Притихший было, Беппо приподнялся на козлах, щелкнул кнутом и снова погнал лошадь вскачь.

«Надеюсь, осталось недолго», – подумала миссис Арбитнот, цепляясь за сиденье, чтобы не вывалиться из экипажа от внезапного рывка.

Миссис Уилкинс, сделав то же движение, прошептала:

– Надеюсь, мы скоро остановимся.

Вслух они не произнесли ничего, все равно любое слово заглушил бы грохот колес. Оставалось только изо всех сил держаться и смотреть вперед, надеясь, что скоро появится замок. К сожалению, кругом не было видно ни зги. Им казалось, что они едут уже давно и вот-вот начнет светать, но пока что ни малейшего отблеска зари не показалось на темном небе. Поднятый верх экипажа еще больше затруднял обзор. Дамы сидели как бы в небольшой коробке, из которой то и дело высовывали голову, стараясь разглядеть хоть что-нибудь впереди.

Они полагали, что минуют деревню и сразу же окажутся перед величественной средневековой стеной, сложенной из серого камня, в которой откроются массивные ворота. За ними будет сад и гостеприимно распахнутые двери замка, перед которыми их встретят слуги. Вместо этого экипаж внезапно остановился. Дамы обнаружили, что все еще находятся посреди деревни, а Беппо, перекинув вожжи через голову лошади в знак того, что дальше не поедет, спускается с козел. В тот же миг из темноты вынырнул какой-то мужчина и несколько подростков, которые стали вынимать багаж.

– Нет, нет, – закричала миссис Уилкинс, хватаясь за свой саквояж, – Сан-Сальвадор!

– Si, si, San Salvador, – услышала она в ответ.

Саквояж исчез в темноте.

– Не может быть, чтобы это был замок, – сказала она миссис Арбитнот, которая спокойно сидела на своем месте.

Она знала, что ничего не сможет сделать даже в том случае, если эти люди окажутся разбойниками, и решила отнестись к происходящему философски. Вообще, основным принципом жизни для нее было во всех обстоятельствах сохранять спокойствие. Отчасти этому помогал опыт, подтвержденный многолетними наблюдениями за жизнью бедных семейств, которые вечно подстерегали неудачи и катастрофы. Отчасти же она держалась благодаря вере в Бога. Она не раз читала в Библии, что Господь не оставляет малых сих[3], и верила в эти слова, как и во все, что написано в священной книге. В трудных случаях она предполагала уповать на Господа, а не на людей, суетных и ненадежных от природы.

– Думаю, что нет, – ответила она, мимолетно удивившись неисповедимости путей Господних. Неужели после всех приготовлений, и трудов, и усилий, он допустит, чтобы их ограбили и убили на пустой дороге?

Глядя, как юноши исчезают в темноте с их багажом, а возница деликатно помогает старшему разбойнику отнять последний саквояж у миссис Уилкинс, она сказала, что на все Божья воля. В этот момент миссис Уилкинс впервые испугалась за свою жизнь. Хотя из них двоих она обладала более пылким воображением, но до сих пор то предчувствие чуда, которое не оставляло ее весь последний день, мешало заметить, что происходит нечто странное. Теперь она наконец поняла, что замка все еще нет, а они находятся среди незнакомых людей с физиономиями, не внушающими доверия, и запаниковала. Ей представилось разбойничье логово, в котором исчезли их вещи и в которое они сами вскоре попадут с совершенно непредсказуемым результатом. Однако как ни страшно было бедной миссис Уилкинс, она ничего не могла поделать. Багаж исчез, ситуация не прояснилась, но понятно было, что сидеть на одном месте совершенно бессмысленно.

Ничего не оставалось, как выйти из экипажа. Повторение единственных известных им слов вызывало только эхо ответных возгласов. Они рады были бы приказать, чтобы их довезли до дверей замка, но не знали даже, как сказать «дверь». Подобное невежество было просто позором, а в этих обстоятельствах еще и было опасно. Но жаловаться нечего. Оставалось только положиться на своих спутников. Так они и сделали. Сойдя на землю, подруги остановились в нерешительности, поскольку дождь все еще лил как из ведра, и они не имели ни малейшего представления, в каком направлении идти.

