4.
Мистическое преддверье ночи сразу за углом померкло до простой тьмы. Она распахнута между фонарей, как дверь после грабительского налёта. Кричит: беги, не связывайся, отдай им что хотят, жизнь дороже.
Они и оказались тут после налёта. Злые после неудачного? Возбуждённые крупной наживой? Гастролёры или совсем отмороженные? С десяток парней, если не больше. Не подростков, а высоких молодых мужчин. Впереди брюнет с развязной походкой. Перебежал рельсы, вернулся... И напал, разом сбив с ног. Если б их действия были скоординированы, шансов оставалось бы ноль. Не так случилось - упоротые. Парень хотел прямо на рельсах. Он пытался не бить, но был резок и силён.
"Дурацкая память, зачем ты мне сейчас это подсунула, нет бы часом раньше!"
Вокзальная ориентировка. Вечный допотопный ксерокс: разыскиваются. Один пожилой, бритый, чётко запомнился, он в двух ракурсах. Фото молодых бандитов в фас. Крепыш, атлет, сутулый... Имя запомнилось только одно - Аслан.
Пока рвал трусы, пока боролись за распахнутые полы халата, он был весь в крови: порванная зубами шея, губа. Их отвлёк шум вертолёта. Ногти, запущенные в глаза, позволили вырваться.
- Больно, гадёныш?
Вертолёт разметал бандитов, как сухую траву на взлетном поле.
"Бежать во дворы!"
Спасение буквально в двух шагах: свернуть, ещё свернуть и дома. Но сил примерно шиш, а кто бегает быстрее, можно не гадать.
"Забежать в дом и отдышаться на лестнице. Хоть на этой. Но на первом же этаже! Позвонить в квартиру? Вызовите полицию! Третий, четвёртый этаж. Или всё-таки позвонить?"
Дзинь!
Пятый этаж. Тёмный двор из окошка. Стягивающиеся во двор тени. Ну, и что дальше? Верхняя площадка. Гейм овер.
Звук открывающейся двери.
5.
Шаги с четвёртого этажа, где звонок.
Пожилого мужчину, вышедшего на шум, окликнул молодой:
- Я ещё нужен, Аслан?
Жест рукой: побудь там.
"И ведь сама, никто не гнал именно в эту дверь..."
Пожилой был точно с объявления о розыске.
Нестрашный. Субтильный по здешним меркам. На голову ниже парней, седой, бритый. Не тапки, но туфли. Простая, очень добротная одежда: брюки со стрелками, джемпер серый...
"Серый, мягкий... тёплый..."
Трясёт от холода, от страха.
Если это и была отработанная схема, Аслан вполне убедительно притворялся. На площадку верхнего этажа он заглянул, как привлечённый шумом хозяин. Улыбнулся, как пёс, получивший лакомство сверх ожидаемого. Ни агрессии в лице, ни напряжения в позе.
Снизу шаги. Те самые - много шагов.
6.
Парни рассредоточились по лестничной площадке. Смотреть на них не было никакой возможности, как на прокажённых. Перед лицом плечо Аслана - серое пятно, белый шум. Внутри обморок.
- Аслан?
- Тсс... - негромко сказал Аслан и поддержал за локоть.
Ладонь теплей батареи. Шикнул и взял за руку.
"Обнять его ноги? Плакать, обнять? Возвращение блудного сына. Ведь не убьёт, или? Ни в коем случае нельзя, и рыдать нельзя. Мужик у мужика в ногах бы валялся, подмётки целовал. Мужчины часто щадят мужчин, женщин никогда, не отпускай руку. Как жаль, что человек не только тело, не только тепло".
Со своими бандитами Аслан говорил на местном, горловом наречии ещё тише, практически шёпотом. По интонации не понять: обвинения, приказы? С их стороны не прозвучало вообще ни слова, быстрые удаляющиеся шаги. Остались двое. Эти серьёзные, не упоротые.
- Пойдём-те, - Аслан произнёс так, через едва уловимую паузу.
Двое сопровождали, отставая на ступеньку. На площадке четвёртого этажа обогнали, перекрыв спуск по лестнице. Понятно.
Распахнутая дверь в квартиру:
- Прошу?
Щурится, глазами подсказывает, иди.
Нет ответа.
Ещё раз ласково:
- Чересчур шумно на улице. Надо мал-мала переждать.
Порог. Чёткое ощущение порога. Один шаг и всё кончено. Нет. Нет и нет.
Аслан приблизился лицом к лицу:
- Радость моя, такие дела не делаются там, где живёшь. Заходи спокойно, познакомимся, выпьем вина...
- Я не пойду в полицию. Я клянусь.
Насмешила:
- Нет, отчего же, радость моя? Сходи, почему бы и не сходить... Прошу тебя, - попятился внутрь квартиры.
Выбора нет.
