Макс на работе смотрел на меня и не скрывал своего удивления, теперь я был для него примером для подражания. Он всерьёз стал прислушиваться к моим советам, но я старался не злоупотреблять. У них с Ангелиной был непростой период: они молоды, строптивы и горды, никто не хотел уступать. Поэтому портили себе жизнь постоянными ссорами и разборками. У меня, кстати, такого не было. Когда в первый раз женился, было всё равно, вообще не спорил. Как хотела Карина, так мы и делали. Надо отдать ей должное, она тоже меня не доставала. Хотя сейчас думаю, вот такая слишком спокойная жизнь — это первый признак безразличия и равнодушия. Поэтому уж лучше ссоры и разборки — умеренные, конечно — это свидетельствует о том, что любовь есть. Просто надо научиться уступать, уважать, находить компромиссы. С Дариной было вообще всё по-другому, если бы я был молод, как Макс, тоже, наверно, постоянно спорил и разбирался. Но опыт на то и дан, чтобы им пользоваться. Старался сначала подумать, потом сказать, и уж точно не под горячую руку, а потом. Было иногда сложно. Я не знал, как заставить любимого человека делать так, как мне хочется, если мнения не совпадают. И при этом без конфликтов и обид. Это было редко, но по существу. На бытовые мелочи старался не обращать внимания. Дарина не сильно придиралась, если что-то было не так, и я серьёзных поводов не давал. Боялся, что всё испорчу: два ребёнка, да ещё и девочки, да ещё и не мои. Хотя как не мои? Я уже не представляю без них своё существование! Поначалу всё же было страшно. Но начали жить, и всё складывалось так, как будто мы вместе очень давно. В наших отношениях не было лжи, лицемерия, и вообще, серьёзные проблемы отсутствовали в принципе, это иногда даже пугало. С детьми нам активно помогали бабушки, да и девочки были самостоятельные. Я жил и радовался каждый день, когда просыпался в своей квартире, переделанной на девичий манер, и видел рядом Дарину. Как мало, с одной стороны, нужно для счастья, и как много — с другой стороны! Из всех моих многочисленных знакомых только с ней я обрёл покой, а ведь мы могли и не найти друг друга. Если бы Эльвира не оказалась такой настойчивой и отпустила Романа, то у них бы всё сложилось и нам никогда не быть вместе! Даже думать об этом неприятно. Возвращаться к прошлой жизни не хотелось даже в мыслях.

Посмотрел на часы, уже восемь. Дарина должна быть дома ещё час назад. Я набрал номер, противный голос сказал, что абонент вне зоны доступа. Сразу же неприятное опасение закралось в сознание, я позвонил Мари. Она видела мою жену последний раз на работе в три часа, и та собиралась в загородный клуб «Романов» к клиенту. Больше они не созванивались и не встречались. Я набрал ещё раз, и ответ был такой же. Во всех приложениях она тоже отсутствовала часов с пяти. Родители были не в курсе, где она, сегодня Дарина им даже не звонила.

Я быстро собрался и поехал в «Романов», по дороге не встретилось никаких аварий. Там уже не было управляющего персонала, но охранник сказал, что девушка на «жуке» уехала в начале шестого. Также он отдал оставленный ею здесь телефон. Батарейка села, Дарина его поставила на зарядку и забыла. Это была плохая новость. Как с ней связаться? Первая мысль — звонить в больницы и милицию. Так и сделал. Нигде ничего не слышали о таком человеке. Я написал заявление о пропаже. Вернулся домой и понял весь ужас ситуации! С ней могло случиться всё что угодно — она могла попасть в аварию, её могли украсть, дальше даже думать было страшно. Позвонил Данилу. Он сразу приехал, и видно было, что очень переживал. Мы сидели потерянные и не знали, что нам делать. Я думал, как такое могло случиться? А вдруг мы её так и не найдём? Ведь если бы с ней было всё нормально, она бы обязательно нашла способ с кем-нибудь связаться.

Данил, сказал:

— Так сидеть невозможно, мы должны что-то делать. Давай возьмём распечатку её последних звонков и поехали по дороге, где она была последний раз. Может, заметим что-нибудь подозрительное.

На улице глубокая ночь. Но я был абсолютно согласен, нужно что-то делать. Набрал Феде, рассказал о ситуации, а он меня отругал, что потерял столько времени и не обратился сразу. Ведь при пропаже человека важна каждая минута. Я даже не знал, что ответить, наверно, впервые в жизни впал в ступор и не понимал, что делаю. У меня словно выбили почву из-под ног, и я еле двигался в невесомости. Плохие мысли заполонили мой мозг, вводили в жуткое отчаяние. Я всё думал о самом плохом варианте: вдруг её нет в живых? Казалось, на ней держалось всё, и это всё могло рухнуть в один момент. И как дальше жить?

