Застывшая секундная стрелка Вселенной — и баланс нарушается.

Они трансгрессируют.

Гермиона не сразу понимает, что происходит.

Потому что реальность остается прежней. Темные стены Мэнора все еще перед глазами. В воздухе пахнет металлом и солью. Мерлин, ты не помогаешь ей, когда она так сильно тебя об этом просит. Гермиона задыхается от ужаса.

Они трансгрессируют без нее.

Комментарий к 1.

Я обитаю в телеграмм канале: https://t.me/onceuponadominikasmind

========== 2. ==========

Комментарий к 2.

Читать с: Lament - Jacaszek

Ноги подкашиваются, но Гермиона на чистых инстинктах заставляет себя стоять. Она не может оторвать пустого, стеклянного взгляда от того места, где секундой ранее стоят два самых близких ей в целом мире человека.

Говорят, что однажды все уходят из нашей жизни. К этому невозможно хоть как-то подготовиться. Человек может быть в добром физическом здравии, ему совсем необязательно отправляться на тот свет, однако… Ты чувствуешь себя в такие моменты именно так.

Словно что-то в тебе умирает. Резко, моментально. Будто отсекается гильотиной за долю секунды часть тебя. Сносит к чертям голову, вынуждая тело безвольно обрушиться наземь под вопли незатихающей жалкой и жестокой толпы у мостика.

— Проклятье! — ревет Беллатриса, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони. — Они ускользнули, они…

— Девчонка, — прерывает ее Люциус, указывая рукой вперед.

Лестрейндж старается думать за всех. Времени мало. Повелитель с минуты на минуту будет здесь. Мальчишке снова удается сбежать, но полный состав Трио априори невозможен. Грязнокровка почти падает, едва стоя на ногах. Однако она здесь. Она здесь!

Беллатриса, стараясь сбросить с себя ужас оцепенения, делает несколько шагов вперед и хватает Гермиону за плечо, бросая ее в усыпанные шрамами руки оборотня.

— В подвал ее, живо, — рявкает она, безумно распахнув глаза. — Зубы не распускать! — предупреждает волшебница. — Опечатывайте поместье от посторонних. Никто не войдет и не выйдет, кроме нас, — смотрит она на Люциуса.

Сивому дважды повторять не приходится, он уже тащит пленницу по лестнице вниз. Малфой старший стоит с бледным лицом и подрагивающим подбородком. Нарцисса снова берет все в свои руки. Им везет, что мальчишка Поттер забирает только палочку Драко.

Не так страшно, они что-нибудь придумают.

— Я займусь южной частью, — коротко бросает Нарцисса, опустив ладонь на спину сына, чтобы вывести его отсюда, — Люциус северной, — она оборачивается к сестре. — Справишься с остальным?

— За дело! — рявкает она, глядя женщине в глаза.

Столько лет проходит с детских времен, а Цисси по-прежнему взваливает на свои плечи никому к чертям не упавшую заботу, возомнив себя старшей сестрой, пусть таковой и не является. Беллатриса хватает с пола свою палочку и срывается с места, с особой жестокостью ступая по осколкам некогда прекрасной хрустальной люстры.

Гермиона почти не идет самостоятельно, Фенрир тащит ее по каменным ступеням силком, точно мешок с картофелем. Швы пальто больно врезаются в руки. Она чувствует невыносимо отвратительный запах давно немытого тела оборотня, смешанный с металлом и солью.

Сивый взмахивает палочкой, после чего толкает ногой железные прутья двери, и та поддается, со скулящим лязгающим звуком открываясь вовнутрь. Оборотень небрежным движением протягивает вперед руку и отпускает пальцы. Гермиона с размаху падает на каменный пол, только в этот раз успевает хоть немного смягчить удар, выставив вперед руки.

— Скоро увидимся, — гадко посмеивается Фенрир, закрывая дверь подвала и опечатывая магией вход.

Гермиона так и лежит лицом вниз до тех пор, пока шаги оборотня не стихают вверху лестницы. Она не может оторвать лоб от ледяного пола, сил не хватает. Голова безумно тяжелая, почти чугунная. Адреналин все еще блуждает в крови, притупляя чувство боли.

Первая мысль: бежать.

