«А что бы я сделала на её месте, если бы меня позвали призраки? – задумалась я. – Тут же побежала бы к ним? Или, как миссис Притти, пришла бы утром с лопатой?»

Почитав про клад, я пошла досматривать выставку. Я посмотрела на золочёный щит; на меч, украшенный красными, как капли крови, прозрачными камнями; на что-то скрюченное, рядом с которым висела картинка, показывающая, как оно выглядело раньше, – это была лира…

Больше всего из находок мне понравился шлем, похожий на маску, весь покрытый мелкими загадочными узорами. Я заглянула в тёмные провалы глазниц…

И мне вдруг показалось, что кто-то поглядел на меня изнутри шлема хитрыми зелёными глазами!

Я сразу отскочила от витрины. Нет, нет! Не буду ничего трогать, пусть даже не просит!

Но шлем молчал.

– Тут кто-то есть? – спросила я тихо. – Ты кто?

Ответа не последовало. Шлем мирно лежал в витрине и помалкивал. Но ощущение взгляда в спину теперь преследовало меня, куда бы я ни пошла. Мне стало неуютно – будто где-то приоткрыта дверца и из щёлочки тянет холодом.

Что оно от меня хочет?

«Если там какое-то волшебное существо, с ним надо быть вежливым, чтобы оно на меня не разозлилось», – подумала я. И тихо сказала шлему-маске:

– Знаю, ты хочешь, чтобы я тебе помогла. Я бы с радостью, но без посторонней помощи мне не открыть витрину! Уж прости!

И отошла подальше, довольная собой. Ловко я от него отделалась!

Я села на каменную скамейку в виде кое-как отёсанного камня, установленную посреди зала, и задумалась. Так, клад я посмотрела. Про то, как его нашли, прочитала. Очень хотелось немедленно рвануть к павлину. Но меня начала мучить совесть – ведь я обещала папе закос… законспе…

Вдруг, случайно бросив взгляд вниз, я увидела, что сижу на вырезанной в камне надписи. Буквы были вроде английские, но длинное предложение, неровным кольцом огибающее странную дырку сверху камня, казалось совершенно непонятным. Я привстала, чтобы прочитать надпись целиком – и вдруг с ужасом обнаружила рядом с камнем белую табличку!

«Шестой век нашей эры…» – прочитала я.

Это была не скамейка! Я сидела на экспонате!

Я подскочила, как будто села на пчелу, ожидая, что в любой миг оглушительно завоет сигнализация и сюда сбежится толпа охранников. Уж мне ли не знать, как строго у нас охраняют выставки!

Но было тихо, никто не бежал меня арестовывать… Я выдохнула. Уф, пронесло – они не подключили камень к сигнализации!

Конечно, тут наверняка были ещё и камеры. Но я надеялась, что, даже если меня засняли, ничего страшного не произойдёт. Ведь я же не повредила камень! Разве что чуть-чуть протёрла штанами.

«Но я нарушила папин запрет! Или не нарушила? Ведь он велел не трогать экспонаты – а садиться на них не запрещал».

Немного успокоившись, я попыталась вернуться к чтению стенда, но от волнения буквы прыгали у меня перед глазами. Так что история любопытной миссис Притти и являвшихся над холмами призраков так и осталась недочитанной.

«Вернусь и прочитаю потом, – решила я. – Надо немного отдышаться после такого стресса. А сейчас – павлин!»

Павлиний зал, к моему удивлению, оказался почти пуст. Я походила вокруг стеклянного вольера-витрины, посмотрела на статуи, мозаики… А где все? Где толпы туристов с фотоаппаратами?

Наконец я поняла, в чём дело, обнаружив на стене табличку: «Часы „Павлин“ заводятся в 20–00».

Что?! В восемь вечера? Но сейчас только утро!

Я приуныла. Задолго до вечера папа наверняка уже закончит работу, и мы уйдём. Сплошной обман…

Я сердито посмотрела на золотого павлина. Он ответил мне гордым и глупым взглядом из-под золотого хохолка. Я показала ему язык, отошла от витрины и, разочарованная, принялась бродить по залу. Возвращаться к кладу не хотелось.

