– В Торке знают много необычных песен – поспешно ответила девушка, словно с песней было что-то неладно. – В Торке и северной Придде.

– Вы оттуда родом? И давно в столице? Как вам летняя Оллария?

– Да, я с севера. Выросла среди лесов, гор и снежных сугробов, – она забавно вытянула руку, словно видела перед собой все эти (сомнительные на взгляд Эстебана) северные прелести. – Здесь я всего несколько месяцев, и мне все время кажется, что погода слишком теплая…

– А я привык к большему теплу – ведь я из Эпинэ. Кстати, я тоже немного играю на лютне, хотя предпочитаю гитару.

– Гитару? – брови снова взмыли к прическе. – Я читала, что это кэналлийский инструмент.

– Да, моим учителем был кэналлиец. Как и учителем фехтования, кстати. Потому-то я и не боюсь вызывать на дуэли.

– Я читала о гитаре, но никогда не слышала ее музыки… – задумчиво протянула Ирма.

– Я мог бы сыграть для вас, когда у меня будет под рукой инструмент, – заметил Эстебан, стараясь не подать виду, что несколько уязвлен равнодушием эреа к своим фехтовальным талантам. – Если бы я знал, когда мы встретимся снова…

– Это довольно просто, – улыбнулась девушка невозмутимо. – Нанесите мне визит, завтра или в другой день.

– Это приглашение?

– Очевидно, да, – она усмехнулась и снова тряхнула головой, заставив заплясать локон возле уха. – Я редко выезжаю куда-нибудь, но люблю принимать друзей у себя. Хотя обычно меня посещает только Валентин.

– С наслаждением нанесу вам визит, Ирма, – согласился юноша. Он еще не решил, когда, но, пожалуй, заглянет к этой девушке. Может быть, его музыкальные способности не оставят эреа равнодушной?

Ирме, баронессе Гофт-ур-Приддхен. От Валентина, графа Васспард.

Кузина!

Счастлив, что праздник доставил Вам удовольствие. Как вы видите, даже светский прием может быть приятным, и быть такой затворницей, как Вы успели стать, вовсе не обязательно. Если барон не нуждается в обществе жены, вы могли бы употребить свои таланты на благо Талига, например, став фрейлиной ее величества. В том нелегком положении, о котором Вы знаете, Ваши ум, живость и верность могли бы поддержать нашу королеву. Кроме того, вы могли бы познакомиться со многими достойными эреа, например, графиней Рафиано. Еще раз прошу Вас об этом подумать.

Прежде чем завершить письмо, я позволю себе сделать одно предупреждение. Признаться, я был весьма удивлен тем, кто из гостей привлек Ваше внимание, хотя, должен сказать, что после ваших слов перестал огорчаться по поводу сделанного ему приглашения. Однако прошу Вас быть осторожной, если Вы намерены продолжать знакомство с известным юношей. Я не имею достаточного опыта общения с ним лично, но в Лаик заметил, что он эгоистичен, самовлюблен и способен на изощренные проказы, задевающие честь других. Думаю, вы уже наслышаны о Сузе-Музе, в противном случае, обязуюсь подробно описать связанные с ним происшествия в следующий раз. Что касается меня, то я не исключаю участия Эстебана в этих проделках.

Вынужден завершить письмо. Высылаю Вам также томик стихов Эзори, о котором Вы просили. Уверен, его строки доставят Вам удовольствие.

С наилучшими пожеланиями, Валентин Придд.

========== 2. Музыка и письма ==========

Свободное время появилось у Эстебана уже на следующий день. Можно было, конечно, потомить новую знакомую ожиданием, но юноша нашел это преждевременным: такие обманные финты можно устраивать, когда противница из гордости скрывает свои чувства, а пока невнимание только убьет интерес. Посему Колиньяр сообщил друзьям, что сегодня оставляет их и идет к даме. Северин и Анатоль понимающе закивали.

