— Соболезную, — тихо проговорила Кайла, понимая, что это была не лучшая тема для начала. — Учитывая то, над чем мы работали, будет чудом сам факт, что они до сих пор в порядке, — еще какое-то время она молчала, заканчивая сервировать порции, а после переставила две тарелки с едой на обеденный стол, добавляя к ним еще один бокал вина. — Знаю, ты пришел по делу, но предлагаю все-таки сначала спокойно поесть. Если это то, о чем я думаю, время выигрывать для нас незачем, а полчаса так и вовсе не станут помехой.
Дальнейшая трапеза проходила практически в полной тишине, изредка прерываемая стуком приборов.
***
— Значит, это все-таки дело о Гибсонах, — заключила девушка, глядя на знакомую фамилию в делах. Им пришлось пересесть в другую комнату для подключения рабочего дисплея, так что теперь, вместо нахождения по разные стороны стола, они находились совсем рядом, практически соприкасаясь плечами. Кайла несколько поежилась от этой мысли и склонилась чуть ближе к выведенному экрану, вчитываясь в предоставленную информацию. Внешне выглядящий равнодушно, Артем украдкой рассматривал ее реакцию и невольно нахмурился, заметив, как кратко вздрогнули ее плечи. Он и сам в глубине души понимал, что стоило несколько сменить подход, обращаться чуть мягче, войти в ту же роль, в которой он представал перед Розой, когда наставало нерабочее время. Но сидящая рядом с ним Кайла — не Роза, она всегда была несколько отстранена и редко шла на контакт сама, при всем усердии никогда открыто не радовалась раскрытому делу, даже при парном расследовании не заводила тем для разговора больше, чем требовал случай. Теперь, спустя три года, она сама пытается разговорить его, ведет себя более открыто, зато привычки практически не изменились — к примеру, когда та сосредоточена, то обязательно держится практически вплотную к дисплею, несмотря на хорошее зрение, напряженно закусывает нижнюю губу…
Кажется, не стоило ему таки принимать предложенный алкоголь, сдаваясь под напором атмосферы.
— Да, еще тогда в расследовании был один странный момент, — голос Кайлы резко вывел его в реальность. — Я на тот момент как раз зацикливалась на том, как бы не спрыгнуть с ближайшей крыши после выяснения полных обстоятельств дела от безысходности, — она практически почувствовала, что Артем вздрогнул рядом, — ведь, если посудить, глава семьи начал через сеть бездумно шантажировать исследователей раскрытием данных об использовании мутации NXX, за что поплатился угрозами похищения, а после и убийством своего сына. Слава всем богам, что удалось отследить подозреваемого. И в переписках с Гибсоном-старшим он постоянно упоминал в разных формулировках одно и то же слово — расцвет, даже чуть не выплюнул его мне в лицо, когда его наконец-то поймала. Еще тогда была мысль, что где-то я уже о таком слышала… — она чуть не подпрыгнула на месте. — Точно! В самом конце он говорил что-то вроде «наш расцвет еще успеет их достигнуть»! То есть, он прямым текстом сознался, что действует не один! Но подумать только, что они решились мстить только через три года… Даже почерк тот же — только теперь похитили младшего сына. Вы ведь проверяли уже то место, где удерживали пленника три года назад?
Винг утвердительно кивнул.
— Да, но там нет даже следов пребывания кого-либо как минимум месяц. Я лично обыскивал тот контейнер сверху до…
Он осекся, чувствуя, как тонкие пальцы резко дергают за край его рубашки.
— Я вспомнила, — хрипло произнесла девушка. — Однажды мы проводили вдвоем расследование с пареньком, который, как поговаривали, был замешан в распространении лекарств на основе NXX. Его тогда нашли еще в самом непредсказуемом месте — каморке цветочной лавки, которая принадлежала к целой торговой сети. И его название «Флорентекс»…
— … совпадает с владельцем того контейнера в порту, — мрачно закончил за нее Артем. — Если связано с этим делом действительно больше двух случаев, то мы можем быть на пути к серьезному открытию… и, к сожалению, не самому безопасному.
