Они вдруг показались мне совершенно разными – жесткий, суровый адвокат Ян Бисаров и профессионально занимающийся греблей мировой судья Станислав Ключников. Станислав смотрел на меня с экрана, как открытая книга, а Ян… Ян – это смесь изощренных уловок и хитрых ходов, продуманных наперед.

«Для чего я их вообще сравниваю?!» – разозлилась я и заторопилась обратно в свой отдел. Но Ян Бисаров уже ворвался в мою жизнь без приглашения. Он будоражил. Он был подобен терпкому коктейлю, смешанному из пепла моих горьких воспоминаний. А еще он вызывал откровенный интерес. И… в отличие от Сережи он был реальным.

Весь оставшийся день в отделе царило напряжение. Я старалась не попадаться Элеоноре под руку и молча заполняла документы в компьютере. Но мысли постоянно возвращались к утренней фразе отчима. Сереже было тридцать, маме на тот момент – сорок три. Нет, она была роскошной женщиной. Отчим не зря выбрал ее в жены, даже две дочки не стали помехой. Насколько я помнила, он очень ее любил. Как мама могла увлечься Сергеем, который был на тринадцать лет моложе?! А что бы было, если бы самолет не разбился?! Как бы мы с мамой делили отца моей дочери?!

«Не было бы никакой дочери! Он бы не дал ее оставить!» – тут же одернула себя.

«Господи, умоляю, пусть Бисаров поскорее уедет! Это невыносимо – снова окунуться в прошлое! Я не хочу! Не хочу знать, что у Сережи было с моей мамой!»

Мне хотелось спрятаться от своих собственных мыслей. Запереться в какой-нибудь комнате без окон и дверей и не думать. Как жаль, что отсутствие окон и дверей не дает избавиться от мыслей!

Около двух часов дня дверь открылась, и на пороге появился Бисаров. Я напряженно сглотнула и спрятала глаза в текст на экране.

– Ян Русланович! – всплеснула руками Элеонора, и ее правый глаз нервно дернулся. – Акты почти готовы…

Его карие глаза сверкнули хищным огнем в мою сторону, и что-то больно кольнуло внутри. Я поняла: он уже все решил.

– Я не за актами. Акты отнесете моему помощнику Николаю на третий этаж.

– А… зачем тогда? – Элеонора нервно поправила прическу.

– Будет правильнее сказать «за кем». Я похищаю у вас эту красивую девушку.

– Нет, нет! Нина нам сегодня очень нужна! – строго покачала головой моя начальница. – Вы не можете отнять у нас рабочие руки!

– Найдете себе на пару часов другого помощника, – уверенно произнес он, и его взгляд насмешливо заскользил по моему лицу.

– Нина, собирайтесь. Я не принимаю отказов.

Вздрогнув, я подняла голову. Волна страха поднималась изнутри, и мне никак не удавалось ее побороть.

– Я не уверена, что это хорошая идея…

– Иди уже, Нина! – зло шикнула на меня Элеонора.

Пожав плечами, я осторожно выбралась из-за стола и с опаской взглянула на Бисарова.

Его губ коснулась едва заметная улыбка.

– Возьмите пальто, на улице прохладно.

Я подошла к шкафу и достала свое пальто. Бисаров не остался в стороне – галантно помог мне его надеть. Он не спускал с меня глаз, и я чувствовала себя очень неуютно. Что ему нужно? Для чего весь этот цирк с похищением?

Вскоре под убийственными взглядами Гали и Элеоноры мы вышли из кабинета. Я повесила на плечо сумочку и осторожно посматривала на Яна.

– Куда мы идем? – не выдержав, притормозила у лифта.

– Кажется, я приглашал вас на обед?

– Обеденный перерыв давно закончился.

– Да, простите. Меня задержали некоторые вопросы.

Он подхватил меня под локоть и повел в распахнувшиеся стальные дверцы лифта.

– Я не уверена, что это хорошая идея, – оказавшись слишком близко, начала свою песню. – Мне и так неловко, что я вылила аллерген на капот вашего автомобиля…

– Вы всегда так много думаете, Нина? – выпустив меня из лифта на подземной парковке, иронично поинтересовался он.

– Я немного удивлена вашим вниманием, только и всего.

Бисаров щелкнул брелоком, и фары его авто вспыхнули ярким светом.

