Вместо того чтобы отдать рисунок юноше, Самуэле оставил его себе и потянулся в карман за кошельком. «Легче всего решить проблему деньгами, чем извиняться», – цинично подумал Самуэле. Но прежде чем он сделал хоть что-нибудь для успокоения своей совести, появилась маленькая фигурка с кудрявыми темными волосами, в ярко-оранжевом свитере под стеганым пальто. Она буквально бросилась между ним и молодым художником, который попятился, избегая столкновения.

Она двигалась так быстро, что Самуэле не понял, откуда она взялась. Упершись руками в бока, она уставилась на него снизу вверх.

Самуэле почувствовал сексуальный трепет, когда она по-доброму взглянула на юношу, а потом резко уставилась на него.

– Да ты мизинца его не стоишь! – тихо произнесла она, и ее слова задели Самуэле за живое. Сказать, что его ошеломило ее внезапное нападение, значит не сказать ничего.

Первоначальный шок Самуэле сменился сильным удивлением, когда она вытаращилась на него большими карими глазами, сверкающими от ярости золотым огнем. Желание, которое он испытал, было настолько сильным, что у него заныло в паху. Незнакомка была просто великолепна и очень ему понравилась.

Он быстро оглядел ее с головы до ног. Ее наряд был разноцветным, но великолепным. Ярко-оранжевый свитер и бирюзовое стеганое пальто. Единственным приглушенным элементом были ее зимние сапоги с меховой оторочкой, в которые она заправила бархатные облегающие брюки насыщенного бордового цвета.

Она либо дальтоник, либо хочет выделяться. В любом случае у нее это получается. Снова посмотрев на ее лицо, он потерял интерес к цветовой гамме ее одежды. Сверкающие глаза, лицо в форме сердца, обрамленное длинными темными прядями блестящих волос, выпавших из небрежного пучка на макушке.

Изящное телосложение и миловидность делали ее хрупкой и чувственной. Безупречная кожа на лице, высокие скулы, слегка вздернутый носик, говорящий об упрямстве. Она обладала пухлыми губами, которые теперь поджимала, сердито смотря на него.

Он понял, что слишком долго разглядывает незнакомую прелестницу, не подозревая, что в его глазах читается откровенное желание. Он не помнил, когда испытывал такое внезапное и сильное влечение к женщине.

То, как этот мужчина пялился на нее… От бегства Майю спасло только ее гневное неповиновение. Если бы она была по-настоящему смелой, ей бы даже на долю секунды не пришло в голову молчать и просто наблюдать за публичным издевательством, и притворяться, что она ничего не замечает.

Осознав, что едва не сделала именно это, она рассердилась и на себя, и на объект своего гнева, когда их взгляды встретились. Она выдержала пронзительный взгляд мужчины перед собой, который возвышался над ней. Но под его взглядом она теперь чувствовала еще и пульсацию в теле, и уязвимость.

Резко моргнув, она стиснула зубы, собираясь с мыслями, и нарочно сосредоточилась на том, что спровоцировало у нее такую сильную реакцию.

Когда она снова открыла глаза и встретилась взглядом с незнакомцем, то почувствовала облегчение, потому что его взгляд смягчился. Она вздернула подбородок. Она не из тех женщин, которые сходят с ума только потому, что мужчина смотрит на нее с желанием.

Она сосредоточилась на душераздирающем презрении, которое прочла в его глазах, когда он разговаривал с художником, и на пренебрежительном изгибе его губ.

– Критиковать может каждый, – страстно сказала она. – Особенно те, кому не дано понять художественный талант. Ты не распознал бы мастерство, даже если бы оно было прямо у тебя под носом.

Мужчина вздохнул и стряхнул остатки снега с ботинок.

– Сегодня я в дурном настроении. – Его голос был глубоким и хрипловатым, а легкий акцент только усиливал его очарование.

Она подняла подбородок выше:

– Это угроза?

– Назови цену, – потребовал он у художника.

– Полагаю, ты думаешь, что можешь откупиться от чего угодно, – горько сказала она.