— В тот раз с момента похищения и до убийства прошло четыре дня — сомневаюсь, что они отступят от своего плана. Если Гибсон старший обратился сразу, как только узнал о повторном похищении, то два-три дня в запасе еще есть. Вместо того, чтобы срываться прямо сейчас, лучше передать сведенья Дариусу и с новыми силами отправиться на поиски завтра — я пока могу отметить наиболее вероятные локации, где может находиться заложник.
Кивнув, мужчина немедля потянулся к телефону, набирая знакомый номер, время от времени поглядывая на Кайлу, которая пока соотносила карту расположения объектов фирмы с домом пострадавшего и местами нахождения заложников. Время от времени кивая, она переставляла какие-то линии между зданиями, потом резко вернулась к документу, ища там информацию, а после безмолвно посмотрела на Артема в ожидании, пока тот закончит. Уже попрощавшись с Дариусом и извинившись за поздний звонок, он с интересом посмотрел на девушку, ожидая ее слов, на что она тут же сказала:
— Скорее всего, — она повторила пальцем очертание круга на карте, — вам понадобится вот эта зона для поисков, она находится в промежутке между домом Гибсонов и портом, где после нашли тело. В нее входит около пяти магазинов и двух складов. Но особенно, — одно из входящих в радиус поиска зданий было отмечено красным, — советую заглянуть туда. Эта цветочная лавка как раз недавно наняла некого мистера Гарта, который по счастливому совпадению является другом Гибсона-младшего.
— Понял тебя, — ответил Винг, глядя на то, как Кайла сохраняет изображение на его съемном устройстве и пересылает тот же файл на его телефон. — Иногда твои способности немало выручают в таких расследованиях. Может быть, ты все-таки вернешься в NXX?
***
Успевшее между ними возникнуть чувство единения исчезло, как по щелчку.
Кайла могла даже поклясться, как услышала звон, будто разбилось что-то хрупкое.
— Вернуться? После того, как меня эта работа чуть не добила?! — возникший в ее глазах холод, казалось, мог проморозить до костей любого.
— А почему нет? — несколько резко отозвался Артем, чувствуя, как что-то вскипает в его крови: то ли вступивший в силу алкоголь, то ли находящиеся под давлением профессионализма эмоции. — Твои аналитические навыки прекрасно заточены под расследования, ты прекрасно проявляла себя раньше, и ведь сейчас ты прошла лечение и абсолютно здоро…
— Кто тебе это сказал? Ты говорил с моими врачами? Или сделал выводы только по моему нынешнему поведению? Что-то не замечала, как кто-то мог диагностировать тогда депрессию без специальных анализов и опросов, когда я внутренне чувствовала после каждого случая, как буквально оказывалась на дне, ненавидя свою работу. Буквально через полгода я начала понимать, что ненавижу свою работу даже с осознанием того, что совершаю-то, по сути, благие поступки.
— Но ведь каждый рано или поздно задается вопросом, правильно ли поступает, сомневается в себе и своих способностях. Я тоже проходил через это и понимаю…
Дальнейшие слова Кайла не регистрировала, понимая, что он не осознает, к его счастью, о чем конкретно она говорила. Он никогда не пропускал каждый случай через себя, проходя ежедневно через моральную дилемму о правильности решения чужих судеб своим вмешательством, был верен букве закона и ни под какими обстоятельствами не позволял эмпатии одерживать верх. Или, по крайней мере, никогда не доходил до ее уровня угрызений совести. Тяжело вздохнув, она вскинула руку, прерывая его речь, а после заговорила:
— Нет, Артем, ты не понимаешь. Если я вернусь, то моих сил хватит всего на год или два, и потом что — опять все по новой? В следующий раз я могу уже не выдержать морального давления и просто довести до конца то, о чем думала в те времена. Или тебе будет приятна мысль, что твой напарник сгорит прямо на рабочем месте во имя благого дела? Я понимаю, что для тебя справедливость превыше всего, и ты готов поставить ради нее все на кон, но я не такой человек — возможно, была им, но эмпатия ко всем сторонам одержала верх, что довело меня до срыва. Помогать изредка с предыдущими делами, решать проблемы, отрешенные от взаимодействиями с людьми, я еще способна, но возвращение на ту же должность — выше моих сил.