После недолгого ожидания, когда слуга докладывал госпоже о появлении гостя (гостей он, судя по заинтересованному взгляду, видел нечасто), Эстебана пригласили в библиотеку. Юноша усмехнулся: интересный выбор – не гостиная, не будуар, не кабинет (если он у эреа есть), а комната с книгами. Хозяйка – истинная родственница Валентина, тот в Лаик вечно что-нибудь читал. Впрочем, библиотека встретила Эстебана уютной тишиной и каким-то особенным книжным запахом. Свет проникал в высокие окна, разливался по портьерам в золотистых тонах – похоже, здесь хозяева пренебрегли родовыми цветами. В одном из закутков между стеллажами устроился столик, загромождённый книгами, бумагами и письменными принадлежностями, к нему пристроилась пара кресел.

– Здравствуйте, маркиз, – девушка не стала вставать при его появлении. Сегодня она была в светло-сером платье, с синей шалью на плечах. В этом наряде глаза ее казались более светлыми и прозрачными. «Чуть-чуть не Придд», – снова подумалось Эстебану.

– Счастлив видеть вас снова, эреа – юноша положил гитару в кресло, а сам с поклоном поцеловал холодные белые пальчики, попутно заметив, что девушка занималась не чтением: на столике перед ней остался листок с подсыхающими чернилами, и перья были не убраны, хотя чернильница закручена – должно быть, письмо останется неоконченным до более благоприятного момента.

– Я не смела ждать вас так скоро. Спасибо за визит.

– Ведь я обещал, Ирма!

– Обещания часто бывают далеки от исполнения… Присаживайтесь. Я так люблю эту комнату, что ей приходится быть и кабинетом, и гостиной – с чем она прекрасно справляется.

– Здесь очень уютно, и нет недостатка в свете, – вежливо согласился Эстебан, окинув помещение взглядом. Конечно, всего отсюда не увидишь, стеллажи превращают длинный зал в настоящий лабиринт, но в целом выглядит неплохо. А софа в дальнем углу наводит на мысль о четвертом предназначении комнаты - для случаев, когда хозяйка позволит кавалеру перейти от слов к действию. Отогнав соблазнительную мысль, он добавил: – Надеюсь, мой визит вам не помешал?

– Напротив! – девушка радостно улыбнулась. – Если бы не ваш приход, я еще долго мучилась бы неведением. Видите ли, Валентин Придд упомянул при мне о некоем Сузе-Музе и о каких-то происшествиях в Лаик в год вашего обучения, но ничего конкретного не сказал. Не расскажете, в чем было дело?

– С радостью! – откликнулся Эстебан и принялся подробно расписывать подвиги графа Медузы, присовокупив к рассказу и тот, довольно сомнительный, вывод, что Сузой может являться сам Валентин. Вывод Ирма нашла забавным, но всерьез ему не поверила. Зато история ее рассмешила, щеки девушки порозовели, и гость снова вернулся к мысли, что интрижка будет стоить затраченных на нее трудов.

– Я вижу, вы честны во всех своих обещаниях, – заметила Ирма, отсмеявшись, и указала на гитару, которую Эстебан теперь положил к себе на колени. Юноша предвкушающе улыбнулся и заиграл вступление. Песню он выбрал заранее.

Нет грусти ни о чем, и вновь звенят

Струны,

Но злобно за плечом смеется серп

Лунный,

Глядит из всех озер по дороге

И тянет на дно.

И нет пути назад – уже близка

Осень:

Откроется Закат, луна меня

Бросит,

А кто там будет ждать на пороге –

Мне все равно.

Завершив выступление сочным аккордом, он взглянул на слушательницу. Ирма подалась вперед, её светлые глаза заблестели.

– Это… это действительно впечатляет! Никогда не слышала такой песни… впрочем, на лютне такого действительно не сыграть…

– Кэналлийцы говорят, что в одной гитаре больше души, чем в ста лютнях… но я с ними не согласен – думаю, каждый инструмент хорош по-своему. Однако некоторые песни можно исполнять только под гитару.

– Потрясающая музыка… хотела бы я научиться… – девушка говорила негромко, скорее просто размышляла вслух, не в силах сдержаться.

– Найти учителя-кэналлийца не так просто. Я мог бы показать основы сам, – быстро сориентировался Эстебан. Гитара – неплохой повод для свиданий, а во время обучения так удобно будет касаться чужих рук и плеч!..