. Оглянувшись, он посмотрел на удаляющийся Коростень и еще раз высказал все, что он думает по моему поводу, о реке, о гадах, которые бросают друзей и прочем, и прочем. Но стоило мне показать ему на приближающиеся треугольные паруса, как лицо его озарила недобрая улыбка.

Быстро сбежав в трюм, он вернулся с небольшим серым мешочком в одной руке и связкой цепных ядер в другой. Он явно знал свое дело, быстрыми отработанными движениями загнал и утрамбовал в дуле мортиры порошок, а затем, сложив две половинки ядра и обернув их кожей, затолкал внутрь. Я для своей ручной мортирки тоже использовал разные заряды, но такой способ видел впервые.

Пока мне оставалось только удивляться, канонир быстрыми уверенными движениями крутил ручки регулировки высоты и направления. Ядро не выкатывалось обратно только благодаря уплотнителю из кожи. Прицел, фитиль задымился и, одновременно с грохотом мортиры, корабль ощутимо вздрогнул, клюнув носом.

Быстроходные лодчонки эльфов не то никогда не встречались с таким противником, не то просто игнорировали его, идя плотным строем. Размотавшаяся цепь вмиг перерубила несколько мачт, порвала паруса, и от всей вражеской флотилии осталась только пара суденышек. Полуэльф потянулся было за новой порцией порошка, но я его решительно остановил.

– Что? В чем дело? Они же еще живы! – вспылил канонир. – Нужно перебить как можно больше этих уродов!

– Отлично, а что дальше, ты подумал? Нам еще пробираться через земли двух княжеств, настроенных враждебно. А осталось на сколько выстрелов? На два? Три?

– Пять, – угрюмо ответил полуэльф, – если три четверти заряда использовать, то восемь. Меньше нельзя, ядро не вылетит.

– Вот, жить хочешь? Тогда нужно экономить и готовиться к будущим сражениям. Не хочу с плахи попасть на обед к разбойникам. У нас ближайшая схватка меньше чем через полдня. И там придется два заряда сразу использовать.

– А это еще зачем? – нахмурился канонир. – Два залпа означают, что нам придется выживать еще половину дороги на шести…

– Зато там мы получим помощь, – усмехнулся я, – да и в целом надо перегруппироваться. Найти точку опоры. Как только выручим Черного стража, – сможем отдохнуть. А до тех пор надо познакомиться. Граф Рейнхард-младший, в этой местности известный как Добрыня. Майкл.

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – отведя взгляд от ошейника, пробормотал полуэльф, – но разве вы не лишены всех титулов, званий и даже магии?

– Понятно, не доверяешь и не хочешь подчиняться. Очень печально. Наказывать на первый раз не буду. Эй, рулевой! Мы оторвались от преследователей, можно так не улепетывать. И позови всех наверх. Пора знакомиться.

– Понял! – кивнул дварф и наклонился к странной трубке, торчащей из палубы. – Стоп машина, холостой ход. Всем подняться на палубу.

Меньше чем через минуту на открытом месте собрались все спасенные мной люди, и я впервые смог их как следует рассмотреть. Грязные, оборванные, голодные. С уставшими, но полными надежды глазами. Пять дварфов, два полукровки, канонир и девушка не до конца понятного происхождения. Если бы она была человеком, я бы сказал, что ей лет тридцать, но седые волосы и ярко-красные глаза говорили об аномалии в ее источнике.

– Приветствую всех вас, – громко сказал я, стоя рядом с рулевым, – думаю, меня многие знают или слышали обо мне. Майкл Рейнхард, лорд Дождливой крепости. Освободитель Подземья и многое-многое другое. Это, – я показал на ошейник, покрытый светящимися рунами, – метка моего легкомыслия, которая должна была ограничить мою магию. А это – знак того, что я уже искупил вину.