Мужчины открыли зонты и предложили их дамам. Это немного успокоило их, потому что бандиты вряд ли стали бы терять время на такие пустяки. Спрятавшись от дождя и собравшись с мыслями, они заметили, что мужчина с фонарем уже делает им знаки, приглашая следовать за ним, в то время как Беппо остался возле экипажа.

Молодых женщин обуревали самые разные мысли. Нужно ли дать вознице денег? Если он привез их, чтобы ограбить и убить, тогда, конечно, нет. Потом, они так и не доехали до места. Это не мог быть замок, значит, платить они не обязаны. К тому же он не просил платы. Это был дурной знак. Правда, если он привез их в логово бандитов, то и не должен был ничего просить… Совершенно сбитые с толку, обе прекратили свои раздумья и отдались на милость своих провожатых.

Некоторое время они шли следом за человеком, который нес фонарь, и наконец оказались возле ступеней, круто спускавшихся вниз.

– Сан-Сальвадор? – беспомощно спросила миссис Уилкинс. Она была уверена, что средневековый замок ни в коем случае не может находиться там, где кончается эта лестница, и боялась спускаться молча.

– Сан-Сальвадор, – услышала она привычный ответ.

Они спускались осторожно, приподнимая подолы, чтобы не поскользнуться и не свалиться вниз. Лестница закончилась, дальше вела дорожка, выложенная каменными плитками. Здесь они сильно поскользнулись, но человек с фонарем помог им удержаться. Такая вежливость успокаивала.

– Может быть, все не так страшно, – сказала миссис Уилкинс.

Миссис Арбитнот ответила, что все в руках Господа, и страхи вернулись. Ее-то эта фраза успокаивала, но Лотти, не привыкшая полагаться на такую эфемерную помощь, была в полной растерянности. Она никогда в жизни не попадала в ситуацию, которая выглядела бы более безнадежной. Теперь все ее лондонские проблемы показались бы ей совершенными пустяками, если бы она могла в этот момент вспомнить о них.

Но видения залитого ярким весенним солнцем замка и их двоих, гуляющих по нему в свое удовольствие, были такими яркими, что просто не могли оказаться ложными. Лотти была уверена, что так или иначе все обойдется. Если эти люди – разбойники, то, узнав, кто оказался в их руках, они сами решат отпустить пленниц. Вдобавок ее успокаивала вежливость этих грубоватых с виду людей. Судя по их предупредительным жестам и готовности помочь, они скорее походили не на бандитов, а на провожатых. Возможно, в Италии принято добираться до имения именно таким образом. Возможно, по каким-то причинам прямо к замку подъехать было невозможно и поэтому приходится идти пешком. Эти здравые мысли вернули молодой женщине мужество, и она храбро зашагала вперед, то и дело оглядываясь на свою подругу и жестом прося ее поторопиться. Миссис Уилкинс так не терпелось узнать, как выглядит цель их ночного путешествия, что она разом забыла про усталость и преисполнилась любопытства и ожидания.

Дорожка кончилась, показалось поле, с трех сторон окруженное домами. Море лениво облизывало скалы с четвертой стороны.

– Сан-Сальвадор, – невозмутимо произнес таинственный проводник, показывая куда-то вперед, где, насколько могли разглядеть путешественницы, ничего такого не было.

Все было очень странно.

«Где замок, где наши вещи, зачем нас заставили выйти из экипажа?» – раздумывали молодые женщины, шагая вперед.

Странная компания пересекла поле или, может быть, площадь, и двинулась дальше, вдоль набережной. Она не была огорожена даже парапетом, и ничто не мешало проводнику столкнуть их в воду, будь у него такая охота. Первые несколько шагов женщины прошли, дрожа от страха, но, поскольку он этого не сделал, решили, что, возможно, все в порядке. На этот раз даже миссис Арбитнот воздержалась от обращения к Господу. Страх сменился облегчением так быстро, что она просто не успела этого сделать, но Лотти немного успокоилась. Она не так часто обращалась к Всевышнему и каждый раз пугалась, когда ее подруга взывала к нему. Ей казалось, что такие вещи делают только в случае большой беды. В семье миссис Уилкинс никто не был особенно религиозен, поэтому ее заблуждение было вполне объяснимо.