Через 20 минут в кабинет без стука ворвался тот же парень с айпадом.

– Почему без стука? – от неожиданности грубо вскрикнул Андрей.

– Извини, но тут какая-то хрень! – с бегающими от волнения глазами резко выпалил Витя. Виктор отвечал за информационный фон, поэтому всегда был в курсе того, что где происходит, просматривая множество ресурсов, в том числе закрытых и секретных. У него повсюду были свои информаторы, которые сливали ему новости и данные из разных уголков мира, в том числе правительственных и высокопоставленных слоев населения. – Короче, с ИГ шляпа!

– В смысле?

– Только что слили инфу с американской базы. У них одна ракета, стоящая на боевом дежурстве, после заявления ИГ сама без пуска операторов стартовала в неизвестность. Точнее в известность. В то место, откуда было запеленговано обращение об ответственности. Америкосы знают это место, ты же понимаешь. Там сотрудничество, то, се. Поэтому видеообращение особо не маскировалось. Уже привыкли все. Но теперь там все зачищено этой ракетой. Это как так?

– Это как так? – тупо повторил вопрос Андрей.

– И, как бы… это, слушай. Чисто предположить, если… в теории… Может есть связь и с Дениэлем Колином? Два раза – это уже не случайность.

Андрей вспомнил, что это имя из отчета про стимулятор.

– Ты откуда знаешь про него? Хотя похуй. Ты… понимаешь, что это? – прошипел Андрей. – Срочно! Никому из политиков, чиновников и никому вообще не делать никаких заявлений! Свяжись с Службой Госохраны! Доложи об этом! Пусть занимаются своей работой! Надо, чтобы все заткнулись пока что! Пока мы не поняли, совпадение или случайность!

– Понял! – уже убегая из кабинета крикнул Витя.

Андрей набрал Сергею Валерьевичу, сухо повторил последнюю информацию и попросил посодействовать с тишиной в эфирах.

За последующие два дня при странных обстоятельствах погибло еще 47 политиков в разных странах мира, которые не смогли промолчать и всегда, в принципе, были довольно отмороженными, кидая всю свою политическую жизнь разного рода заявления направо и налево.

Информации же об организаторах этой атаки – а это расценивалось теперь уже, именно, как атака – так никакой и не было. Верхушки стран рвали и метали. Но исключительно в закрытом режиме. Прессуя ежеминутным гневом все службы. Но к результату это не приводило. Несмотря на то, что, сглотнув желчь и неприязнь, все страны пошли на сотрудничество друг с другом, объединившись одной целью, найти даже малейшую зацепку не получалось. Не понимали они и повод. Где требования, если это террористы? Или это маскировка грабежа века? Или баловство хакерской группы? Или одного хакера? Развал устоявшегося государственного строя мира? Кем? Зачем? Версий было миллион.

Новостные ленты были сплошь и рядом в позитивном формате, пытаясь максимально отвлечь простой народ. Была сначала попытка заполнить новостной фон некими подстроенными авариями, чтобы и переключить людей на новую проблему и заодно замаскировать отключение некоторых неподконтрольных интернет-ресурсов. Казалось бы, обычная практика. Но человека, которому дали задание на выполнение, нашли через несколько часов мертвым без каких-либо насильственных действий.

И тут стало действительно страшно.

Через неделю и уже девяносто восемь смертей, контроль над народом и ситуации в целом начал угасать. Люди все больше стали требовать того, чего по идее должны по законам и конституции. Больше запросов, писем, звонков чиновникам и политикам. И это приходилось выполнять. Каждый боялся соврать или не сделать обещанное. И этим пользовались. Чиновники увольнялись пачками, отдавая свои закрома, чтобы выполнить требование. Прокладывали асфальт за свои средства, чинили больницы, школы. Даже уже уволившись, они боялись послать тех, кто вспоминал их предвыборные речи и грозился слить их итог в интернет.

И чиновников уже не хватает. Они бегут, как крысы с корабля. В некоторых регионах страны полное самоуправление. И не ясно к чему это приведет. Хорошо хоть, не полная анархия. Полиция и силовики все-таки на местах. Хотя и здесь появилась проблема – все теперь только по закону.

Им тоже страшно. Их теперь не использовать в своих делах.

После внезапной кончины одного из проповедников, который призывал, что спасет тех, кто вступит в его секту, резко стали таять работники религии. Приходы временно закрылись.

