И тут в бой вмешалась еще одна участница. Девочка, пожалуй, даже чуть помладше Луны, едва удерживающая в двух руках короткий, но все равно слишком тяжелый для нее меч. Я лишь отмахнулся от нее, в последний момент повернув Гермиону плашмя... зря, как выяснилось. У нее, в придачу к выбитому мной клинку нашелся пистолет...
- Опять облажались, - усмехнулся Мастер, подходя к нам.
- Опять, - вздохнул я, стараясь не шевелиться. Когда я поймал-таки пулю в грудь, добивали меня ногами.
- Ну, с тобой все понятно. Думаю, в чем ты накосячил - осознаешь и сам, не так ли?
- Оглушить надо было качественнее... - вздохнул я.
- Или убивать, не глядя на пол и возраст: взялся за оружие в бою - значит, уже не ребенок, - жестко сказал Мастер. - Но это тебе будем еще объяснять и объяснять. А вот вы... - он посмотрел на девочек. - Живое оружие существует отнюдь не только затем, чтобы болтаться в руках бойца. Почему вы ему ничем не помогаете?
- Как это "они мне ничем не помогают"? - возмутился я. - Да если бы не они...
- Она, - Мастер ткнул пальцем в Луну, - вполне могла заметить, как твоя противница достает оружие, и предупредить. Кистень был как раз в той стороне. Но вместо этого она смотрела туда же, куда и ты - и пропустила опасность.
- Ой, - потупилась Луна. - Прости, Гарри... я слишком быстро двигаюсь, и у меня начинает кружиться голова - поэтому я и стараюсь смотреть куда-то в одну точку...
- И теряешь весь радиус обзора, - усмехнулся Мастер. - А ведь кистень - это не сабля, которая большую часть времени находится между бойцом и его противником. Ты движешься вокруг Гарри, и должна быть его "глазами на затылке" и не только. Так что тебе надо тренироваться и тренироваться... Через "не могу", борясь с тошнотой... А еще - вы обе не куколки какие-нибудь разряженные. Вы - колдуньи! И можете помогать Гарри, не только удлиняя его руки.
- Но ведь когда я - сабля, у меня нет палочки! - возмутилась Гермиона. - И у Луны, когда она - кистень...
- А разве когда Гарри призывает вас - он выписывает сложные фигуры своей ковырялкой? Или бормочет что-то неудобьсказуемое на мертвых языках? Нет. Он просто зовет - и вы приходите. И это - магия... Или, к примеру... промять металлическую поножу и сломать защищаемую ей ногу, просто ударив легким кистенем - просто невозможно. Не хватит силы удара. Но у вас с Луной это получилось. И "голой физики" здесь не так уж и много.
- Ой, - сказала Гермиона. - Гарри... пожалуйста... призови меня как оружие. Сможешь?
С некоторым трудом я поднялся с выгоревшей травы, и Гермиона оказалась в моей руке. Секунда, и Луна, как и Невилл когда-то, вытягивается и застывает. Петрификус? Молча и без палочки? В тринадцать лет?
Я отпускаю Гермиону, и девочка, исчезнув из моей руки, появляется неподалеку. Она смотрит на меня, на Луну, опять на меня...
- Фините!
Луна, поднявшись, удивленно посмотрела на нас.
- Петрификус? - спросила она
- Прости, Гарри! - Гермиона смотрит на меня с глубоким раскаянием. - Получается, что я могла... Могла парализовать эту су... - Она прикрыла рот ладошкой, не завершив ругательства.
- Герми! - я схватил девочку за плечи, даже не заметив, что сократил ее имя, чего она никогда не любила. Впрочем, сама Гермиона тоже этого не заметила. Она уткнулась мне в плечо и зарыдала. Я гладил ее по голове и шептал. - Герми... успокойся! Ты ни в чем не виновата. Откуда ты могла знать, что это возможно, если никто тебе об этом не сказал?
- Я... - всхлипнула Гермиона, - ...я все равно должна была догадаться! Ведь говорила сама, что "логика для волшебников - пустой звук!" И сама так же попалась! Я... прости... прости...
Именно сейчас, удерживая в руках содрогающееся от рыданий тело девочки, я окончательно понял и осознал то, о чем раньше только мимолетно задумывался: дырку от бублика Рону, а не ее. Не отдам! Ни за что не отдам! Моя!
И только утонув в еще поблескивающих слезами карих глазах, я понял, что Гермиона сейчас отчетливо понимает меня. Слышит все то, что я вряд ли когда-либо осмелюсь произнести вслух. Слышит. Понимает. И не возражает.
- Не отдавай, - улыбнулась она сквозь слезы. - Ни за что не отдавай! Ни меня, ни Луну. Мы же ее не отпустим, правда? - Герми на секунду выскользнула из моих объятий, признаться, я даже не понял, каким образом, и притянула к нам ту, о ком говорила. - Она - наша! Мы с тобой ее первые поймали!
Луна замерла в кругу наших с Гермионой рук. Она некоторое время переводила взгляд с меня на Гермиону и обратно, а потом - тоже расплакалась. Впервые за две жизни я видел ее без грустно-веселой, доброй и чуть ироничной маки. Видел саму Луну такой, какая она есть. И мне захотелось взвыть и дать себе оплеуху. Я научившись понимать ее иносказания, гордился тем, что понимаю саму луну. Не понимал. Совсем не понимал. И даже связь бойца и оружия - не сделала это псевдопонимание - настоящим. И только сейчас, обнимая сразу двух девочек, я начал чувствовать... нет, не то, что понял, но хотя бы осознал - где проходят границы моих знаний... и, соответственно - где их можно и нужно расширить.
- Не отдадим, - согласился я с Гермионой. - Наша.
Глава 10. Утро в Кабаньем замке
Над горами Северной Шотландии медленно разгорался рассвет. Ветер, овевающий наблюдательную площадку на вершине Астрономической башни, был прохладным, чтобы не сказать более. Но я не обращал внимания на его температуру, выискивая в потоках воздуха всполохи цвета. Гермиона лежала у меня на коленях, лаская ладонь шершавым прикосновением. Вокруг другой руки обвилась Луна, бдительно наблюдающая за окрестностями. Мы приходили в себя, отдыхая после медленного танца с тенями, и нам было хорошо втроем.