Павильонный зал и помимо павлина – один из самых интересных в музее, хоть и маленький. Под самым его потолком проходит подвесная галерея из резного белоснежного мрамора, похожего на кружева, и ведёт туда почти игрушечная лесенка. Что там, на этой галерее? Куда она ведёт? Папа как-то раз сказал, что она ведёт в потайную комнатку, где сидит крошечный старичок – хранитель старинных кукол. Но поскольку залезать туда строго-настрого запрещено, никто его не видел…

А ещё из этого зала можно пройти в Висячий сад.

Его назвали так потому, что туда можно было попасть прямо со второго этажа. Открываешь прозрачные двери – и попадаешь в небольшой сад с зелёными газонами, цветочными клумбами и дорожками. И всё это на крыше! Папа рассказывал, что во время Блокады сотрудники музея там устроили огород и сажали капусту. Но сейчас Висячий сад был благоустроен, ухожен…

И конечно же, тоже закрыт.

– Ничего нельзя! Пойду к папе, сяду у него в отделе и буду всем надоедать! – сердито прошипела я и уже собралась уходить из зала, как позади меня раздался еле слышный музыкальный звон.

Я резко обернулась…

Часы! Они заработали!

Как во сне, я увидела то, о чём мечтала. Зашевелились все золотые звери… Сова завертела головой – направо, налево – и, быстро перебирая лапками, отошла подальше от ствола дуба на самый край ветки.

Петух распахнул крылья, открыл клюв, как будто собираясь начать кукарекать, вдруг поперхнулся и перелетел со своего шестка повыше, на дуб к павлину. Тот как раз начинал распускать хвост, но из-за петуха едва не выпал из гнезда. Сердито клюнув его, павлин попытался выпихнуть петуха из гнезда вниз. Но потом павлин быстро захлопнул хвост – обе механические птицы взглянули куда-то вниз, прекратили драку и затаились.

Я подошла поближе, изнемогая от любопытства. Куда это они все смотрят? Чего испугались?

Где-то внутри механизма родился чудесный мелодичный звон. Это заработавшие часы начали бить полдень. Когда они пробили двенадцать раз и звон затих, в полной тишине с тихим щелчком в дупле золотого дуба открылась дверца. Я и не видела, что она там есть!

Из дупла вылез крошечный человечек. Ростом он был не больше чем с мою ладонь, одет с ног до головы во всё зелёное.

«Гном! – в полном восхищении решила я, глядя на его зелёную шляпу с лентой, острые уши, полосатые чулки и зелёный сюртук. – Причём типичный…»

Зелёный гном с деловитым видом спустился по дубу. Не обращая никакого внимания на золотых птиц (и что они его так испугались?), он проследовал в угол витрины. Там он спокойно открыл её своим ключом, вышел наружу, закрыл и направился через зал мимо меня в Висячий сад.

Я, конечно, потихоньку пошла за ним.

Гном подошёл к двери, поднял голову и в замешательстве остановился. Ага! Кажется, он хотел попасть в сад, но ему было не дотянуться до замочной скважины!

– Хочешь, помогу? – внезапно предложила я.

Зелёный гном искоса поглядел на меня и, поколебавшись, протянул ключ. Я сунула его в скважину и повернула. Щёлк! Дверь в Висячий сад открылась!

– Вот, пожалуйста. – Наклонившись, я вернула гному его ключ.

Тот с важным видом приподнял шляпу и шмыгнул в приоткрытую дверь.

«Он же сейчас уйдёт – и всё!» – с тревогой подумала я. А всё так интересно начиналось…

Я открыла дверь пошире и тоже вошла в Висячий сад.

«Ты обещала папе ничего не трогать руками! – напомнил внутренний голос. – А сама!»

«А я… Я помогаю маленьким беспомощным существам! – возразила я внутреннему голосу. – Делаю добрые дела…»

«Остановись, пока не поздно!» – завопил внутренний голос.

Но я его не послушала.

И очень зря.

Вокруг всё внезапно начало меняться.

Аккуратно подстриженные кустики увеличились и стали деревьями. Тропинки – широкой дорогой. Трава – настоящими зарослями. А гном стал размером с меня. Я ещё не успела понять, то ли всё вокруг увеличилось, то ли это я уменьшилась, как он стал такого же роста, как я, и повернулся ко мне.

Пока этот гном был ростом с ладошку, он выглядел очень мило в своей старинной зелёной одежде и с острыми ушками. Но когда мы оказались с ним лицом к лицу, ничего милого в нём не осталось.