— До трех считаю, не отвалите, побежите в лазарет, — не поняли, переглянулись, думали я выделываюсь, — раз, — начал считать, как и обещал, но они встали в позу. Рон и Невил по бокам, кладя руки на мои плечи, а Грейнджер руки в боки, — два-а-а, — уже протяжней, но никакой реакции, — а я предупреждал, — сказал этим трем гриффиндуркам, — три, — палочка в руке и общее, накрывающее всех разом проклятие поноса, резко хватаясь за животы, кривясь от боли и конфуза, в лазарет бегут гриффиндурки и пытаются не расплескать то, что накопилось и резко захотело вырваться.

Больше меня никто не трогал. Видели реакцию, боялись повторения на собственной шкуре. И вот, время прошло, день заседания выпал на субботу, уроков нет. Мистер Малфой и крестная пришли за мной камином. Я ждал их в кабинете профессора Снейпа. В простой магловской одежде, черных брюках, белой рубашке, ботинках, волосы как-то крестная в норму привела, шел к залу суда, за дверьми которого решалась судьба важного для меня человека. Я сидел на скамейке рядом с дверью, около меня Нарцисса и Драко. Люциус в зале, в моих руках даль-зеркало, для того, чтобы я слышал, что происходит. Но я ничего кроме гула голосов и отдельных фраз не слышал.

— … я не делал того, в чем меня обвиняют, — отчетливо слышал голос крестного.

— … вы утверждаете, что не служите темному лорду? — вопрос одного из судей.

— … доказательства! — требовал еще голос.

— А отсутствие метки не показатель? — ругался Сириус, — у всех его приспешников метка на руке, — по ходу рукава закатывал, — а у меня нет. Так с чего вы взяли… — дальше прошло много времени, кажется, Сириус смог доказать свою непричастность к Пожирателям, перешли непосредственно к предательству Поттеров и смерти Питера Петигрю, — смешно! — рассмеялся, его призвали к уважению, спросив:

— Что вас насмешило, мистер Блэк? — голос министра, если не путаю. Нарцисса подтвердила, сказала, что это он.

— Петигрю жив, — все еще смеялся крестный, вызывая новую волну паники, на защиту встал адвокат, предоставив доказательства, — спасибо, мистер Ройман, — поблагодарил Сириус. И началось разоблачение настоящего Пожирателя и привлечение его к суду. Камень с души постепенно спадал. Но слово взял директор. Взял в свидетели Люпина, тот говорил о странном поведении в школе, постоянных отлучках, намекая на службу лорду. Предложил проверить крестного зельем правды. Я не слышал, что он говорит в ответ, не мог. Кровь леденела, сердце стучало в ушах, понимал, директор может сделать что угодно, лишь бы Сириус и дальше сидел в тюрьме.

— Гарри, — шептала мне крестная, — давай отвлечемся. Есть предложение. Патронус, — на нее мы смотрели с Драко, как на ненормальную, — у тебя сейчас есть мечта, та, которая занимает душу и сердце, — я подумал, что так и есть. Мечта, чтобы Сириуса оправдали и я переехал жить к нему, мечта порушить планы директора и увидеть, как бородатый дед и его ручной пес крякнут и сядут в лужу, будут выглядеть как полные идиоты, вот какая у меня мечта, о ней я думаю весь этот месяц, ей я живу, — вот, а теперь слова и движение.

— Экспекто Патронум! — шепот, движение рукой и из палочки вырвалась сова, как моя Хедвиг, только прозрачно-голубая, летала рядом, а потом растворилась, — обалдеть! — выдал.

— Поттер, ты — гений! — воскликнул Драко, — Телесный Патронус в тринадцать, с первого раза! Ты — нечто! — а я предложил ему повторить, — у меня нет такой мечты, — поник друг.

— Когда найдешь, то призови, не колеблясь, — тот кивнул, а Нарцисса шепнула, что готовятся огласить решение суда. Мы с другом держали зеркало, вслушивались в каждый голос, ждали момента истины и вот:

— Невиновен! — из глаз потекли слезы облегчения, меня к себе прижимала Нарцисса, толкнул в плечо Драко, а меня позвали в зал, чтобы огласить решение тому, кто важен, то есть мне. Я шел к скамье, на которой сидел довольный крестный, медленно, не срываясь на бег, просто шел. Стоило мне подойти, просто уткнулся носом в его плечо и сказал:

— Мы победили, ты свободен, — мой шепот, его рука на моей макушке, поглаживает, успокаивает дрожащие плечи, — я теперь буду жить с тобой, Сири, только с тобой. К Дурслям буду приезжать погостить недельку, а у тебя жить.

