Ольховый король, с другой стороны, похоже, возмущен всеми этими нападениями: демонические явления множатся в городе. Жители и гости Каркасона находятся в напряжении. Встреча штатов еще далека от завершения, но эмиссары королевства грозятся вернуться домой. Архиепископ Тулузы, который председательствовал на встрече в этом году, был в ярости. Такая ситуация не может больше продолжаться. Вот почему сенешаль организовал эти турниры, чтобы собрать лучших рыцарей с Запада. Гонцы уехали две недели назад, и первые рыцари должны прибыть в ближайшее время. Не знаю, известно ли вам об этом, но награды, которые можно получить, привлекают воинов-оруженосцев далеко за пределами королевства.

– Мой отец слишком скромен, – вмешался Теобальд, – он забыл сказать, что его имя никогда не оставит равнодушным рыцарский мир. Турнир, организованный великим Бодуэном Эбраром, обладателем стольких престижных наград в свое время, – это не просто турнир!

– Спасибо, Теобальд, – сказал Бодуэн. – Праздничные гуляния продлятся шесть дней. Чтобы избежать резни и не навлечь на себя гнев Мрачного короля, только рыцари знатных родов, зарегистрировавшиеся для участия в турнирах, будут доставлены на озеро. Если того пожелают.

– Думаете, они не захотят?

– Сенешаль не теряет надежды: при всем уважении, великие рыцари – люди гордые. Мы рассчитываем на то, что их эго поможет им принять решение, когда они окажутся там, перед всем двором Лангедока и перед обездоленным народом.

– С каким демоническим проявлением вы имеете дело? – По телу лейтенанта пробежал холодок.

– Рассказ занял бы слишком много времени. Вы все сами увидите завтра. В городе этот эффект особенно заметен. Стать освободителем земли Лангедока, это ведь должно доставить вам удовольствие, верно? Теобальд рассказал мне о некоторых ваших подвигах, но он не упомянул, что вы были членом Ордена Дракона. Я много слышал об этом ордене, но никогда не встречал ни одного из его рыцарей. За исключением, пожалуй, одного из них, давным-давно, на турнире в Каркасоне…

– Несомненно, это был мой отец, Аюль д’Имбер. Он был единственным, кто учувствовал.

– Аюль д’Имбер… Да, возможно, раз уж вы об этом заговорили… Вы позволите мне увидеть вашу эмблему?

– Вам придется попросить об этом госпожу Менину. Я оставил ее в качестве залога, пока не прибудет мой оруженосец. Он оплатит ремонт и наше пребывание.

– Как? Но об этом не может быть и речи! Уливе! Приведи сюда свою жену!

– Как вы можете расстаться с такой эмблемой? – снова воскликнул Бодуэн, поглаживая красный крест и серебряный лист на спине золотого дракона, после того как сказал Менине, что сам оплатит счет.

– Я намеревался вернуть его. Завтра я пошлю гонца в свой замок, чтобы он сообщил моим людям. Надеюсь, он еще долго простоит! Большую часть времени я провожу в дороге на юг. В землях Арагона, а также в королевстве Кастилия, в Священной Римской империи и в Османской империи.

– Ваши люди, возможно, заслуживают вашего доверия, но Менина – точно нет. Вы удивительно уверены в себе.

– Он добрый человек! – крикнул Теобальд, прежде чем отец взглядом заставил его замолчать.

– Человек веры прежде всего, – дипломатично ответил Энндал. – Бог милостив, справедлив и миролюбив. Мне нужно лишь следовать его воле, чтобы обеспечить свою безопасность.

– Естественно… А этот красный крест?

– Святой Георгий символизирует победу Христа над силами зла, представленными здесь зверем Апокалипсиса. Я посвятил свою жизнь этой борьбе.

– Вся ваша жизнь посвящена победе Христа? Ни жены, ни детей?

– Мой отец привил мне высокие ценности.

– Как любой добрый христианин. Но вся жизнь… Дети – источник счастья мужчины. – Он взглянул на Теобальда, который блаженно улыбался. – Ваш отец, должно быть, хороший учитель.

