Мама пришла в ателье утром и начала жаловаться на свою память. Потом она подошла ко мне и вдруг потребовала купить ей какой-то курс по прокачке мозга от Вассермана за 10 тысяч, о котором получила спам-рассылку. Когда я пыталась сказать, что надо сначала изучить его программу и посмотреть курсы конкурентов, у неё началась натуральная истерика. Она твердила, что я ей не дорожу и не хочу помочь жить нормально и помнить дольше. Но, после минут двух-трёх истерических рыданий, начала над чем-то как-то странно смеяться. И такие странные перепады настроения продолжались буквально весь день.

Я пыталась отправить её домой отлежаться, но она лишь злилась в ответ…

После нескольких истерик я купила тот курс, который мама, по-моему, в итоге так и не открыла. В какой-то момент ей вообще пришла шальная мысль: «Вассерман намеренно узнал её почту и написал ей лично из желания помочь».

Целый день я не знала, как с ней говорить. Она то плакала и злилась, то как-то странно смеялась. Могла ни с того ни с сего начать кричать или что-то требовать.

Портным не удавалось решить с ней ни одного вопроса. Они пытались жаловаться на неё мне, а я отсылала их в ответ довольно грубо, но это была внутренняя агрессия от безысходности и непонимания, как быть и что делать. В результате, к середине дня сотрудники заперлись на кухне и начали шептаться. Понятно о чём… О том, что ничем хорошим этот день не закончится.

К несчастью, именно в тот день к нам заглянуло с улицы несколько случайных заказчиков, в том числе на дорогие пошивы. Впоследствии никто из них к нам, разумеется, не обратился. Все они уходили испуганные и в шоке, а на разных интернет-порталах писали затем гневные отзывы.

На следующий же день с мамой всё вдруг резко стало ok. Маме стоило поспать – и её отпустило. Не важно, что тогда мы потеряли клиентов. Хотя жаль, что об этом появились отклики, а значит, общая репутация фирмы была испорчена. Но стало ясно, что ателье нас медленно, но верно «убивает». Хотя нет, убивало оно скорее маму, а меня просто загоняло в тяжелейшую депрессию. За счёт слишком большого количества нервяков и проблем.

Кстати, у мамы такой день случился далеко не в последний раз. Я очень страдала и не могла помочь, но стало очевидно: от меня тут ничего не зависит. И ничего хорошего ждать уже не приходится.

Глава 6. Экономика ателье

За счёт чего пока выживает мир индивидуального пошива одежды?

Представьте себе небольшую фирму. Как это часто бывает (не всегда, но всё же в большинстве случаев), в ней трудятся руководитель (совмещающий в себе функции администратора, пиарщика, бухгалтера, уборщика, SMM-менеджера, кадровика и вообще кого угодно) и 2-3 мастера. Как правило, один из них занимается исключительно ремонтами одежды, а двое шьют на заказ. При этом им также необходимо закупать для каждого клиента материалы: ткань, подкладку, фурнитуру, нитки, клеевые.

Все заказчики хотят разного и закупать материалы оптом на будущее – стратегия, в случае с ателье, заведомо убыточная. Мы пробовали придерживаться её в первое время и в этом лишь убедились.

Условно, в месяц, мастера по пошиву могут выполнить качественно не более 4 заказов. Возможно, больше, если заказы будут довольно простыми (например, прямая юбка шьётся за 2-3 дня с 1 примеркой, но и её не всегда можно быстро и легко посадить на фигуру). Плюс какие-то заказы выполняет мастер по ремонту, но на них ателье никогда не зарабатывает – этот доход минимален и позволяет лишь частично отбить налоги, аренду и зарплаты.

Поэтому, пошив той же простой прямой юбки никак не может выйти дешевле 5-6 тысяч рублей (в зависимости от класса ателье цена может быть и значительно выше). Ведь, выполняя в месяц 4 крупных пошива (например, костюмы) и 1-2 прямых юбки, мастер приносит ателье доход около 200 тысяч рублей. Из которых он получает зарплатой в пределах 100 (в каждом ателье свой процент). При этом, чтобы успеть выполнить СТОЛЬКО работы, он должен весь месяц работать сутками, не поднимая головы из-за машинки и позволяя себе максимум 1 выходной в неделю. И это предельный максимум, который практически невозможно осуществить в реальности.

