Все представители Серебряных Пик были отозваны от деревушки, но на дорогах, ведущих к ней, были выставлены наблюдатели от клана, фиксирующие, кто проехал по ним и в какую сторону. Собственно, за три дня наблюдения таковых не оказалось. Это внушало уверенность, что Антон ещё там.

Всё тщательно обдумав, пришёл к выводу – медлить нельзя, надо действовать, иначе возможность спасти объект будет упущена. Но как я мог самостоятельно действовать, будучи рекрутом Проотца-защитника? Вывод, если не планирую дезертирства, а это меньше всего входило в мои планы, то необходимо заручиться поддержкой со стороны начальства своего ордена, да и с экзорцистом вопрос ещё был открыт, а тут достигну сразу обеих целей, может, и ещё чем помогут. Разумеется, в данном случае, придётся раскрыть своё происхождение как иномерянина, иначе как объяснить мою осведомлённость и настойчивость в данном вопросе, но я давно уже понял, что моя тайна – это «секрет Полишинеля», то есть о ней не знает только ленивый.

– Вы всё поняли верно, – отвечаю я на вопрос, заданный Инекиным, – вы же сами понимаете, как важно разобраться с одержимыми. Всё, что я от вас прошу, это отпустить меня и мой отряд на несколько дней для решения этой проблемы.

– Молодой рекрут со своим десятком таких же рекрутов решил задержать группу одержимых живьём, что развивалась неопределённое время, и обладает неизвестным потенциалом, а после задержания в полевых условиях провести ритуал очищения? – в голосе Инекина я чётко услышал скепсис.

– Не совсем так, у меня будет ещё поддержка моих друзей, что также будут участвовать в этой операции.

– Ты планируешь привлечь к этой операции ещё и посторонних? И много?

– Примерно ещё пятьдесят бойцов.

– Ого, сколько у тебя друзей! Откуда столько, и вообще, откуда информация?

– Это мои соратники из, из – я собрался с духом, – из иномерян. Среди одержимых есть иномерянин, что очень важен для нас, именно его мы хотим спасти и провести обряд очищения. Информация получена силами моих друзей, но сами они не справятся, нужен экзорцист.

– Понятно, ты хоть представляешь, какой важности эти сведения? Подумать только, в деревне, что в паре дней пути от столицы обосновалась группа одержимых, давно такого не было. – Инекин, задумчиво притупил взгляд, явно планируя дальнейшие действия. – Я немедленно доведу эту информацию до главы ордена, такие сведения мы не можем оставить без внимания. Жди решения, свободен!

– Есть, – выпалил я, и, развернувшись, вышел из кабинета.

***

К моим сведениям в ордене отнеслись всерьёз, я бы даже сказал очень всерьёз. На следующее утро я в составе около сотни полноценных членов ордена Проотца-Защитника выехал в сторону деревушки с одержимыми. Перед началом операции Инекин вызвал меня к себе и ясно дал понять, что если всё обстоит именно так, как я описал, то это, мягко говоря, не мой уровень. В связи с этим мне строго-настрого запретили вмешивать своих друзей или других рекрутов в это дело. Меня с собой берут как связного с наблюдателями Серебряных, так как они в настоящий момент уже находились на месте и могли оперативно сообщить, если что-то поменяется в обстановке пока отряд в пути. Ради выполнения этой функции один из ветеранов-Защитников, входящий в наш отряд, научил меня, как использовать мою звезду мага для связи с амулетом Пика. До этого я мог связываться только с другими магами, а вот с Пиком никак, он не наделён магическими способностями, а взаимодействовать с его амулетом у меня не получалось и мне приходилось каждый день общаться с ним лично. Всё дело оказалось в определённых нюансах. Таких тонкостей я просто не знал, и, как только научился, первым делом связался с Пиком и коротко разъяснил ситуацию.

– Стэс, ты держишься с нами, в арьергарде и не вмешиваешься, – услышал я речь командира нашего отряда перед самым началом операции по захвату одержимых, – когда деревню возьмём под контроль, тогда сможешь и показать, кто тебе нужен для ритуала очищения. С остальными одержимыми возиться не будем. Всё понятно?

