© Медведев М.В., 2022

© «Центрполиграф», 2022

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2022

Современное исследование проблем истории Великой Отечественной войны обусловлено рядом факторов, связанных с введением в научный оборот новых источников, появлением новых подходов, а также активным использованием данной темы в политике памяти. Более семидесяти пяти лет прошло с момента окончания войны, но до сих пор ее события привлекают внимание широкого круга различных исследователей. Среди многих сражений Великой Отечественной войны, имевших важное стратегическое и военно-политическое значение для страны, внимания заслуживает и освобождение войсками Южного фронта временно оккупированной территории Ростовской области и части Донбасса, которое происходило в несколько этапов на рубежах реки Миус.

Начало этому было положено 19 ноября 1942 г., с переходом советских войск в контрнаступление под Сталинградом. В ходе операции «Уран» наступавшие с востока войска Юго-Западного фронта освободили восточные районы Ростовской области до рубежа рек Кривая и Чир. В ходе Среднедонской наступательной операции «Малый Сатурн» (16–31 декабря 1942 г.) и Миллерово-Ворошиловградской фронтовой операции (1 января – 22 февраля 1943 г.) войска Юго-Западного фронта освободили северо-восток области. В первоначальные планы операции «Малый Сатурн» входило и освобождение Ростова-на-Дону, но из-за недостатка сил дальнейшее советское наступление на данном участке было приостановлено. С начала января 1943 г. в ходе Северо-Кавказской стратегической наступательной операции с юга началось освобождение территории Нижнего Дона. Ее продолжением стала Ростовская наступательная операция, в ходе которой войска Южного фронта 2-го формирования освободили донскую столицу и продвинулись на десятки километров западнее Ростова-на-Дону. Однако противник сумел отвести значительную часть своих войск и закрепиться на рубежах вдоль реки Миус в западных районах Ростовской области. Практически на полгода Южный фронт увяз в без успешных попытках прорвать немецкую оборону. Это удалось лишь в конце августа 1943 г., в ходе Донбасской стратегической наступательной операции, когда была окончательно сломлена ударная способность крупной немецкой армейской группировки «Юг» и 6-й полевой армии вермахта, сформированной во второй раз после разгрома в Сталинграде. Поражение противника на Миусе существенно изменило ход боевых действий на всем южном крыле советско-германского фронта, заложив основы для дальнейшего освобождения юго-восточных областей Украинской ССР и сыграв важную роль в коренном переломе в Великой Отечественной войне.

На протяжении длительного времени бои на Дону и Миусе ассоциировались в массовом сознании прежде всего с трагическими поражениями Красной армии летом 1942 г., нашедшими отражение в формулировках известного приказа № 227, согласно которому часть войск Южного фронта, «идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором»[1]. На фоне этих жестких оценок терялось значение не только первой крупной победы Красной армии при освобождении Ростова-на-Дону в конце осени 1941 г., но и последующего освобождения территории Ростовской области в 1943 г. Эти тяжелые и кровопролитные бои фактически оставались событиями регионального, а то и локального значения, о которых помнили, помимо их непосредственных участников, жители близлежащих районов Ростовской области. Но они не находили соответствующего выражения ни в профессиональной историографии, ни в публичном дискурсе.

В период Великой Отечественной войны на стратегических направлениях фронта германской армией были созданы мощные рубежи обороны, представлявшие серьезную преграду для продвижения войск Красной армии. Одним из таких рубежей был Миус-фронт, названный так немецкой пропагандой. По мнению руководителей Третьего рейха, здесь должна была пролегать его новая восточная граница после поражения в Сталинградской битве. Оборонительный рубеж противника сооружался с конца 1941 г. преимущественно по высокому правому берегу реки Миус, беря начало от гряды высот близ села Самбек около города Таганрога в Ростовской области и продолжаясь до города Красный Луч в Ворошиловградской области. Вторгшись в октябре 1941 г. в пределы Ростовской области с западной ее части, немецкие войска, преодолевая сопротивление советских войск, впервые захватили город Ростов-на-Дону уже 21 ноября 1941 г. Однако спустя неделю соединения Южного фронта первого формирования освободили донскую столицу, заставив отступить противника к западному берегу реки Миус. Так завершилась Ростовская наступательная операция 1941 г., продолжавшаяся с 17 ноября по 4 декабря.

