Что ж, мне грех жаловаться – моя жизнь полна чудес и удивительно замечательных, неожиданных поворотов судьбы. Однако они никак не связаны с мужчинами. Тот раз тоже не стал исключением. Он написал в сентябре, как и обещал. Сухо порадовался за то, что я сделала (а он не может, хотя хотел бы этого больше меня).

И… сказал, что я не нужна ему и он никогда меня не любил. Меня никогда не били мужчины, но это было похоже на тот самый апперкот, который я ему никогда не сделаю.

Переспать с двадцать двумя малознакомыми мужчинами за четыре с половиной месяца, наверное, стыдно. А вот отчаянно писать с «левых» аккаунтов как маньяк, и даже искать дом его родителей на другом конце света на Гугл. картах – это уже другое. За это мне теперь очень стыдно.

Но хватит о тех прошлых пиздостраданиях, потому что как бы мне не хватало тогда кислорода, и как бы больно не жгло в груди, до реальных страданий те переживания не дотягивают. Теперь я знаю это наверняка, потому что «прошла Вьетнам», и не в общепринятом, а в своем, блядском смысле.

Когда Он ушел, в силу вступил какой-то вселенский закон, согласно которому по определенному пути нас ведет цепочка определенных событий. Если бы я была в здравом уме и памяти, я бы побоялась ехать во Вьетнам «зимовать». Какой Вьетнам, когда добраться до другой части России было для меня огромным стрессом, чуть не приведшим к нервному срыву?!

Но когда мне предложили отправиться на зимовку, я не была в здравом уме. Я хотела умереть. Первый и, надеюсь, последний раз в жизни. Мне было откровенно плевать, где это делать. В тот момент я подумала: «Хуже уже точно не станет, но кто знает, вдруг мне там станет лучше?»

Спойлер: не стало. Наоборот, там я устроила своему сердцу повышенный стресс и, возможно, грешила так много, что мне уже зарезервировано место в аду. Однако у меня был мой Вьетнам и эта книга, и с вашего позволения, расскажу, как это было. Ничего не приукрашивая, но и ничего не помня до конца.

Есть что-то такое особенное в мужчине с голубыми глазами… Он может быть идиотом, подлецом, плейбоем, сомалийским пиратом, каннибалом или всем сразу. И все равно – будет в его взгляде что-то такое незабудковое, ангельское и притягательное. По крайней мере, для меня.

Я любила такие глаза без месяца год, и прямо сейчас смотрю точно в такие же. Даже еще более кукольные и сверлящие меня, с легким прищуром. Я пришла в этот бар с конкретной целью – снять незнакомца одновременно в рекреационных и странно-восстановительных целях.

Типичная женская (хотя, мужчины тоже часто так поступают) логика – лечить сердце, разбитое одним мужчиной, прикладывая к влагалищу член другого. И для этой задачи мой нынешний, 15 минут как не незнакомец, подходил как нельзя лучше – не только цветом глаз, но и местом рождения – та же провинция холодной и большой как Россия Канады, как и у Того-кому-так-хочется-дать-в-челюсть.

Уверена, психологи точно могут объяснить такую избирательность при выборе первого полового партнера после того, как ты почти год зачем-то хранила верность человеку с другого конца света, которому она оказалась абсолютно не нужна.

Да, канадец, которого я сейчас приметила, проще, незамысловатее того, по кому я так страдаю, но черт побери, планы у меня на него одноразовые, так что и придираться не буду. Мы поболтали с ним немного, после того, как он приличные для прелюдии 10 минут посылал мне глазами красноречивые сигналы.

Темы для разговора стандартные – как дешево жить во Вьетнаме, как прекрасен хостел рядом с баром, и мой коронный прием для покорения сердец людей из кленового сиропа – пронзительное и душевное завывание их гимна – "Ооо, Кэнадаааа, аур хом оф нейтив лэээээндс". Стреляет на поражение и выбивает слезу, всем рекомендую.