В таком случае – 100 тысяч остаётся в распоряжении ателье. Из которых, 40-50 минимум уходит на то, чтобы покрыть необходимые платежи (аренда, зарплаты, реклама, налоги, уборка помещения, комиссия за обслуживание расчётного счёта и эквайринг…). Кстати, об эквайринге: надо помнить, что, если клиенты платят картами, то комиссия неизбежна и не может составить меньше 2,5%. То есть, с условного подшива брюк за 900 рублей ателье получит 877,5 рублей. При этом, портному достанется 450, а в кассу фирмы пойдут оставшиеся 427,50.

Прибыль в 50-60 тысяч с одного работника (100-120 с двух) – это МАКСИМУМ, который может позволить себе ателье в период пиковой загрузки при установлении минимально возможных для выживания на московском рынке цен на свои услуги. Для развития бизнеса это смешные суммы. На новые проекты, рекламу и даже поддержание офиса в чистоте и порядке этой суммы может и не хватить. Что уж говорить о каком бы то ни было доходе обеспечивающего всю эту деятельность руководителя? Обычно он работает на портных, ради обеспечения их заказами, при этом практически ничего себе не оставляя. Хотя портные умудряются зачастую считать наоборот: что он их обворовывает, нахапывая тайком себе миллионы… Откуда только им взяться, непонятно.

Эти расчеты актуальны для 2019-2020 годов, хотя и в 2022-м, после пандемии, цифры практически не изменились.

Но вернёмся снова к реалиям моего ателье…

Девушка с редким именем Виолетта оформила у нас свой заказ ещё до пандемии, но и во время неё за ним не приходила. А затем не появлялась и ещё целых полгода. Всё на занятость ссылалась. И вот, она появилась, спустя 8-9 месяцев с момента оформления заказа на пошив. А на ней ничего не сошлось!

Где искать концы? Портной ли накосячил? Она ли поправилась? Уже и не поймёшь ничего…

Я начала озвучивать ей предложения о том, что мы всё максимально, насколько возможно, выпустим, дальше позовём её на встречу с портным и будем решать вместе, что можно сделать дальше и как можно исправить изделие. Пыталась корректно выстроить диалог и договориться. Тем более – это не такая ситуация, в которой я могла быть уверена в нашей вине и косяке портных – слишком долго она не приходила. Может, вообще она вес набрала…

А она меня не восприняла. Она явно не была настроена на конструктивный диалог. Виолетта вдруг начала требовать компенсацию, жалобы в книгу отзывов писать, Роспотребнадзором угрожать. После первой же неудачной примерки…

Меня как тряхнуло изнутри от такой наглости!

Да, для адекватных клиентов мы всегда идём навстречу и максимально долго ищем решение – даже себе в убыток. Но с не настроенными на диалог людьми и/или жалобщиками вопросы решаются только жёстко.

Так я ей сразу и сказала: "Знаете, мы могли бы подумать над решением вашего вопроса… Постарались бы сделать по максимуму, что от нас зависит. Что я вам изначально, собственно, и предложила. Но с жалобщиками и грубиянками мы общаемся жёстко. Теперь не уверена, что мы будем стараться для вас так, как могли бы. Не знаю". Корректным тоном спокойно я проговорила ей эту фразу и закончила именно так. И замолчала в ожидании реакции – её некоего смягчения. Виолетта же явно ожидала другого. Она думала, что я буду лебезить, плакать, умолять простить и на всё соглашусь. А потому гневные эмоции у заказчицы разыгрались тут же ого-го как, ведь желаемой реакции она не встретила. После моих слов она взбесилась сразу и куда сильнее, чем сначала.

Она начала выкрикивать матерные ругательства, с хамскими фразами в стиле "Вы кто такая вообще? Терпите и работайте, исполняйте любые капризы, я – ваш клиент!". У неё началась настоящая истерика, стали прибегать люди из других помещений. В итоге, угрожая полицией, Виолетта схватила свою не севшую рубашку и, разбив со всей дури об пол небольшую вазочку с полки (осколки разлетелись по всему ателье!), выскочила на улицу пулей. Уронив по пути проездной…