— Извини, доча, — сказала мама и сгребла к себе фишки. — Я сейчас как бы занята немного. Может, давай уже в другой разок, а?
— В другой разок? Ты это серьезно?!
— Так, не мешай матери! — кипятилась она и рычала как собака. — Мне сейчас некогда, карта прет как бешеная! Что, не видишь? — отвернулась мама и скорчила улыбку для крупье: — Шесть на красное, пожалуйста.
Это было просто издевательством. Она вытерла об меня ноги и поступила, как свинья. А теперь вот так берет и отталкивает меня на глазах у богатой публики? Ну уже нет — мы с ней сегодня потолкуем!
— Много уже проиграла?
— Пф… — фыркнула она. — Проиграла? Да я вообще никогда не проигрываю, доча. Мама всегда в шоколаде. Всегда. При любом раскладе.
— Это я уже знаю, спасибо. Выучила твой урок.
Я села за игорный стол и достала фишки. Не знаю, сколько в них было, мне просто дал их Карим, чтобы при случае взять и сыграть пару раз, испытать судьбу. Я даже и не думала играть, такие вещи меня не увлекали. Но если мать не может оторваться от рулетки, чтобы уделить минуту дочери… я пойду на уступки. Только сегодня и ради нее.
— Желаете сыграть? — спросил меня парень в черной бабочке.
— Да.
— На что хотите ставить?
— Мне все равно, — отмахнулась я и посмотрела на мать — она была удивлена. — Поставьте наобум, мне все равно. Разницы не вижу.
— Ахах… — смеялась мама. — Наобум? Кто ж так играет, дуреха? Играть надо осознанно. Использовать счастливые числа, ловить все знаки судьбы и просить у Вселенной помощи. А что ты? Села вот так за стол и просто сунула фишки?
— Я не для этого села.
— А для чего же?
— Хочу задать тебе вопрос.
— Вопрос? О боже, Наташуль… Вот только не надо этой мыльной оперы.
— Я имею право говорить со своей матерью. А ты обязана меня выслушать.
— Ага, конечно, — ворчала мама, бегая глазами за шариком, который вращался по краю рулетки и пока еще не выбрал, куда выпрыгнуть. — Ты просто злишься на меня за тот поступок. Да? Признайся. Ты до сих обижаешься на маму. Хотя обижаться там нечего.
— Обижаться нечего? — повторила я и прикусила губу, чтобы не заплакать. — Да ты продала меня за долги!
— Перестань! Не устраивай спектаклей! Ты меня позоришь!
— Это я тебя позорю?! — стекали мои первые слезы. — Я тебя позорю…
— Ты выносишь сор из избы. Нельзя так делать. Что было между нами — семейная тайна.
— Господи, — закрыла я лицо руками и не хотела ее видеть. Лучше бы этой встречи не было. Лучше бы я прошла мимо и не услышала ее голос. Надо было просто сказать себе, что я ошиблась, что это не она. Что это не моя родная мать…
Карим был прав. Он был абсолютно прав — моя мать не заслужила того, как я к ней отношусь. Я все это время думала, что нужна ей, а на самом деле все наоборот. Матери я безразлична.
— Новичкам везет! — раздался голос крупье. — Поздравляю с выигрышем! Ваши молодость и красота идеально сочетаются с удачей!
Я открыла глаза и увидела две вещи. Первое — гору фишек, которые дал мне крупье. А второе — мамино лицо. Оно было траурным. Ведь дочка выиграла, а мать проиграла.
Она плотно зажмурилась, сжала руки в кулаки и с размаху дала по столу.
— Сучка! — заорала мама. — Всю игру мне испоганила!
К нам стали оборачиваться люди, всем было интересно знать, что происходит. Многие любят крики радости, чужие взлеты. Но больше всего обожают падения. И чем больше теряет человек, тем интересней за ним наблюдать. А моя мать потеряла все, включая собственную дочь.
— Это не самое страшное, что бывает в жизни. Как-нибудь переживешь.
Но она не могла смириться и была готова лить на меня дерьмо, будто за это давали деньги — по доллару за каждую обиду в мой адрес.
— Ты… ты лишила меня последнего счастья! Ты отняла у меня единственное, что меня радовало! — говорила мама абсурдные вещи. — Ты вообще хоть понимаешь, что пересрала мне всю жизнь?!
