— А, ты об этом парне… — Мы подошли прямо к артисту, и Карим похлопал его по плечу. — Здорово, братан!

— О… — развел тот руки для объятий. — Давно не виделись, Карим.

Они по-дружески обнялись, а я смотрела и пыталась осознать, что все это взаправду.

— Как ты, бро?

— Да ничего так, потихоньку. Новый альбом записал. А ты?

— Северный рынок отжал, — не растерялся Карим, и рэпер одобрительно затряс головой.

— Вот это я понимаю — серьезный человек! Молодчина… Э… — посмотрел он на меня. — А это что за красотка? Познакомишь?

— Даже не думай. Эта девочка моя. Поищи себе другую.

— О… — взяли меня за руку, чтобы нежно поцеловать в ладошку. — Разве такую найдешь? Это шанс на миллион.

Конечно, я понимала, что все это флирт и пыль в глаза, но находиться во внимании таких мужчин было сродни крепкому вину. Это чувство дурманило и заставляло пульс плясать под дудку волнения.

Но момент ушел. Рэпер чмокнул меня в руку и вернулся за игорный стол. На нем тут же повисли модели, а единственное, о чем он думал — это покер. Все это лишь игра, Наташа, просто игра. Настоящих чувств в этих ужимках нет и быть не может.

Впрочем, Карим не дал мне времени как следует подумать. Вместо этого он взял меня за ягодицу и прижал к себе.

— Ната, я хочу тебя.

— Ай! — вскрикнула я от такой настойчивости. — Карим, ты что? Люди же все видят…

— Ну и пускай, — шептал он на ухо. — Мне похуй. Пускай видят, что ты моя. Пускай завидуют.

— Но… — отталкивалась я. — Мы же не можем просто вот так вот взять и целоваться на виду.

— Почему?

— Ну, это… это как-то несерьезно.

— Тебя это смущает? — взял меня Карим за подбородок.

И я честно сказала:

— Да. Меня смущают все эти люди.

— Тогда я трахну тебя в туалете.

Он только что сказал, что трахнет меня в туалете?

— Что?

— Пойдем со мной… — Карим тащил меня за руку, зная правду — он не шутит. И на самом деле собрался взять меня прямо в казино.

— Нет, погоди… Карим, постой!

— Ну что? — прижал он меня к себе и куснул за краешек уха. — Что не так?

— Все не так.

— Ты не хочешь меня?

— Я… подожди, я хочу тебя. Но не хочу это делать в туалете.

— Отыметь тебя на столе? — остановился Карим и дернулся к толпе.

Он дал мне понять, что настроен серьезно и не слышит слова «нет».

— Ну ладно, хорошо! Я согласна! Только…

— Только что?

Он обнял меня за талию и стал пристально ждать ответа.

— Только… не в мужском.

— Почему?

— Там неприятно пахнет…

— Хах, — усмехнулся Карим. — Неприятно пахнет, значит.

— Да.

— Ну так пошли тогда в женский. — Он завел меня в уборную и трижды хлопнул в ладоши: — На выход, шлюхи, на выход! Комната занята!

Девушки нервно шипели и скрипели зубами, но мигом оставили нас одних. И от этого стала немного страшно. В туалете казино я такого еще не делала… Все сверкало белизной, а рамки зеркал и светильники были позолочены. Больше походило на какой-то дворец, а не комнату с надписью «WC» на входе.

Но Карима это мало волновало. Он схватил меня под бедра и усадил на столешку между раковинами.

— Ах… — вскрикнула я от острых ощущений. — Боже, что ты делаешь?

Он впился губами в грудь и стал безудержно лизать все языком — таким горячим и влажным. Бретели платья недолго оставались на своих местах и уже спустя минуту слезли к локтям. Карим ласкал мои соски и массировал грудь руками. Делал это жадно и в спешке, как будто мы спешили на игру и требовалось сделать все по-быстрому — пока рулетка крутится, а шарик прыгает по секторам и цифрам.

— Ты такая сладкая, — шептал он, целуя шею. А меня буквально передернуло от жажды. Я натурально текла от его напора и мечтала как можно быстрее оказаться на члене.

— Карим… Ты сумасшедший.

Он задрал низ платья и снял белье. Повесил трусики на кран и со звоном расстегнул ремень, чтобы достать уже твердый член и наконец всадить его в меня. Войти до самого упора и сомкнуть свои губы с моими.