— Конечно, Ри. Кричер комнату подготовит, в тонах твоего факультета, пойдет? — я кивнул, — а библиотека Блэков в твоем распоряжении, умник, — я выдохнул, но не надолго. Меня пытались уговорить остаться жить с Дурслями, а у крестного гостить, так будет безопаснее, на что Сириус заявил: — особняк Блэков считается в мире магии одним из надежных особняков, а ты его сравниваешь с домом магглов? Не смеши, Альбус, — взял меня за плечо и повел к выходу. Увидел Нарциссу: — кузина, — прижал ее к себе, шепнув: — спасибо за Ри, — потом прижал к себе Драко, — племянник, вырос, похорошел, аристократ.

— Дядя, — шепнул друг.

— Ты на свободе, Блэк, — говорит Люциус, а тот его толкает в плечо и говорит:

— Все благодаря тебе, Малфой, — улыбка и шепот, — пойдем ко мне, на Гриммо, отметим. У меня бурбон пятидесятилетней выдержки есть, — как загорелись глаза Малфоя, готов был аппарацией перенестись, лишь бы вкусить обещанный напиток. А я на радостях выигранного дела решил порадовать друзей:

— Экспекто Патронум! — вылетела сова, а с помощью крестной надиктовал сообщение: — Парни, все путем! Сириус на свободе! Гуляем! С меня кола и чипсы! Поттер! — отправил сову, на меня смотрит крестный, Люциус и директор с волком, — а это все заветная мечта и крестная рядом. Вот и обратились мои мечты в Патронус.

— Ты — гений, Поттер! — сказал мне Люциус, — учись, Драко.

— Угу, — буркнул друг и мы перенеслись каминами министерства в особняк на Гриммо. Крестный тут же дал распоряжение подготовить комнаты гостям, а Кричер, хоть и ворчал, но все сделал. Мне комнату как когтевранцу, а Драко комнату покойного Регулуса, она в тонах Слизерина. Мы рядом, как и библиотека Блэков. Взрослые отмечали крепкими напитками, а я как и обещал, угостил Драко колой, для этого мы послали Кричера в маггловский супермаркет и заказали ему пять десятков бутылок, чтобы на всех наших хватило и столько же чипсов, разных вкусов. Мы с ним завалились спать под утро. А к обеду вернулись в школу. На меня с шоком смотрели все, а я и Драко Левиоссой несли обещанные угощения, но не это вызвало шок:

— Поттер! — а это Маркус Флинт, — Телесный Патронус! Серьезно?

— А что такого?

— Это тема шестого курса, а ты… — но не договорил, — слов нет! Гений! — выпалил, а потом спросил: — что дальше, анимагия в пятнадцать? — я задумался и не отрицал, а что крестный с отцом и его Мародерами смогли, я нет что ли. К тому же крестный рядом, научит. У нас каникулы впереди. Но Маркус покрутил пальцем у виска и не ответив, взял три бутылки колы и столько же чипсов, ушел с Пьюси и Макмилланом в спальню, тусить за мой счет.

Так и пролетело время до весны. Игры возобновились, как и наше с Драко противостояние. У Чжоу и Седрика так же война на поле, кто поймает первым снитч. А в остальном, как и раньше, ничего критичного. Пару стычек с рыжими на поле, они целенаправленно целились в меня бладжерами, но парни из команды на «отлично» выполняли роль телохранителей и меня никто не задел. Лишь так, по касательной. Рыжий решил применить тактику тарана, оттеснял меня к трибунам и хотел по типу тавгаев в хоккее прижать к борту с выносом меня с поля. Но я меньше, проворнее и вообще, беспалочковую магию и проклятия никто не отменял. А в правилах говорится исключительно о ношении палочки. Вот ему и прилетел слабенький позыв облегчить кишки. Он резко скрутился и отступил. Больше эксцессов не было.

Мы учились, готовились к экзаменам. Профессор Люпин пытался со мной несколько раз заговорить, спрашивал про Сириуса и его восстановление, но я говорил, что это не его дело, настаивал на том, чтобы он не лез к крестному, не то примет участие и Малфой с Нарциссой. Он понял и для него я стал таким как все, просто учеником.

— Гарри, — шепотом, касаясь плеча, — ты опять в облаках летаешь, — говорит Лука, сидевший со мной у камина в гостиной, — о чем думаешь?