После истории, по количеству прочитанных А. книг, надо ставить философию. Боясь впасть в ошибку, я не называю имен авторов - скажу только, что он особенно увлекался Ницше и Шопенгауэром. Большое впечатление на него также произвели произведения В. Соловьева и Э. Ренана и книга Отто Вайнингера "Пол и характер". Появление этой последней книги в то время было настоящим литературным событием.
Из художественной литературы А. читал буквально все, что появлялось на книжном рынке.
Бесспорными кумирами этой эпохи были Максим Горький и Леонид Андреев, а из иностранных писателей - Кнут Гамсун. Затем следовали Куприн, Вересаев, Чириков, Скиталец, Серафимович, Арцыбашев, Сологуб, Мережковский, Аверченко, Найденов, Сургучев, Теффи и др. Из поэтов - А. Блок, Брюссов, Бальмонт, Фофанов, Гипиус, Городецкий и др. Из иностранных авторов, кроме Гамсуна, назову: Г. Ибсен, А. Стриндберг, О. Уальд, Д. Лондон, Г. Гауптман, Б. Келлерман, Г. д'Аннунцио, А. Франс, М. Метерлинк, Э. Ростан и многие другие.
Антон читал внимательно, поразительно быстро, не пропуская ничего, и спорить с ним о литературе было совершенно бесполезно. Не помню точно в каком году он купил около 20 портретов различных писателей, главным образом русских современников, и украсил ими все стены своей комнаты, где находился его большой письменный стол.
Почти каждые два дня он приносил какую-нибудь новую книгу, новый альманах, новый сборник, которые в то время выпускались на книжный рынок десятками. (Главными изданиями, которые А. никогда не пропускал, были сборники "Знание", "Шиповник", "Альциона"). Книги по художественной литературе он частью покупал, а остальные получал из библиотеки Южн. ж. д. в Харькове, библиотеки очень большой и которая высылала книги по всей линии (я тоже был абонирован в этой библиотеке). Книги по истории и вообще научные А. брал в Кременчугской городской библиотеке (в Крюкове никакой библиотеки не было). А. выписывал толстый журнал "Русское богатство", московскую газету "Русское слово" и петербургский сатирический журнал "Сатирикон", кроме того, он покупал роскошные иллюстрированные журналы "Столица и усадьба" и "Мир искусства", издаваемый С. Дягилевым. Но все эти книги после прочтения куда-то уходили, и вся библиотека Антона состояла из 8 томов Ключевского - "Курс русской истории" - и 22 томов "Большой энциклопедии", которую он купил в кредит в 1913 г.
Внутренними делами нашей семьи он совершенно не интересовался, и отец не без горечи говорил иногда: "Семья для него не существует, он приходит сюда, как в гостиницу, - переменить белье, пообедать и поспать. Все остальное его не интересует. Аристократ какой-то".
А., действительно, был человеком не понятных для меня парадоксов. Так, он получал в Крюковском ж. д. училище 47 р. 50 к. в месяц, но маме на расходы давал всего 10 р. Это - на все. Мама жаловалась отцу, что на эти деньги даже прокормить его невозможно. Чтобы как-нибудь улучшить свои ресурсы, мама согласилась давать обеды коллеге А. - Г. В. Орлову, который только за один обед платил 10 руб. в месяц. Когда однажды, мама сказала ему об этом обстоятельстве, то ответ А. был до ужаса циничным, что совершенно не вязалось с его глубокой деликатностью по отношению к другим:
- Я не просил вас родить меня на свет Божий. Вам необходимо нести некоторую ответственность за ваши поступки. Платить больше я не могу.
х х х
(Я не достоин, может быть,
Твоей любви - не мне судить,
Но ты обманом наградила
Мои надежды и мечты,
И я всегда скажу, что ты
Несправедливо поступила...
М.Ю. Лермонтов, "Н.Ф.И", эпиграф добавлен
Тененбоймом)
Главным несчастьем в жизни А., если можно сказать - его трагедией, было то обстоятельство, что он обладал невзрачной внешностью. Небольшого роста, с небольшими серыми глазами, которые казались меньше от привычки всех близоруких людей прищуриваться; большой красноватый нос, который казался еще больше при маленьких глазах, - все это повергало А. в уныние.
- Мой нос, как говорится, Бог семерым нес, а мне одному достался. Предстоит прожить всю жизнь с таким носом - задача не из легких.
См. в файле LUBV4MAK.TK8 Г. Салько как Лиля Брик.
Это усугублялось еще тем обстоятельством, что А. был влюбчив, как самый отважный гусар. Это тоже было одним из его парадоксов.
- В кого и почему вы влюбляетесь, - издевался он над влюбленными, - вы влюбляетесь в представительниц "прекрасного" пола только потому, что они имеют длинные волосы и обильные жировые отложения под кожным покровом.
Но сам он влюблялся каждые 6 месяцев, и не как-нибудь платонически, но обязательно требуя взаимности. Я уже не помню всех, в кого он был влюблен, ведь прошло 60 лет с тех пор, но вот маленький список его увлечений:
Раиса Зеленина (Крюков, 1903).
Наташа Найда (Крюков, 1903).
Поля Миронова (Крюков, 1904).
Катя Сосновская (1910).
Феня Никитченко (Долинская, 1912).
Катя Костецкая (Полтава, 1914).
Таня Коробова (Крюков, 1917).
Юлия Попова (Крюков, 1918).
Что было обидно и больно для А., так это то обстоятельство, что, как только обнаруживалось его новое увлечение, как все его коллеги и приятели стремительно поднимали его на смех и злословили.
- Смотри, Антон снова влюбился, смотри, носатый, куда метит.
Получалось так, что почему-то было само собой понятно, что А. не имеет права быть влюбленным.
Эта влюбчивость чуть не заставила А. сделать глупость. В 1905 г., едва получив место учителя в ж. д. училище, А. заявил отцу, что он собирается жениться. На ком? На Поле Мироновой. Несмотря на то что отец был, естественно, против такого раннего брака, да и Миронов совсем не был расположен выдать свою дочь за А., он продолжал настаивать на своем решении.
- Мы любим друг друга, и я дал ей слово жениться на ней.
Понадобилось несколько месяцев уговоров, в которых кроме отца и Миронова особенно деятельную роль сыграли М. Г. Компанцев и поп Д. И. Григорович, который был законоучителем в ж. д. училище.
Одно время это событие принимало драматический характер, так как Антон угрожал в случае дальнейшего сопротивления застрелиться. (Я не знаю, где бы он достал револьвер. У отца был револьвер, но он был заперт в одном из ящиков комода.)