– А что здесь удивительного? – Он приподнял темную бровь, а потом с легкой полуулыбкой открыл мне переднюю дверцу и пропустил вперед.

Устроившись на водительском сиденье, продолжил:

– Вы мне нравитесь, Нина. Со мной такое редко случается, чтобы кто-то произвел на меня впечатление. Вчера вам это удалось.

Усмехнувшись, он повернул ключ в зажигании, а я растерянно вжалась в сиденье.

Бисаров отвез меня в уютный ресторанчик у центрального парка. Оказалось, что он успел заказать столик, а из большого окна открывается потрясающий вид на застывшие в прощальном величии багряно-желтые осины и клены.

Когда первый шок от его приглашения прошел, я вдруг поймала себя на мысли, что рядом с ним приятно находиться. Было в его взгляде нечто такое, что заставляло окружающих признавать его превосходство.

Сейчас, за столом, он намеренно окутывал меня своим обаянием. Я понимала, что это игра, дабы произвести впечатление, но игра мне неожиданно понравилась. Ян притягивал, как магнит. Он был живым, настоящим, и он был очень привлекательным.

– Потрясающий пейзаж! – немного оттаяв, произнесла я. – Только поздней осенью можно поймать такую красоту!

– Мне здесь тоже нравится, – согласился Ян. – Где-то есть красивые набережные, а в моем родном городе самая большая достопримечательность – городской парк. Хотите, прогуляемся по аллее после обеда?

– Элеонора меня убьет! – рассмеялась я.

– Нет, что вы, Нина, я ей этого не позволю! – заулыбался он.

Что-то кольнуло в сердце: у него была располагающая и обворожительная улыбка.

«Что я о нем знаю? Кажется, почти ничего. Только общие характеристики. Мы никогда не сталкивались на работе, он уехал в Москву еще до того, как я пришла в «Эксперт». Та ужасная встреча в спальне была единственным воспоминанием из прошлого, а он ее даже не запомнил».

После обеда я осмелела и на выходе из ресторана взяла его под руку. Мы медленно шли по выложенным мраморной плиткой дорожкам мимо величественных кленов и осин, задевая обувью ворох разноцветных листьев. Свежий воздух пронзительно пах осенней сыростью.

– Вам к лицу осень, Нина, – лукаво посматривал на меня Ян.

– А вы всегда так соблазняете женщину, если она вам нравится? – не удержалась я.

– Как?

– Похищениями с рабочего места, красивыми комплиментами?

– Хм… – Он потер колючий подбородок. – Нет, не всегда. Обычно все намного проще. – И рассмеялся, отрывисто, чуть хрипло. От его смеха по коже разлетелся ворох волшебных мурашек. Как же он был привлекателен на фоне осенней оттепели, ее ржавых оттенков, в распахнутом пальто и небрежно накинутом на шею шарфе с узорами!

– Моя дочка говорит, что у нас во рту парогенератор! – выпуская облачко пара, почему-то вспомнила я.

– Какое точное определение! – Запрокинув голову, Ян тоже выпустил облачко пара. – У вас очень сообразительная малышка!

– Она – чудо! – весело подтвердила я и наклонилась, чтобы поднять красивый багряный лист.

– А где ее отец? – засунув руки в карманы распахнутого пальто, озабоченно взглянул на меня Ян.

Что-то больно кольнуло в груди, и я отодвинулась. Все очарование нашего общения рухнуло в одно мгновение, и перед глазами встала неприглядная реальность: я увлеклась братом отца моей малышки.

– Он давно не интересуется нашей жизнью. Мы с сестрой воспитываем девочку сами, – буркнула угрюмо.

– Какой же он глупец! – покачал головой Ян, и в его карих глазах мелькнула затаенная боль. – Как можно не интересоваться своим ребенком?!

– Так бывает. Ребенок появляется на свет, и он нужен только матери. Ладно, что мы о грустном? Расскажите, надолго ли вы в городе? Чего нам ждать?

– Еще неделю буду здесь точно. Ваш отчим отмывает средства, Нина. Моя семья не может больше закрывать на это глаза. Он воспользовался трагедией, которая произошла несколько лет назад, повернул все в свою пользу, но так больше не будет. Кто-то должен положить конец его вседозволенности!

Я вздохнула. И почему меня не удивили слова моего спутника?