Федя приказал не устраивать бестолковых передвижений и ждать его. Он приехал где-то через час с распечаткой её звонков. Там было написано, в каком месте и с кем она разговаривала. Ничего особенного, последний звонок в пять, и всё. Уже было утро, часа четыре, наверное.

— Надо подождать до девяти, и я смогу обратиться к знакомому в ГИБДД, он посмотрит, во сколько проезжала её машина, и вообще, проезжала ли она. Её должен зафиксировать авторегистратор, их там несколько на этом промежутке дороги. И ещё дай мне несколько фото с крупным планом лица девушки. Ребята, вы должны отдохнуть, а то выглядите отвратно.

— Я не могу спать.

— И я тоже.

— Дам вам успокоительное, отдохните, толку от вас никакого. А сам буду ждать новостей из своих источников.

Мы с Данилом выпили на автомате то, что дали, и вырубились. Всё же я был очень благодарен, что он приехал и поддержал меня. Только Данил мог меня понять в этой ситуации.

…Было утро. Федя встретил нас бодрым, со свежим, сияющим лицом, как будто спокойно отдыхал всю ночь. У меня состояние было жутко разбитое, несмотря на то, что, в отличие от Феди, поспал.

— Ну что, сони, у меня неплохие новости. Посмотрите. Ваша дамочка пропала здесь. Вот фото, которое сделал регистратор, — он на карте продемонстрировал место и отметил крестиком. — Значит, можно начинать отсюда и последовательно двигаться к городу. Хочу отметить, что на этом снимке она вполне жива и здорова.

Я не видел повода для веселья, на мой взгляд, это не было хорошей новостью. По-прежнему ничего не ясно, где она и что с ней.

Был погожий летний денёк, солнце призывно светило в окно, но ничего не радовало. В сердце поселилась тревога. Как я не уговаривал себя, что рано расстраиваться, пока ничего не известно, неприятное чувство выбивало из колеи. Данил так же сильно переживал. Если бы я не знал его историю, подумал, что он влюблён Дарину. Но он просто хороший, отзывчивый друг. Ей и теперь мне. Вот и не верь после этого в дружбу между мужчиной и женщиной.

Федя был на подъёме. Сказал, что с работой сейчас плохо и давно ничего интересного не было. Не очень тактично с его стороны. Но он себя чувствовал Джеймсом Бондом, устроил тут штаб-квартиру: 3 ноутбука, 4 телефона, постоянные переговоры. Сказал, что группа с собаками уже вышла и пойдёт искать в лесу, который вокруг дороги.

— Вам надо что-то перекусить. Дома есть что-нибудь?

— Да, есть вчерашний ужин.

— Вот и ешьте! Нам лишние жертвы не нужны.

— Не, я не буду. Давай по кофе.

— Согласен. Федя, ты будешь?

— Буду, — сказал он, не отрываясь от компа.

Ожидание было очень утомительным. Казалось, время остановилось, и ничего не происходило. Хотя Федя постоянно сообщал какие-то новости. Но суть была прежней, мы не знали, где Дарина. Данил присоединился к Феде, и они рассматривали изображение местности со спутника, искали что-то похожее на «жук» моей жены. Было воскресенье, и в лесных посадках оказалось очень много автомобилей, все выехали на природу. Это затрудняло поиски. К тому же машина была чёрного цвета, что делало её незаметной в зарослях.

Я ехала из загородного комплекса. Был конец недели, девочки отправились в деревню к бабушке Мирославы, а мы с Артёмом хотели провести время вместе. Просто ничего не делать, это самое приятное занятие, которым никогда не удавалось насладиться. Я обдумывала заказ и то, как можно интересно обыграть идею клиента. Вдруг почувствовала резкое головокружение, затошнило и начало темнеть в глазах. Съехав с трассы в придорожные посадки, заблокировала двери, единственным желанием было принять горизонтальное положение. Мучила жажда. Вода была, но мало. Разложила сиденье и закрыла глаза, в голове шумело, кровь прилила к лицу. Я не знала, что со мной происходит. Сил не было даже дотянуться до телефона. Может, давление? Но со мной такое впервые. Прошло мгновение, и я вырубилась.