Мы бы продолжили единение душ, но у него есть дела поважнее моих чародейских карих глаз – он участвует в турнире бирпонга. На кону – бутылка рома/джина/водки (на усмотрение триумфатора), так что я его прощаю. Жду. Коротаю время за второй бутылкой пива в ожидании, теперь уже похоже гарантированного секса с уроженцем нужной для закрытия гештальта части Канады.

Я честно не помню, о чем мы тогда говорили (я почти никогда не помню деталей этих предкоитальных бла-бла-бла). Помню, что хватило меня примерно на 15 минут. А потом все было ясно, кроме одно – ко мне или к нему.

«Ко мне» мешает тот факт, что за ту неделю (четыре дня на самом деле), что я провела во Вьетнаме, парней я к себе раньше не водила и сейчас откровенно опасаюсь это делать. Не из-за изнасилования, разумеется, а страха перед тем, что он меня убьет и ограбит. Идея ограбления жителем одной из самых богатых стран россиянки, у которой в комнате из ценного имущества лишь планшет за шесть тысяч рублей да хозяйский холодильник, сейчас кажется мне не логичной. Однако тогда я только начинала впервые жить в чужой стране и была готова ко всему. В первую очередь, критичному и неприятному.

«К нему» мешает то, что он делит кров еще с девятью людьми, чье мнение относительно нашего желания приятно провести время, неизвестно.

В итоге выбран «логичный» вариант, и мы отдали предпочтение его общаге перед моим частным гестом. За двухминутную прогулку я успела обдумать обязательную в данных случаях мысль (до чего я докатилась в 27 лет), а затем мои моральные терзания были прерваны пикантной неожиданностью – его кровать оказалась верхней, а сосед снизу не спит.

Внушая себе, что я сейчас похожа на классическую героиню идиотской американской молодежной комедии (а это не стремно, но прикольно), я полезла наверх. На мне был сплошной белый костюм, который через умеренную дозу пыхтения был благополучно снят. Затем последовало самое интересное.

А именно – чистосердечное признание канадца в том, что презерватива у него нет. С обязательной тройной порцией извинений, разумеется – ведь это самая вежливая нация на планете. Матерясь (мысленно) и надеясь, что никто не будет разглядывать меня слишком пристально, я предпочла гордо голышом прошествовать через всю комнату до двери, где оставила сумку с контрацептивом, вместо того, чтобы унизительно и не сексуально снова облачаться в свою симпатичную, но слишком хитромудрую одежду.

В конце концов, все уже все поняли. К чему теперь лицемерие? Итак, заранее припасенный презерватив извлечен и использован по назначению. У меня не было секса год, месяц и 16 дней – целых 412 ночей – это просто ужас. Так что это пятиминутное действие даже успело помочь мне немного «тряхнуть стариной».

Однако, совсем чуть-чуть. Насколько плох был наш секс? Представим, что десятка – самый идеальный трах в мире. С божественным любовником, пятью оргазмами и потерей сознания от удовольствия. Единицей в этой системе будет максимально мерзкий половой акт, после которого хочется совершить убийство/самоубийство или стереть себе память.

Взяв эту метрику за основу, поставлю случившемуся с канадцем сексу «пять». Это было и не плохо и не хорошо – просто никак. Я почувствовала, что он в меня вошел, было несколько движений вперед-назад, пара неловких и неуместных поцелуев, и все кончилось.

Тот самый момент, когда хочется с удивлением сказать «И все?!». Но нам, девочкам, нельзя так делать, потому что мы жалеем чувства хреновых любовников так же, как бездомных котят с глистами – нам с ними противно, но мы все равно умильно вздыхаем «Какой же хорошенький!». Мне страшно и грустно думать, что у некоторых людей вся их интимная жизнь выглядит подобным образом (разве что без десяти посторонних людей в комнате).

Ладно-ладно, я понимаю, что было глупо ждать большего в подобных условиях. Завышенные ожидания в принципе ведут к разочарованию, особенно когда заходит речь о случайном сексе с рандомным нетрезвым парнем в не самой приватной обстановке. Оставалось утешать себя тем, что я пришла сюда не за удовольствием, а за самим фактом секса. Но было бы здорово, если бы это еще было бы приятно.