– Так точно, – чётко отрапортовал я.

Инекин обещал, что в нашем отряде будет несколько Защитников, умеющих проводить обряд очищения в полевых условиях, подозреваю, что руководство ордена благоразумно не захотело портить отношения с иномерянами из-за такой мелочи и решило оказать содействие в проведения ритуала значимого для нас лица. Именно на что-то такое я и рассчитывал два дня назад, начиная разговор с Инекиным.

До окрестностей интересующей деревни наш отряд скакал весь день и часть ночи. Это был изматывающий для меня марафон, и, не смотря на явные успехи, что мне удалось достигнуть за период тренировок в ордене Защитников, всё ещё вынужден был затрачивать большое количество сил, чтобы просто держаться вровень с бывалыми ветеранами. Это они скакали непринуждённо и неутомимо, лично я такими показателями в верховой езде похвастаться пока не мог.

Наш марш-бросок был окончен, когда достигли деревни, находящейся по соседству с той, где был обнаружен Антон. Отдохнув, если эти пять часов, проведённых в деревне можно назвать отдыхом, мы выдвинулись дальше. Наблюдатели Серебряных сообщали, что за всё время движения в сторону или из стороны, интересующей нас деревни, не было. Это внушало оптимизм.

Примерно в километре от деревни командир отдал приказ остановиться. От нашего отряда отделилась часть Защитников и по большой дуге стала обходить деревню с обеих сторон. Как я понял, их целью было окружить деревню, а также перекрыть вторую дорогу, что выходила из неё и находилась на противоположной стороне поселения. Выждав условленное время, основные силы нашего отряда направились в сторону деревушки. Как мне и приказали, я держался возле замыкающих. Среди опытных ветеранов, облачённых в полноценную боевую амуницию Защитника, прикрытую белыми плащами с символом Проотца, я в своей одежде рекрута выглядел чуть ли не туристом на боевой операции, по сути каким и являлся.

Несмотря на то, что утро уже наступило, в самой деревне и в близлежащих окрестностях не было замечено хоть какого-либо движения. Это было странно, деревенские они все работящие, и в это время уже должны были выгонять скот на пастбища или выходить работать в поле, что виднелось чуть в стороне, ну или хотя бы проявлять какие-то иные признаки жизни, что я наблюдал в деревнях до этого. Но тут было всё тихо, я даже не слышал лая собак, а уж они всегда являлись спутниками таких поселений. Более того, несмотря на то, что дома выглядели ухоженными, а деревня не производила впечатления покинутой, не было заметно ни одной чадящей трубы, готовить-то они себе что-то должны?

Всё резко изменилось, стоило основным силам нашего отряда войти в деревню. Как только мы миновали первый дом, в передовой отряд ударил разряд самой настоящей молнии. Она рикошетом прошлась сразу по десятку бойцов, бессильно искрясь по явно зачарованной броне, и, не причинив видимого вреда, разрядилась в землю. Защитники пришпорили коней, и отряд влетел на центральную улицу, стараясь ворваться в самое сердце линии обороны, что проходила пока непонятно где. Меня взяли в кольцо из членов ордена, прикрывая от возможных последующих атак. И это было сделано очень вовремя, со всех сторон на нас обрушился настоящий град из боевых заклинаний. Тут были всё те же молнии, огонь, вылезающий алыми языками из земли, порывы ветра, стремящиеся сбросить всадников, парочка ледяных копий, что были ловко приняты на щиты и что-то ещё, мне не удалось даже понять и половины магического арсенала, обрушенного на нас. Через несколько мгновений всё прекратилось. Стихийная волшба не принесла видимого вреда зачарованной амуниции, благословлённой Проотцом. Никогда не мог предположить, что магия будет настолько бессильна перед войнами Проотца, невольно проникся уважением к ордену, в котором сам и состою уже несколько месяцев. Одно дело слышать байки, рассказанные в казарме и обильно сдобренные религиозным фанатизмом, и совсем другое видеть всё своими глазами.