Гермиона старается держаться за нее. Ей нужно понять, где она находится. Есть ли у нее возможность выбраться отсюда. Все еще не отрывая головы от пола, девушка старается подогнуть под себя ноги, чтобы сесть на колени. Вцепившись дрожащими пальцами в камень, она пытается медленно, без резких движений, принять сидячее положение.

В голове гул, все кружится, в ушах стоит звон. Гермиона старается дышать ртом, чтобы не слышать запаха крови, и медленно открывает глаза. В подвале так темно, хоть глаз выколи. Даже не понять, насколько помещение большое.

Гермиона ощупывает руками пол. Холодный и влажный. Воздух спертый и тяжелый. Здесь нет окон, это без вариантов, однако любое подвальное помещение должно быть оснащено лазейками для проветривания, чтобы затхлый воздух не пробивался через пол наверх.

Девушка осматривается. Две стены полностью темные, глухие, даже намека на просвет нет. Она осматривается дальше. Взгляд зацепляется за что-то блестящее в нескольких метрах справа от нее. Гермиона прищуривается, стараясь рассмотреть внимательнее. Это блик. Откуда-то попадает свет.

Откуда?

Гермиона следит за траекторией луча и, чуть подвинувшись вперед, замечает крохотный зазор размером с кирпич. Та самая лазейка для проветривания подвального помещения. Она понимает, что на противоположной стене находится точно такое же.

Лунный свет точечным лучом бьет в подвал. Гермиона снова возвращает свое внимание блику. У нее теплится надежда, что мальчики что-то роняют, когда выбираются отсюда. Может быть, это сможет спасти ей жизнь.

Едва передвигая ногами, девушка на коленях ползет по полу вперед, не отрывая взгляда от мазка света. В темноте она находит свою точку опоры и слепо следует ей навстречу. Подобравшись максимально близко, Гермиона опасливо протягивает вперед руку и старается сосредоточиться. Ради этого она даже заставляет себя вдохнуть носом.

Воздух встает поперек глотки, она истошно закашливается, подкатывает тошнота. Смердит несвежим мясом или… Что это может быть? Гермиона затыкает нос пальцами и придвигается еще чуть ближе. Девушка часто моргает, чтобы привыкнуть, а после ее почти отбрасывает в сторону, когда взгляд фокусируется полностью.

Гермиона глухо кричит в ладонь, которой закрывает собственный рот, пока ползет назад, к самой стене, лихорадочно отталкиваясь ногами от пола и помогая свободной рукой. Она в ужасе расширяет глаза, заходясь в беззвучных рыданиях, разрывающих грудную клетку.

Рядом с ней лежит бездыханное синеющее тело Питера Петтигрю. Его глаза выкатываются из глазниц, распухший язык уже не помещается во рту. Гермиона понимает, что он умирает от удушья.

Лунный свет играет бликами на металлической руке, пальцы которой сжаты на глотке предателя.

За пределами поместья слышится шелест трансгрессирующего пожирателя. Черная масса клубится по воздуху и без проблем проникает через защитный барьер, не встречая сопротивления. Северус твердо встает ногами на шуршащую гальку и возобновляет шаг.

Несколькими минутами ранее метка на руке дает о себе знать, поэтому Северус без колебаний оставляет свое рабочее место в кабинете директора Хогвартса и направляется в назначенное место. В последнее время Темный Лорд созывает их на собрания все чаще.

После уничтожения медальона темный волшебник бросает еще больше сил на подготовку к грядущей войне. Сейчас все напоминает лишь затишье перед бурей. Невозможно понять, что будет происходить в следующую секунду.

Северус проходит главные двери и, дважды свернув по коридорам первого этажа, поднимается на второй. Слышатся возбужденные голоса. Снейп замедляет шаг на последних ступенях, стараясь понять, что происходит.

Возле стола столпотворение приближенных пожирателей, Темного Лорда среди них он не наблюдает.

— Снейп, — окликает его знакомый голос.

Северус оборачивается, наблюдая за тем, как к нему семенит бледный и осунувшийся Люциус Малфой. Он всего пару недель его не видит. Что успевает произойти за это время?

— Без проблем защитное миновал у ворот? — интересуется Люциус.