– Был. Его смерть послужила мне уроком. Он возвращался с турнира в Каркасоне со своим самым верным оруженосцем. Мне тогда не было восемнадцати, но я навсегда запомнил рассказ оруженосца о том, как после нескольких недель скитаний он, наконец, рухнул у ворот родового замка. На моего отца напал зверь в горах. На глазах оруженосца его растерзали на куски, после чего зверь убежал.

– Вуивр? – серьезно спросила Брисеида.

– Нельзя быть уверенным. Когда оруженосец приехал, он был не в своем уме. Но то, что это зверь из тени, факт. Набожная душа моего отца, сила его обязательств, должно быть, приманили его.

Он, в свою очередь, погладил красный крест Христа на драконе.

– Мое посвящение в рыцари должно было состояться только через два года. Я умолял своего дядю, Альберика д’Имбера, перенести дату. Он посвятил меня в рыцари, и я уехал через месяц.

– Охотиться на зверя?

– Я никогда не приближался к Каркасону. Я отправился к источнику зла, к диким империям.

– А вы познакомились с Морином во время ваших путешествий?

– Морин?

– Мессир де Монбазен, ваш боевой товарищ.

– Точно.

– Похоже, Теобальд был прав… Кажется, вы подходите для этого дела. – Он с подозрением посмотрел на Менга, Оанко и Лиз: – Полагаю, вам уже приходилось убивать создание дьявола за все то время, что вы этим занимаетесь?

Брисеида и ее спутники затаили дыхание. Рыцарь медленно погладил грубое дерево стола.

– Нельзя убить создания дьявола. Только охота – не более. И если вы спросите меня, видел ли я когда-нибудь подобное, чувствовал ли я зло своим мечом, то да. Но зло всегда принимает неожиданный образ. Его очертания размыты, и на следующий день вы не можете быть уверены в том, что пережили. Зло прежде всего проникает в разум.

Лейтенант кивнул:

– Так сказали бы монахи из Каркасона.

– Кто является преемником мессира Астье де Фонтаньяка?

– О, мессир де Фонтаньяк все еще жив и все еще сенешаль. Он правит Каркасоном железной рукой. Карл VII, наш добрый король, очень доволен им. Быть его преемником нелегко. Вот почему я пытаюсь действовать на опережение. Если вы хотите встретиться с сенешалем, пожалуйста, дайте мне знать. Моя жена – его дочь, она организует для вас встречу.

– Я уверен, что у него слишком много дел. Я просто отправлюсь на охоту на вуивра.

– Хорошая мысль! Но сначала – заслуженный отдых. Вам показали вашу комнату?

– Как я понимаю, мы идем в амбар, помещение уже переполнено.

– Как?

– Это правда, господин, здесь не осталось ни одной кровати! – фыркнула Менина, которая все это время находилась за стойкой.

– И разве у вас нет кровати? Идите сами в конюшню, если осмелились предложить ее рыцарю Ордена Дракона!

– Просто дети уже в постели…

– Я сам вытащу их из постели, если услышу еще хоть один твой свинячий визг!

– Значит, жизнь кажется лучше, когда принимаешь ванную вместе с Леонелем?

– Что?

– Я все слышу, – сказал Леонель, подойдя сзади.

Лиз рассмеялась и повернулась, чтобы загородить Энндалу вход в комнату.

– А ты, значит, всю жизнь охотишься на химер и никогда не рассказывал нам об этом?

– Тише, тише! – сказал Менг, подталкивая их внутрь и закрывая за ними дверь. – Стены здесь не кажутся очень толстыми.

– После шума, который ты устроил на кухне, хочешь, чтобы нас никто не слышал?

– Нам нужно приспосабливаться! – прошипел он.

– Я не говорил, что провожу свою жизнь в погоне за химерами, – сказал Энндал. – Я говорил, что посвящаю свою жизнь победе Христа над злом.

– Но это одно и то же!

– Как хочешь…

– Как хочешь? Против чего был направлен твой меч на протяжении двадцати лет?

– Каждый случай разный…

– Ты хоть что-то знаешь?

– В этой комнате только одна кровать, – сказал Леонель, проверяя большой матрас, набитый соломой и перьями.

– Слушайте, иногда это ведьма, которая терроризирует деревню, иногда дух, иногда шарлатан. Для меня не имеет значения, какова их физическая природа, все они – плоды дьявола, который хочет лишь разрушить надежду, которую дает нам Всемогущий Отец.