Под разными предлогами перестали показывать ток-шоу по ТВ. Хоть что-то позитивное случилось.

А прошло всего 7 суток…

Андрей сидел дома в темноте и смотрел в стеклянную стену на свой участок с коротко постриженным идеальным газоном, подсвеченный теплым светом низких фонарей вдоль дорожки. В последнее время у него периодически вспыхивали кратковременные панические атаки, вызванные паранойей.

Он боялся будущего. Он тоже много врал и многое подстраивал в угоду государству и личным желаниям, чтобы сесть в это теплое кресло, которое было золотой жилой. Да, много приходилось отдавать покровителям, но много и оставалось в кармане. Очень много. И сейчас он надеялся только на то, что отсчет за вранье был с момента первого видео. Что не придут за всеми. Потому что все повязаны одной большой паутиной лжи.

От стука во входную дверь Андрей дернулся, пролив немного виски из стакана на стол. Айфон показал 23:34 – странное время для гостей.

Он взял лежащий рядом на столе ПМ и снял с предохранителя, патрон уже как дня три он носил в стволе. И хотя Андрей не был оперативным сотрудником, но лучше потом объяснить и заплатить за незарегистрированный Макаров со стертым номером, чем быть мертвым. Тем более, с его постом решить эту проблему не составит труда. Не включая свет, он подошел к двери. И все равно чувствовал страх. Пистолет хоть и придавал некую видимость защиты, но лишь видимость. Андрей не тешил себя иллюзиями из фильмов и прекрасно знал, что пистолет не сильно спасает от профессионалов, хотя и увеличивает немного шанс выжить.

Встав сбоку от двери, Андрей нажал на кнопку видеофона. В экране высветилось искаженное ярко-белое лицо Сергея Валерьевича. Андрей почувствовал облегчение и с шумом выдохнул. Убрал ПМ за пояс, накрыв майкой.

– Андрей, я слышу тебя за дверью, открывай.

– Добрый вечер, Сергей Валерьевич, поздновато вы сегодня, – открыв три замка, приоткрыл дверь Андрей.

– Пошли поговорим, – Сергей Валерьевич вошел в прихожую и, не разуваясь, пошел в сторону гостиной. – Чего темно-то так?

– Спать собирался, – соврал Андрей, закрыв дверь на все замки.

Сергей Валерьевич, не включая свет, сел в кресло у камина спиной к окну. Андрей прошел, взял со стола недопитый стакан виски и сел напротив. Тело Сергея Валерьевича представляло лишь силуэт в свете уличных фонарей и Андрей не видел его лица. Пауза затянулась.

– Налей и мне тогда уж, – разрушил тишину Сергей Валерьевич, – Коньяка.

Андрей, нехотя встав, подошел к бару.

– Сегодня было закрытое совещание, – продолжил черный силуэт Сергея Валерьевича. – Нам дали максимум неделю, чтобы разобраться со всем этим дерьмом и выяснить кто это. Неделя, Андрей! «Сам» рвет и мечет. Все остановилось. Деньги остановились, Андрей. Все на ушах, но нечем похвастаться. Даже маску найти не можем. Видео разобрали на пиксели практически. Понятно, что помещение считать нереально, но глаза были открыты и мы не смогли их пробить. Сетчатка недоступна для анализа. И качество хреновое, да и может линзы еще. Да, и скорей всего это актер какой-то, вряд ли с него есть, что спросить. Что у тебя?

– То же самое. Видео разобрали – по нулям. Заминаем все утечки ситуации, где можем. Телек, понятно, молчит и все ок, но сложнее с интернетом. Все, кого контролируем, молчат и максимально уводят тему, перебивая внимание другими происшествиями.

Андрей подал бокал и сел в кресло.

– Остальных оперативно блокируем пачками. Телеграм, правда, растет, как на дрожжах, во всем мире. С ним тоже боремся, но без глобального отключения, его нереально заблокировать полностью. Да и остальным заблокированным помогают все эти ВПНы. Их тоже стараемся закрывать совместно с силовиками других стран. Но вы понимаете, это совсем не просто. Да и пользуется этим, в основном, молодежь. Те еще, блять, активисты. Старшее поколение, и это немалая часть, пока не в курсе происходящего. Но это не надолго, расскажут же и им. Готовим пару мероприятий для поднятия патриотизма. Есть вариант сплотить хоть какое-то население за нас, даже при плохом варианте развития. Главное понять, как они убирают людей так тихо. Чтобы было ясно от чего защищаться.