– Ты бы не могла перестать командовать? – он встал и скрылся за перегородкой, когда-то призванной отделить часть зала. – Честно говоря, немного бесит такое дёрганье. И если я вдруг почувствую желание слушаться, то сообщу тебе. Отдельно. Не надо проверять каждый час.

– Извини, – Марфа коварно улыбнулась, – я не специально.

Она заглянула в замочную скважину и приложила палец к губам. Павел Андреевич застонал и, судя по звукам, нашёл воду, а после того, как он жадно напился и обнаружил, что телефона в карманах нет, послышались возмущённые удары в дверь.

– Эй! Что вам надо? – звенящая пауза, но Марфа не удостоила пленника ответом. – Вы здесь? Вы точно должны быть здесь! Вам конец…

Марфа поднялась на ноги и распахнула дверь, а Павел Андреевич с опаской попятился, глядя на хрупкую девушку с ледяным взглядом.

– Чего тебе надо? – буркнул он.

– По-моему, вы меня плохо слушали, – Марфа нехорошо осклабилась, – ведь я уже всё сказала. Условия прежние. Вы забываете про демонов, мы забываем про вас.

– И кто это – мы? – воспалённые глаза Павла Андреевича метались по разбитым окнам, выискивая пути отхода. – Я пока что вижу только тебя. Кстати, куда делся ствол?

Мужчина сделал крошечное движение вперёд и стекло под ботинком звучно хрустнуло.

– Это неважно. И ствол вам больше не понадобится, – Марфа плавно повернулась, не позволяя пленнику сокращать дистанцию, – так что я его выкинула. В реку.

– И что будет дальше? Я дам честное пионерское и мы спокойно разбежимся?

– Если очень грубо, то – да. Вы же честный человек, Павел Андреевич? Я могу вам верить? Вы же не хотите снова встретиться со мной или моими друзьями?

Павел Андреевич недоверчиво сглотнул и тут же охнул, почувствовав боль в сломанных рёбрах.

– Ну, допустим, я обещаю. Теперь поехали? Где мы сейчас, кстати?

– Недалеко от Москвы. Я отвезу вас обратно. Но это не шутки, вы же понимаете? Если сорвётесь и ошибётесь хотя бы раз, закончите в психушке. Закрытого типа. Связи не помогут. Я правда хочу вам помочь! – Марфа отошла от кладовки, подобрала с пола рюкзак и выжидательно уставилась в точку промеж глаз седовласого пленника.

– Странный способ помогать людям, – заворчал тот, осторожно ступая по залу и вертя головой. – Зачем нужно было тащить меня сюда? Я мог бы дать торжественную клятву и в офисе.

– Забыли, как угрожали мне? Нужно было убедиться, что вы всё поняли правильно.

– Убедилась? – уже свысока переспросил Павел Андреевич, с трудом пряча вспышку жаркого облегчения от того, что в здании никого больше не было, только щуплая девчонка.

– Типа того. Идите за мной, – Марфа беспечно подставила спину, но у входа в зал мгновенно материализовался чёрно-белый вожак с недвусмысленно вздыбленной на холке шерстью.

– Это что за псина? Твоя? – Павел Андреевич стремительно наклонился и взял лежащий на досках железный прут, согнутый наподобие кочерги.

– Да. Черныш. Не укусит, если не трогать, – Марфа будто специально дразнила Павла Андреевича, стоя к нему спиной и беспечно глядя на собаку.

– Учту на будущее! – Павел Андреевич перехватил прут поудобнее и замахнулся, чтобы со всей силы огреть девушку по затылку, но та крутанулась и уже в прыжке выкинула лезвие ножа, целя нападающему в горло.

Марфа успела бы первой, но кочерга в его руках сама по себе взвилась юлой и проломила череп, заставив бедолагу рухнуть ничком. Девушка с яростью посмотрела на вышедшего из укрытия Федю и с отчаянием простонала, остановив летящую к ним тушу собаки одним коротким жестом:

– Я же просила не вмешиваться! Ты испортил видео! Что я теперь предъявлю? Теперь не выходит, что я просто защищалась, идиот! Тебя не должно было быть в кадре!

– Но меня и не было. Я сидел вон там и потом…

– Ага, а железка сама стукнула его по башке! Тебя теперь упокоят, ты хоть понимаешь это? За убийство. И меня не похвалят. Чёрт, я почти прикончила гада сама, всё шло идеально!

