Я знал, что так будет. Как только увидел ее на улице у школы, понял, что захотят спор. На нее.

– Ее не трогаем, – говорю хмуро.

– Чего? – непонимающе переспрашивает. – Она особенная, что ли?

– Не особенная, – огрызаюсь. – Бесит сильно.

Не говорить же им, в самом деле, что мне теперь ее защищать полагается? Хотя бы оградить от Романовой. Сделать так, чтобы ее не трогали. Вот уж участвовать в споре на ее соблазнение нет никакого желания.

– Мы последний год учимся. Нельзя пропускать такое веселье. Ее унижение должно быть грандиозным. Твое имя войдет в историю.

– Мой кулак войдет в твой нос. Я сказал – не трогаем. С ней – не играем.

Какие игры вообще? Новенькая – не дура, еще и проницательная сильно. Я не хочу в этом участвовать. Не только с ней, а вообще. После последнего спора вся эта затея какой-то ахинеей кажется. Ребячеством.

– Сокол с тобой не согласится, – отвечает Бодя. – И сыграет вместо тебя!

Про Соколова я как-то забыл. Вчера его не было, и я решил, что он ушел из школы. Мало ли, вдруг его богатый папаша решил, что ему не место в нашей нищебродской школе. Ну или последний спор сильно по нему ударил. Хотелось надеяться, что в нем хоть что-то человеческое осталось. Хотя… во мне его тоже мало.

Вообще, с Соколом мы одно время общались. С него ведь и начались эти споры. Ни одну новенькую не пропустили. Только если слишком страшная или жирная. Вся школа об этом знала, ставки делали на меня или на него. У нас поэтому из новеньких только парни приживаются. Девки сбегают, как только все вскрывается.

– С Соколом я поговорю. Найдем другую жертву.

Парни мое решение заметно не одобряют. Вчера успели рассмотреть новенькую, понравилась. Да и кому бы не понравилась? Я и сам вчера залип с интересом. Особенно на губах.

Фак, снова не о том думаю.

С Соколовым и правда поговорить надо. Последний спор хреново закончился. И Ева, между прочим, единственная, кто остался в школе. Я когда ее увидел вчера, офигел. Глазам не верил, что после всего она не сбежала. Нет, сидела за первой партой как ни в чем не бывало, гордо вскинув голову.

Соколов в нее влюбился. Я поначалу думал, что гон это все. Ну какая любовь, нафиг, от Сокола, но нет, Жене и правда Ева нравилась. Я тогда игру предложил остановить и объявить ничью. Он не согласился. Стал победителем. Ева узнала все, конечно. Прекратила любые контакты и со мной, и с ним. Но из школы не ушла, хотя и держалась особняком. Ни с кем не общалась, потому что никому не доверяла.

В этот раз я не хотел спорить. Уж точно не на новенькую. Да и вообще пора было завязывать. Хотя я прекрасно понимаю, о чем парни говорят. Вся школа ждет грандиозного завершения наших игр. Идиотизм, говорю же.

На первом уроке Сокол не появляется, зато Тина с подругами на месте.

– Кирюша, – улыбается мне, обнимая за плечи. – Соскучилась. Ты вчера как сбежал с уроков, так и не вернулся. И не позвонил. А сегодня фингал.

Она пытается коснуться моей скулы, но я резко дергаю головой и отстраняюсь. Не люблю этих нежностей.

– Зато ты времени не теряла, – скалюсь.

– Ты о чем?

– Идем, – беру ее за руку. – Нам поговорить надо.

Из класса выходим со звонком. Я тяну Романову за угол, в кабинет, где хранится инвентарь нашей технички, и закрываю дверь на ключ. Она понимает мое поведение по-своему. Лезет обниматься, целует в шею.

– Эй, – убираю ее руки. – С ума сошла?! Я поговорить позвал.

– О чем?

– Вы новенькую вчера зачем в туалете закрыли?

– А что? – она смотрит на меня с интересом. – И откуда знаешь, что мы?

– Ваш стиль. Порезанная мокрая одежда, телефон забрали, закрыли.

– А тебе что, Кир? Новенькая понравилась?

– Не понравилась, просто постарайся ее больше не трогать.

– Чего? – заводится Тина. – С чего бы это я ее не трогала?

– С того… – я вздыхаю. – Мой отец с ее отцом в партнерах по бизнесу. Мне вроде как поручили за ней присматривать. Или отец лишит машины. Ты же хочешь покататься после выпускного?