— Ну и как же я ее пересрала? Давай — расскажи, всем очень интересно…
— Муж меня бросил, как только узнал, что я беременна. Ему не нужен был ребенок, как и мне. Но я решила, что обязана дать тебе шанс. Я положила на плаху все свое будущее, чтобы у тебя была возможность жить. А что теперь? Как ты мне платишь?
— Послушай, мам, я просто хочу…
— Карим сделает с тобою то же самое! — закричала она, тыча в меня пальцем. — Вот увидишь, он бросит тебя при первой же возможности! Пузатая ты ему и нахрен не сдалась!
Услышав свое имя, Карим пробился сквозь толпу и взял меня за плечи:
— Все нормально? Что произошло?
Я пыталась ему что-то объяснить, но вместо слов только капали слезы. Они застилали мне все, но оно и к лучшему — не хочу ее больше видеть. Никогда.
— Я все из-за тебя проиграла! Все до копейки! — орала она и трясла над столом опустевшей сумочкой. Из нее выпали пару мелких фишек, и на этом все. Мама как обычно была на мели. — Из-за тебя у меня долги!
— Но ты ведь говорила, — скрипела я зубами, — сама ведь говорила, что все в шоколаде… Мне за тебя стыдно.
— Да это мне за тебя стыдно! Малолетняя шлюха! Соска! Как ты посмела матери указывать?! Я ради тебя пожертвовала всем! Сколько мужиков от меня отвернулось из-за спиногрыза! Вот была я дурой — надо было слушать умных людей и сделать как подруга. Просто сдать тебя в детдом и уехать с моряком. Вот она была умной, так и поступила: двоих детей оставила, а сама улетела за бугор и живет там в шоколаде.
— Ага… У тебя, я погляжу, прям все в шоколаде. И ты в шоколаде, и подруга твоя в шоколаде… Вот только, может, это и не шоколад вовсе, а что-то другое? Очень похожее на шоколад, но пахнущее хуже…
— На что ты намекаешь? — уперла она руки в боки.
И я ей прямо ответила:
— Что ты по уши в дерьме!
Между нами воцарилась пауза. Все ждали продолжения, рядом ходила охрана, но никого не трогали. Драки нет — этого достаточно. И крупье воспользовался шансом — придвинул ко мне фишки и напомнил:
— Не забудьте свой выигрыш.
— Он мне не нужен.
— Что? Извините…
— Отдайте этой дуре. Пускай она все забирает… — встала я из-за стола и напоследок бросила: — Можешь подавиться этими деньгами. Они мне не нужны — за них нельзя купить мозги для своей матери… А жаль.
Со мной случилась истерика.
Я не могла с этим бороться и плакала навзрыд — тупо ревела, пока Карим прижимал меня к груди и пытался успокоить. Но все было тщетно. Встреча с мамой оказалась чересчур тяжелым испытанием, и моя психика его не вынесла.
— Ну все, малыш, идем…
Карим увел меня из зала, и мы вышли на улицу. Там было тихо и свежо, не было ни людей, ни крупье. А самое главное — не было мамы. Она действовала на меня как раздражитель, заставляла биться как рыба об лед, убиваться о стену. Я понимала, что она есть, и подсознательно тянулась к ней. Но как только я подлетала к этому огню, он тотчас же обжигал мои крылья. Они горели, и я падала. Единственное, что меня спасало — это руки, заботливые руки Карима, которые ловили меня и оберегали. За это я была ему очень благодарна. Переоценить его поддержку просто невозможно.
— Прости меня, — шмыгала я носом. — Извини, что так получилось.
— Ничего, — поцеловал он меня в лоб и отвел к машине. — Залезай. Я подогрев включу, чтобы в попу было тепленько. А потом поедем домой — устрою тебе романтический вечер. Культурную программу….
— Но ты же хотел поиграть? Ты ж не успел поиграть, у меня все фишки твои были.
— Да к хуям все эти фишки, — морщился Карим, садясь за руль. — В другой раз поиграю. Впереди еще целая жизнь… А вот твои слезы, малая, режут меня как серпом по яйцах.
— Пхе… — прыснула я смехом. — Ты смешной.
— Я знаю.
Я взяла его за колючую щеку и приблизилась для поцелуя. Но в этот момент раздался шум — входная дверь распахнулась, и из казино выбежала мама.
— Какого хрена? — хмурился Карим, опять открывая дверь.
А я как идиотка бросилась на помощь.
— МАМА!
За ней бежали трое мужиков.
