Ей в туфлю камешек попал — идти мешает. Остановились. Она туфлю сняла, на одной ноге стоит, камешек вытряхивает. Я стою, по сторонам глазею. Тут, прямо над её головой в воздухе какая-то светящаяся хрень формируется вроде круга с символами. И ладно бы, если бы она просто формировалась, а то она же вниз падать начала. Да прямо на голову моему «объекту сопровождения». Я и бросился вперёд, её из-под удара вытолкнул, а сам… а сам не успел.

Прямо на спину… ну, чуть пониже, мне эта светящаяся фигня рухнула. Больно было!

В глазах от боли побелело, позеленело, всё тело свело. А, когда глаза открыл, то уже ни города, ни осени, ни частного сектора. Ни подопечной.

Большое цилиндрическое помещение с куполообразной крышей. В центре круг, как их называют: «рунический» или «магический» или «каббалистический», фиг знает. В этом кругу стоят шестеро подростков в разной одежде, обоего пола, разных национальностей. И я лежу.

Они стоят, а я лежу. У них шок в глазах, а у меня спина болит. Точнее, то, что ниже спины. И даже, кажется, дымится.

По краю круга мужики какие-то бородатые в белых хламидах, с золотыми цепями и какими-то украшениями на этих цепях. За их спинами мужики покрупнее и повнушительнее. Те уже в кольчугах, в шлемах, с копьями и мечами. С теми вовсе шутить не хочется.

Главный из местных, тех, что в балахонах, у которого цепь золотая самая толстая, жестами велел за ним следовать. А мужики в кольчугах, недвусмысленно этот жест продублировали, взяв нас, прибывших, в коробочку. Двинулись. Ну а что ещё делать? Не драться же? Их больше, они тяжелее, у них оружие. Даже, если каким чудом удастся двух-трёх раскидать, то дальше-то что? Дальше куда?

Оказалось, что этим вопросом мучиться мне не стоит. У меня персональная программа. На выходе из зала, в коридоре, меня притормозили, отделили от основной группы, повели в другой коридорчик. По коридорчику в комнатку. Там встретил хламидник с довольно тонкой цепочкой на шее. Он меня оглядел, молча сунул в руки сумку и пошёл вперёд, путь указуя.

А чтобы я с этого пути не сбился, сзади четверо шли. В кольчугах. С копьями.

Долго крутили, долго петляли. Наконец, к двери какой-то подошли. Вывели меня за эту дверь, оказавшуюся дверью на улицу… оставили и дверь за спиной закрыли.

Вот так вот. Молча. Буднично. Просто.

Примерно так же я дважды в своей жизни документы о разводе подписывал.

В принципе, оно и тут ситуация не сильно-то отличалась. Тот же развод: на тебе сумку и иди куда хочешь, только назад не возвращайся.

Я, хоть и Ванька, а намёк понял — ломиться в дверь обратно не стал. Кричать и ругаться тоже. Занялся несколько более полезным делом: решил посмотреть, что там в сумке. Что мне от щедрот своих хламидник сунул.

Оказалось… не густо. Сама сумка, в ней краюха хлеба, бутылка молока, пара яблок и мешочек с монетами. Монеты круглые, желтенькие, новые, ещё не затёртые. На одной стороне профиль мужика с бородкой и усами, на другой герб — схематичное изображение птицы какой-то с крыльями распахнутыми. На орла похожей.

Монет ровно сто штук оказалось.

Самое главное — надписи, которые на них были, я прочитать сумел! Не по-русски там было написано. И не по-английски. И даже не по-арабски (хотя, те бы закорючки я бы всё равно и в нашем-то мире не прочитал). Содержание надписей было самое прозаическое: имя мужика, его титул и год.

Титул простой: «Король Ганола». Имя: «Грэм III». Год: «7875». Цифры так же арабскими или римскими не были, но понимались мной именно так. Что, несомненно было странно. Но: странностью больше, странностью меньше. А жопа болит!

Правда, уже не так сильно, как в начале, да и, самое главное, ран на ней нету. Но всё же, неприятно.

