Когда в комнату со своей обыкновенной бесцеремонностью вошёл кот, я заговорила с совершенно не свойственной мне по характеру злобой.

– Убирайся отсюда. Или я схвачу тебя за уши и буду трясти, пока их не оторву, – пригрозила я, сама не зная, блефую или готова исполнить обещанное от первого до последнего слова. – Всё случилось из-за тебя. Ты со мной это сделал.

Кот посмотрел на меня с жалостью. Сел на пол. Подходить ближе не стал, но, кажется, не от страха перед озвученной угрозой. Скорее он просто уважал в данный момент моё личное пространство. И право на любые чувства.

– Мне действительно жаль, – произнёс он. – Я был связан обязательствами.

Обязательствами… Не он ли упоминал, что никому не служит? А жрица назвала его никчемным и заявила, будто он всё напутал, и именно поэтому в замок доставили меня. И ещё: похоже, она сильно его недолюбливает, и чувство это взаимно.

Мысли касались моего сознания легко, будто нехотя, и проплывали дальше, куда-то далеко, как корабли – в неизвестную гавань. Чтобы продолжить существовать и, может быть, даже развиваться, но где-то за гранью восприятия.

– Я скоро умру. – Дрожь ознобом пробежала по телу. Но я почему-то испытывала потребность сказать это вслух. Так резко и прямолинейно, как только можно. – И узнаю об этом вот так, случайно, можно сказать, между делом, подслушав чужой разговор!

Я сердилась, хотя, возможно, так было лучше. Лучше, чем если бы страшную правду раскрыл, к примеру, сочувствующий врач, отводя глаза и всячески стараясь смягчить то, что по определению не поддаётся смягчению.

– Я не хотел этого, – сказал Барсик, вроде бы искренне, хотя чего именно он не хотел, чётко сформулировано не было. – Но если после всего случившегося ты всё же позволишь мне дать один совет… Не относись слишком серьёзно к тому, что говорит Ранкара.

– Что ты имеешь в виду?

Впервые мне стало по-настоящему важно услышать, что он скажет.

Кот вздохнул. Совсем не по-кошачьи, но это уже перестало меня удивлять.

– Ранкара видит только то, что умеет видеть. Она ограничена своим отношением к жизни, – серьёзно объяснил Барсик. – Впрочем, как и мы все, пожалуй. Но она – жрица, и, как бы много ни знала, сколь ни была бы хитра, её взгляды особенно узки, потому что не могут выйти за пределы рамок, установленных стихиями.

– Я не понимаю.

– И она тоже, – улыбнулся кот. – Она в совершенстве знает всё, что связано с холодом, равнодушием, увязанием в снегу, застывающим льдом. А вот стихия огня ей недоступна, и знаний в этой сфере у неё кот наплакал.

В глазах Барсика появилась хитринка, словно он и был тем самым наплакавшим котом.

– У тебя есть перед Ранкарой огромное преимущество, – уверенно сказал он, стремясь заразить своей убеждённостью и меня.

Но мой скептицизм не так легко было преодолеть.

– Она – маг, или как это называется правильно. Жрица, служительница стихий. А я – простой человек. Какие тут преимущества?

– Очень весомые, – не согласился кот с видом фокусника, прячущего туз в рукаве. – В людях без всякой магии живут все изначальные стихии. В том числе и огонь. Для Ранкары он – лютый враг, чуждый и непонятный. Но для тебя это естественная часть жизни. Ты жаришь на костре пищу. Ты ложишься на печку, чтобы согреться. Ты даришь тепло тем, кто живёт с тобой под одной крышей. Я наблюдал за тобой, я знаю. Поэтому никто не может предсказать, как подействует на тебя осколок.

– И что же делать? – в отчаянии спросила я.

– Пока подождать. Решение придёт само, позже или раньше. А до тех пор жди, наблюдай и действуй так, как подсказывает тебе сердце.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.