Это была первая победа (наряду с битвой под Москвой) Красной армии над войсками вермахта, сокрушившая миф о блицкриге. Но последующие попытки советских войск прорвать оборону противника на рубежах Миуса в декабре 1941 г. и в марте 1942 г. не принесли успеха. Именно отсюда в период с 28 июня по 7 июля 1942 г. войска противника перешли в новое широкомасштабное наступление на всем южном участке советско-германского фронта. Преодолевая сопротивление советских войск, противник 24 июля 1942 г. во второй раз овладел Ростовом-на-Дону. Большая часть Ростовской области оказалась оккупированной. Южный фронт первого формирования потерпел поражение и был расформирован, его части вошли в состав Северо-Кавказского фронта.

События лета – осени 1942 г. на сталинградском направлении существенно изменили ситуацию на советско-германском фронте. Уже в конце 1942 г., по завершении операции «Малый Сатурн» (16–31 декабря 1942 г.), советским руководством были намечены новые стратегические планы по освобождению территории Дона и Северного Кавказа. Так, директивой Ставки Верховного главнокомандования (далее – ВГК) от 30 декабря 1942 г. № 170720 был создан Южный фронт второго формирования[2]. Из расформированного 1 января 1943 г. Сталинградского фронта в состав нового объединения под командованием генерал-полковника А.И. Еременко были переданы: 2-я гвардейская, 51-я и 28-я общевойсковые и 8-я воздушная армии. Следом Ставкой ВГК был отдан приказ от 31 декабря 1942 г. № 170721 о переподчинении с 3 января 1943 г. 5-й ударной армии из состава Юго-Западного в состав Южного фронта с целью гибкого управления войсками[3]. К началу Ростовской наступательной операции в составе Южного фронта находилось уже пять армий. На этот момент численность личного состава армий и частей фронтового подчинения составляла 364 982 чел.[4] Месяц спустя, в начале февраля 1943 г., штабу фронта подчинили 44-ю общевойсковую армию и конно-механизированную группу генерала Н.Я. Кириченко из Северо-Кавказского фронта. Южный фронт был крупным объединением в период боев на ростовском направлении в начале 1943 г.

К январю 1943 г. положение на советско-германском фронте благоприятно изменилось для Красной армии. Еще при контрнаступлении советских войск под Сталинградом и реализации операции «Малый Сатурн» в конце ноября – декабре 1942 г. началось освобождение временно оккупированной территории Дона. Успешное контрнаступление под Сталинградом создало условия для разгрома противника на южном и юго-западном участках противостояния. В январе 1943 г. вновь сформированный Южный фронт, перейдя в контрнаступление, начал освобождение Ростовской области, взаимодействуя с армиями Юго-Западного фронта, наступающими на донбасском направлении.

В тот период в высшем руководстве страны главным вопросом все же оставался процесс уничтожения окруженной 6-й немецкой армии в Сталинграде. Однако еще в начале декабря 1942 г. в письме к И.В. Сталину английский премьер-министр Уинстон Черчилль обратил внимание на переход к советской стороне стратегической инициативы на рубежах между Волгой и Доном, что должно было позволить советским войскам обрести дальнейшую перспективу наступления на Ростов-на-Дону. «Если германская 6-я армия, которая сейчас окружена под Сталинградом, будет уничтожена, наступление русских в южном направлении может достигнуть своей цели – Ростова-на-Дону. В этом случае положение трех остающихся немецких армий на Северном Кавказе, с которыми русские уже ведут ожесточенные бои, может серьезно, а быть может и катастрофически, ухудшиться, что опять-таки повлечет за собой неизмеримо важные результаты»[5].