А впереди незнакомый город, в непонятно какой стране, да ещё и с миром вопросы…

Нет, я, конечно, понимаю: шесть стадий принятия, все дела… Но мне уже тридцать девять. Девять из которых прошли в довольно специфических условиях. В бесконечных командировках. А там ведь всё тоже самое: уснул в эшелоне или урале, проснулся — незнакомый город, незнакомая местность, непонятно куда идти, что делать. Только там ещё командиры орут, да и сам, как сержант, суетишься, солдатиков подпинываешь, направляешь, маленькие задачки ставишь, разбивая на них поступающие большие… В общем, не такая уж и новая ситуация. Так что, принятие прошло быстро. Сила привычки — что поделаешь.

Достал одно из двух яблок, потёр об куртку, надкусил, да пошёл, похрустывая, вперёд, в город…

Хороший город. Красивый, чистый. Дома не высокие, как деревянные, так и каменные. Два, три, четыре этажа. Больше пяти и меньше двух — редкость. Улица широкая, светлая. По проезжей части кареты катятся, запряженные лошадьми… какими-то птицами, вроде страусов, ящерами, какими-то непонятными волосатыми животными, навроде яков. Двухколёсные повозки с рикшами катаются.

Экзотика, млять её так, за ногу да об угол…

Хотя, для меня, как городского жителя, и лошадь — экзотика. Была бы. Если бы по командировкам не помотался. Однако, глупые мысли о том, что, может быть это всё-таки розыгрыш, и я всё ещё где-то на Земле, только далеко от дома (мало ли на нашей планете глухих местечек?), выбивает основательно.

Нет, остаётся, конечно же, ещё вариант, что я просто звезданулся головой при падении, и теперь лежу больнице, под капельницей, пускаю слюни и ловлю красочные приходы про упряжных ящеров… Но тут фишка в том: где доказательства того, что вся моя предыдущая жизнь не глюк? Что весь наш обыденный, привычный мир не «матрица»?

Вот то-то и оно, что нет таких доказательств (а откуда им взяться, если мы и правда в ней живём?).

Так что, версия с красочным приходом ничуть не лучше версии реального попаданчества. Ведь в ней же я всё равно ничего не могу поменять самостоятельно изнутри галлюцинации. Можно только ждать, пока немного отпустит, и глюки рассеются. Ну а пока ждёшь, играть по правилам прихода. Ибо нет гарантии, что, если откинешь копыта «здесь», то не откинешь копыта и «там».

С такими мыслями я медленно шёл по улице в направлении прочь от той двери, которая «гостеприимно» захлопнулась за моей спиной. Вот, кстати, а в чём эта дверь была?

Во внешней стене здоровенного замка, по сути являющего собой центр этого необычного для меня города. Она и улица-то шла от ворот в этой стене. Ворот открытых, но охраняемых крепкими мужиками в добротных кольчугах, шлемах, блестящих нагрудниках, поножах, наручах и с даже на вид крепкими и острыми копьями.

Вообще, среди всех воинов, которых я в этот день успел повидать, меч носили всего двое или трое. Остальные мечам предпочитали копья, алебарды, на ремнях носили тесаки или длинные «охотничьи» кинжалы. Забавное наблюдение.

Хотя, может быть оно и правильно? Может быть, меч здесь, это аналог офицерского пистолета у нас? Его тупо удобнее носить с собой постоянно? Оно ведь как: пистолет против автомата не играет, точно так же, как и меч против нормального длинного копья с крепким древком, которое не враз и топором перерубишь, и острым широким обоюдоострым наконечником, который не только кольчугу прорвёт, но и со сплошным стальным нагрудником справится при должном старании. Но, опять же: копьё, как и автомат, постоянно с собой таскать не будешь — неудобно. А меч, как и пистолет — пожалуйста. Прицепил на пояс и ходи себе. При должной привычке, его и замечать-то особо не будешь.

Улица шла от ворот в стене замка к воротам в стене, окружающей город, и была прямой, как стрела. Что, кстати, было несколько странно. Ведь, как нас учили в школе на уроках истории: улочки в средневековых городах специально делались узкими, кривыми и запутанными, чтобы затруднить врагу, прорвавшему городскую стену, продвижение по городу в его глубину. А тут вот так. Прямо-таки проспект. И даже «хайвэй».

Однако, не стану жаловаться. Мне же удобнее. Совершенно не хотелось бы мне петлять по «классическим» «правильным» кривым закоулкам, периодически получая ушаты помоев или содержимого ночных ваз себе на голову. Как представлю, так прямо брр! Мурашки омерзения пробирают. А так — хорошо. Иду, по сторонам глазею.