– Хочу, – она улыбается, дуться перестает. – Но пусть свалит с первой парты.

Я вздыхаю. Не буду я с новенькой больше разговаривать. Мне Тину проще задобрить.

– Сдалась тебе эта парта. Я тебе рядом с собой место освобожу, хочешь? Чижа пересажу на твое. Идет?

– А он согласится?

– Кто его спросит.

– Тогда идет.

– И это, – прошу напоследок. – О том, что я за новенькую типа вступаюсь, не говори никому. Не горю желанием быть ее телохранителем.

– Я нема как рыба, – улыбается Тина и тянется ко мне за поцелуем.

Быстро чмокаю ее в губы. Отстраняюсь, намереваясь выйти, но Тина меня останавливает:

– Ты же придешь сегодня? У нас тусовка намечается. Будут только свои.

Никуда идти не хочется, но вечером делать все равно нечего. Соглашаюсь.

– Тина… – говорю уже в коридоре. – Телефон ее верните.

Она закатывает глаза, но слушается. Иногда мне кажется, что обещанного моим отцом автомобиля она ждет больше, чем я. Я его вообще не жду. Не сдались мне его подачки.

– На, – она протягивает мне телефон. – Здесь все равно ничего интересного.

Она дает мне телефон и заходит в класс. Я остаюсь в коридоре. Стою, смотрю на темный экран смартфона. Нажимаю на кнопку разблокировки и вижу на заставке лицо новенькой. Даже пароля нет. Зато приложений мало и все они вверху экрана, так что нижняя часть лица полностью видна. Все-таки губы у нее красивые… притягивают взгляд.

Захожу в класс, извиняюсь перед биологичкой и иду мимо парты новенькой. Когда прохожу, кладу на край ее телефон и шагаю к себе. Сажусь рядом с Чижом. Это последний урок, когда мы вместе сидим. Черт, на такие жертвы иду непонятно зачем.

Новенькая оборачивается. Смотрит на меня. Прищуривается. Ссадину видно, конечно. Я с утра пытался замазать тоналкой и даже заклеить пластырем. Косметика сразу отпала, еще не хватало опозориться на всю школу, но я попробовал, да. Стыдно, писец, не дай бог из пацанов кто узнает.

Аня поглядывает на меня весь урок. Обеспокоенно и хмуро. Аня… так непривычно называть ее про себя по имени.

Кирилл

На уроке договариваюсь с Чижом, чтобы пересел. Он, конечно, не в восторге, но я несу какую-то ахинею про то, что хочу быть рядом с Тиной. Не хочу, конечно. На фиг она вообще мне сдалась на уроках? Но он пересаживается, освобождает место недалеко от меня, которое сразу же занимает Тина. Теперь она весь урок будет меня отвлекать.

– Тина, так вечеринка в силе? – спрашивает Чиж у Романовой.

– В силе, Чижов.

– А Сокол будет?

– Все наши будут. Еще вопросы?

– Ладно, понял.

Чиж отчаливает, а Тина переводит взгляд на меня.

– Ты же не против, что я Соколова позвала? Он по соседству живет, наши родители дружить начали.

– Без проблем.

Я даже рад. Там и поговорю с ним насчет пари. Пора с ним завязывать, приоритеты другие. В этом году ЕГЭ сдавать.

– Можешь новенькую взять, – тянет Тина.

– Зачем?

– Ну, тебе вроде как за ней присматривать поручили.

– Не нянчить же. Прекращай, Тина, мне реально ровно до нее.

– Ладно, проверка засчитана, – Романова улыбается и отворачивается, начиная щебетать с Катей.

Остаток уроков проходит относительно спокойно. Все обсуждают предстоящую тусовку у Романовой, в классе оживленно. Тренировок сегодня нет. Это плохо. Обычно я сбегаю с уроков, чтобы заниматься, а сегодня приходится сидеть.

Когда заканчивается последний, я выдыхаю, забрасываю книги в рюкзак и выхожу из класса. По пути забегаю в спортзал, чтобы уточнить время тренировки на завтра. Парни должны ждать меня на улице.

Ждут. Стоят, что-то обсуждают и ржут.

– Что, идем? – спрашиваю у них.

– Идем. У Романовой в восемь сегодня, да?

– Да, – киваю.

– Кирилл…

Сзади доносится едва слышный мягкий голос. Все останавливаются, и мне приходится. Новенькая, чтоб ее. Какого черта вообще она меня зовет?