— Да, — выдохнул Карим от наслаждения.

— О… — вскрикнула я.

Он вышел и вошел в меня опять. Делал это жестко и методично, насаживал меня так быстро, что я не подпрыгивала в его руках, а реально дрожала. Меня трясло и изводило, я громко стонала, прижавшись спиной к огромному зеркалу. Мои волосы рассыпались по плечам, прическа потеряла форму, а помада смазывалась от влаги мужских губ. Он был так настойчив и возбужден, что я не смела говорить и слова — только целовала его губы и покорно дрожала на мраморной столешке. В отражении зеркал и натертого до блеска кафеля.

А Карим меня имел как свою собственность — сношал в укромном месте, закрыв тонкую дверь на защелку. Я утопала в этом чувстве озабоченности. В этой безбашенности. Во всем этом сладком стыде. И я была по уши в счастье, ничего другого мне не надо. Достаточно секса с ним, и плевать, где именно все происходит — на мягкой кровати или твердом умывальнике. Главное, что я чувствую его внутри. А он — во мне.

— О Ната…

Карим вышел из меня и кончил прямо на платье. Брызнул на меня спермой и прижался к зеркалу горячим лбом. На его лице была улыбка, он был так же счастлив, как и я. И мои губы сами потянулись к его рту, чтобы получить еще один поцелуй.

— Ты меня обкончал.

— Извини, — ответил он и чмокнул меня в лоб. — Я не мог удержаться. Ты слишком хороша в этом наряде.

Карим вернул ремень на место и поправил рубашку, смотря на себя в зеркало.

— Ладно… Иди к своим друзьям. Они тебя уже заждались, наверное. Теперь ты можешь сосредоточиться на бизнесе.

— Спасибо, — взял он меня за голову и прижал мои губы к своим. Напоследок. — Приходи поскорей. Буду ждать тебя в зале.

Я привела себя в порядок, надела трусики и застирала край платья под краном. Мне очень повезло, что в этот момент никто не вошел в уборную. Даже показалось сперва, что на входе дежурит Карим. Но в коридоре никого не оказалось — пойду-ка его поищу…

Зал шумел и дышал. Его вдох — это новые ставки, надежды, поставленные на кон горы фишек и удачи. А выдох — звук рулетки, шорох карт в руках крупье и восклики играющих. У кого-то это стон от разочарования, а у кого-то напротив радость победы. Такие люди мигом привлекали внимание. Те, кому везет, собирали вокруг себя толпы зевак и прихлебателей.

Девушки терлись в надежде уехать к победителю домой, другие игроки хотели понять секрет успеха, ну а пассивные зрители вроде меня — они просто блуждали по залу и смотрели. Что-то вроде аттракциона, ведь я бы никогда при здравом уме не поставила бы деньги. И не важно, о какой сумме речь — мне не по пути с азартными играми. Может, в чем-то мы с мамой и были похожи, но страсть к азарту на мне отдохнула. Я никогда не сделаю, как она: не поставлю на кон все деньги и не закричу как бешеная эту фразу…

— Вот это пруха, мне фартит!

Я замерла на месте и медленно оглянулась — с опаской повернула голову к тому столу, за которым сидела женщина. Зрелая, со светлыми прямыми волосами, как у меня. Она была одета в дешевый наряд и буквально осыпала себя побрякушками «под золото». Видимо, чтобы казаться богаче. Казаться успешней и достойней. Чтобы ее пропустили на входе и не сочли какой-то нищенкой.

Вот только я прекрасно знала правду. Вся эта цыганщина на меня не действовала, ведь я была знакома с этим человеком.

— Приветик, мама.

Я коснулась ее плеча, и она с удивлением выпятила глаза.

— На… Наташа?

Я так хотела с ней поговорить, но когда мы встретились взглядами, то язык будто стал свинцовым. А горло так и резало комом — болезненным, со вкусом горьких слез. Мне было больно на нее смотреть. После всего того, что она натворила.

— Возьмите свой выигрыш, мадам, — говорил крупье, и это отражалось рефлексом на мамином лице.

Она не могла отвлекаться, только не теперь, когда деньги сами шли ей в руки.

— Может, давай выйдем и поговорим? — предложила я и подняла глаза к потолку, чтобы не ронять глупых слез. — Я давно тебя не видела. Давно не слышала твой голос, и…