– Какое видео? Это? – Федя выдернул из неприметной дыры в стене глазок скрытой камеры и играючи расплющил оптику. – Он напал. Я его остановил. Что не так?

– Всё не так! Получается, я использовала одного демона, чтобы ликвидировать другого хозяина. И зачем зазря портить оборудование? Всё давно ушло на сервер.

– Я отключил трансляцию, ещё когда мы вошли сюда, – Федя виновато потряс обломками, – всё супер. Не надо так орать.

– Прости, что? – Марфа чуть не задохнулась. – Если они потеряли картинку…

Она беспомощно выглянула в окно, на машину, брошенную на парковке. Там повсюду были псы, готовые броситься за вожаком в драку, но обиженный её пренебрежением Черныш, не одобрявший то, что ему предпочли какого-то неприятного чужака, лениво обшарил туловище человека холодным носом и с негодованием удалился.

– Я до крайности заинтригован! И что же будет, раз они потеряли картинку? Скоро их ждать? Не терпится познакомиться.

– Ты точно идиот! – Марфа решительно направилась прочь из дома.

– А тело? Ты бросишь его вот так? Убрать не надо?

– Об этом не беспокойся, здесь много голодных зверей. Например, волки или кабаны… Да шучу я, шучу! Этим займутся чистильщики.

– А ты у нас кто?

– А я типа голубь мира. Первый и последний шанс на полюбовное решение вопроса. Я ищу хозяев и предлагаю им соскочить добровольно.

– Знаешь, как это выглядит со стороны? – Федя завёл мотор. – Как то, что ты их убиваешь.

Раздолбанную в хлам дорогу перегородил выскочивший после первого поворота фургон с многообещающей надписью «Услуги на дом». Румяный водитель крепкого телосложения и ростом под два метра вышел из кабины, поигрывая лямками рабочего комбинезона, и добродушно уставился на роскошную тачку Павла Андреевича, лежащего теперь без признаков жизни в заброшенной усадьбе и оставленного на попечение стаи собак. Собаки какое-то время бежали следом и лаяли – впервые за весь визит, но уже отстали и на дороге никого не было, кроме этого плохо выбритого детины.

Марфа бросила на Федю быстрый умоляющий взгляд, но ничего не сказала и почти на ходу выскочила из резко притормозившего автомобиля, и сразу же встала, как вкопанная, словно опасалась подходить близко к фургону.

– Ну приве-е-ет, – весело поздоровался обладатель фургона, – как поживаешь?

– Ром, там… это… ну как обычно, – Марфа пытливо заглядывала Роме в глаза, не делая даже попытки объяснить присутствие незнакомого ему водителя.

– Я так и понял, ты в своём репертуаре. Когда-нибудь доиграешься. А что с трансляцией? Я думал, тебя прижучили, торопился как ненормальный, а тут… – Рома достал из бокового кармана пару одноразовых перчаток и многозначительно встряхнул ими.

– Ты же меня не сдашь? Мы там всё оставили, даже кочергу, так что тебе будет, чем заняться. Иванычу привет. Кстати, ты Чернышу корм привёз? А то он тебя недолюбливает из-за химии. Что ты там у себя в фургоне хранишь, что даже отсюда воняет отбеливателем?

– Сама знаешь, что не сдам. И не надо выдумывать, ничего не воняет, – обиделся Рома, – а собачки твои просто зверски невоспитанные. Познакомишь с помощником?

– Федя, выйди из машины, – ровно произнесла Марфа, а тот послушно открыл дверь и встал с другой стороны, угрюмо глядя на чистильщика, – и отдай ему пушку клиента.

Федя извлёк из бардачка оружие, тщательно вытер отпечатки краем футболки и пошёл к Роме, двумя пальцами удерживая рукоять через ткань. Рома не без волнения изучал идущего на него здоровяка, а потом сухо выдал:

– Стоять! – и Федя споткнулся, но устоял на ногах, по-дурацки замерев с уликой.

– Так и знал! Демона припрягла? – Рома осуждающе покачал головой. – Это что-то новенькое, разве это не ты их терпеть не можешь?

– А что, нельзя? – воинственно ответила Марфа. – Можно подумать, ты их любишь.

– Разумное использование демонов разрешено правилами, – отчеканил Рома, – но ты молодец, конечно. Взрослеешь. Встретимся вечерком на неделе, сходим куда-нибудь? По дружбе.