Все в этом мужчине просто кричало о богатстве и эксклюзивности. Он был неприятным и задиристым, но Майя со стыдом призналась самой себе, что не может противостоять его магнетизму.

Глубоко вздохнув, чтобы набраться смелости, она отвела взгляд от незнакомца и почувствовала, как пот струится по ее спине.

– У тебя талант, – бросила она через плечо художнику. – А ты, – прибавила она и посерьезнела, глядя на незнакомца, – не лишишь его уверенности в собственных силах. – Она с вызовом вздернула подбородок.

«И меня ты не очаруешь», – подумала Майя.

Временами Самуэле чувствовал на себе недружественные взгляды, но ни один из них не мог сравниться с явным отвращением, с которым на него смотрела незнакомка.

Он поймал себя на том, что задается вопросом: как надо поступить, чтобы она улыбнулась?

– И никогда, – процедила Майя сквозь жемчужные зубы молодому художнику, – не позволяй никому оспаривать твой талант.

– Все в порядке… – начал художник.

Она прервала его:

– Никогда не оправдывайся за чью-то грубость и не позволяй никому влиять на тебя. Ты должен верить в себя.

Самуэле распирало от раздражения и веселья. У этой женщины явно проблемы, но это не его дело.

– Ты его девушка или его психолог?

– Я человек, который не любит нахалов, – усмехнулась Майя. – Привык самоутверждаться на котятах? – Она округлила глаза в притворном восхищении. – Такой большой и крепкий мужчина. Что случилось? Тебя бросила подружка?

– Хочешь занять ее место? – огрызнулся он и с удовольствием заметил, как она покраснела.

– Размечтался!

– О, я умею мечтать, – сладко протянул он.

– Плевала я на твои мечты, – надменно возразила она. – И на твои пошлые комментарии.

Свет снова погас без предупреждения, и в темноте послышался звон разбитого стекла, смех и крики.

В темноте Майя почувствовала на губах легкое касание, словно мимо них пролетела бабочка. Она вздохнула и вздрогнула, потянулась вверх, желая прикосновения, но быстро образумилась.

Свет снова загорелся.

Мужчина ушел.

Она моргнула, когда молодой художник с восхищением вручил ей рисунок.

– А ты свирепая!

– Не то слово! – Беатрис подбежала и обняла ее. – Прости за то, что я наговорила тебе раньше. Я знаю, ты пыталась мне помочь, а я вела себя как монстр.

– Нет, нет…

– Отвратительный монстр. На самом деле, Майя, мне кажется, ты права. А кто этот красавчик, на которого ты орала?

– Понятия не имею.

Майя опустила телефон и присела на край стола, к которому прислонялась во время разговора. Она откинула плечом прядь волос, выбившуюся из свободного пучка, и зевнула. Если бы она не ждала звонка, то уже лежала бы в постели. Но сегодня вечер пятницы, а ей двадцать шесть лет, она не замужем и живет в Лондоне, поэтому должна развлекаться.

Она знала, что ей надо что-то делать со своей личной жизнью. Вернее, с отсутствием ее как таковой. По иронии судьбы сослуживцы пригласили ее сегодня выпить коктейля и отпраздновать чью-то помолвку. Ей пришлось отказаться. Она заявила, что ее мать уезжает за границу к старшей дочери и должна ей позвонить, как только она приедет.

– А далеко она уезжает? – спросил кто-то.

– На Сан-Мацисо.

На этом экзотическом острове недавно снимали блокбастер, о нем часто упоминали в новостях и писали в газетах. Потом разговор с сослуживцами быстро перешел от обсуждения потрясающих пейзажей к зятю Майи, обладающему внешностью кинозвезды. Все жалели о том, что красивый наследник престола Сан-Мацисо, восхитительный Данте, женился на англичанке.

Майя могла бы объяснить, что англичанка – ее сестра Беатрис, которая помирилась с мужем и с радостью взяла на себя обязанности принцессы и матери.

Она снова забеременела и мучилась от сильной утренней тошноты. Майя радовалась, что их мать будет рядом с ней и поддержит Беатрис, а также понянчится с восхитительной маленькой внучкой и крестницей Майи.