Когда, наконец, все организационные моменты были решены, папа первым поднял рюмку.

– Ну, дорогие гости, спасибо что пришли, уважили, с праздником вас, с новым годом, с новым счастьем! – сказал он больше обычного. Еще бы, несколько раз успел старый год «проводить», вот язык и развязался.

– С праздником, – поддержала мама, взяв бокал с соком. – Пусть все плохое останется в ушедшем году, а наступивший год принесет только хорошее.

И звон встречающегося друг с другом хрусталя разнесся по комнате, тут же послышались резкие выдохи и полные рюмки были наскоро опустошены, как и бокалы с вином. Застучали вилки по тарелкам, затараторила мама и тетя Вера, а вот папа обратил внимание на не выпитую рюмку Андрея.

– Андрей, а ты чего не пьешь? – тут же насупился отец.

– Извините, поддержать вас не могу – мне завтра в Москву на машине.

– По делу или в гости? – любопытничал отец.

– По делу, – кротко ответил Андрей и потянулся за салатом.

– В праздники работать нельзя, – начал рассуждать папа. – Жизнь ведь не из одной работы состоит. Нужно и семье время уделять. А если начальство насильно заставляет в праздники выходить- то работу нужно менять.

– Семьей я еще не обзавелся, а начальство меня ни к чему не принуждает, потому что я сам себе хозяин.

– Предприниматель что ли?

Андрей усмехнулся:

– Да, так и есть.

– Ну если свое дело, то тут конечно будешь и без праздников и безвыходных пахать, – посочувствовал отец. – Главное чтобы дело шло. Кстати, как сегодня предпринимателям живется? Государство не притесняет?

– Ну если государство начнет притеснять, всегда можно за границу перебраться.

– Простой какой, – хохотнул отец. – Ты не знаешь как сложно за границей. У меня друг запчастями занимается, говорит, пробовал в Польше магазинчик открыть, так не пошло. Там совсем все по другому, законы, люди. Нам только кажется, что раз получилось в одном месте, получится и в другом, но это не так.

Боже, ну что папа несет? Надеюсь, он никогда не узнает кому и что пытался разъяснить.

– Я учту ваши слова, – тем не менее вежливо отозвался Андрей и всунул ложку салата в рот. Вообще мне показалась, что ест гость с аппетитом. Не ужинал что ли? Если так, тем лучше – на голодный желудок все вкусным покажется. Даже наша простая домашняя еда.

– Слав, чего ты к человеку пристал, ты лучше займись рюмками, а то они у гостей давно пустые стоят, а ты все не подливаешь, – наконец вмешалась мама.

А я сидела как пришибленная и будто со стороны эту картину наблюдала. Чувство было, что происходящее – вымысел моей больной фантазии. Я все не могла поверить, что сам Вебер, далеко не последний человек в городе пришел в наш дом. Пока все улыбались и веселились, я пыталась найти этому хоть одно рациональное объяснение, но поверить, что человек просто пришел отдать мне потеряшку я не могла.

– Андрей, – сказала я тихо, чтобы разговаривающие за столом нас не услышали. – А вы только предписание врача пришли отдать или есть еще какая-то причина?…Может быть снова надо что-то подписать?

Мужчина, с аппетитом поедавший салат, зыркнул на меня прищурившись, и отложил ложку. Спокойно взял салфетку, вытер губы, и уставившись на меня заинтересованным взглядом, сказал:

– Я так сильно похож на человека, которым могут двигать только скрытые мотивы? Неужели я не могу просто поступить по совести и вернуть забытую вещь?

Андрей посмотрел на меня осуждающе, а я, кажется, покраснела под этим проницательным взглядом. Обидела я его. Но стоило мне опустить виноватые глаза, как мужчина произнес:

– Да шучу я, шучу, – сказал он весело. – Я знаю какое впечатление произвожу, и оно далеко не положительное, но поверь, сегодня это действительно жест доброй воли. Скажем так, на меня дух праздника подействовал, и у старого злого пса на одну ночь оттаяло сердце.

– Злого? Очень может быть, – согласилась я ядовито. Ну и шуточки у этого богатея. Нравится людей виноватыми выставлять? Так они становятся более покладистыми? Ну-ну, я тоже несколько приемов знаю. Не стоит злить меня уважаемый господин «Денюжкин», вы на моей территории.

– Дядь Слав, теть Тань, я вам кое-что сказать хочу, – перебил всех вставший из-за стола Вася. Бледный, но собранный он смотрел на моих родителей с нескрываемым волнением, а мое сердце опустилось в пятки. Я даже на время про Вебера забыла. Мама тревожно вскинулась на среднего Чернова, да и папа нахмурился, а Вася сглотнув ком в горле продолжил:

– Мы с Лесей любим друг друга, и я хочу просить вашего разрешения сыграть свадьбу.

Полнейший. Шок.

Моя младшая, девятнадцатилетняя сестренка, тихоня и домоседка выходит замуж?!

Мамины брови заползли на лоб, а челюсть некрасиво отвила…Впрочем как и у меня. Папа лишь моргнул несколько раз, но в лице не изменился. Не верящими глазами мы посмотрели на раскрасневшуюся Леську, щеки которой полыхали от столь пристального внимания окружающих и у всех застыл немой вопрос «когда успели то снюхаться?».

Я перевела взгляд на тетю Веру и дядю Толю и поняла – те тоже в полном недоумении и явно ничего не знали. Повисла такая тяжелая, гнетущая пауза, что я боялась заговорить так никто и не решится. Но нет, первым высказался папа, хотя лучше б молчал…

– Ну хоть у младшей дочери на свадьбе погуляем, – выдохнул он облегченно, а я так и слышала упрек в свой адрес. Мне после этих слов так перед Андреем неудобно стало. – Дети, поздравляю вас! Толя, сват, давай за молодых жахнем?! Таня, неси коньяк, который сестра твоя с заграницы приперла, будем праздновать!

Мама заплакала, но счастливо, и полезла целовать Леську.

– Рано, родная моя, кровь горячая еще. Но я вас поддержу, помогу чем смогу и жить тут можете, мы с папой все для тебя, для вашего счастья сделаем, – напутствовала она.

Следом целовать невестку полезла не менее счастливая тетя Вера, бормоча что-то вроде «наконец-то появилась дочь» и «всё мужики да мужики». Папа тем временем трепал Ваську за загривок и радостно заявлял дяде Толе, что примет парня в семью как родного.

– Лесь, – позвала я сестру. – Подойди, пожалуйста.

Леся счастливая и румяная подошла и нагнулась ко мне, а я прижала ее так крепко насколько смогла.

– Будь счастлива сестренка, ты сделал хороший выбор.

– Или Вася сделал хороший выбор, – хохотнула она.

– Ну Вася уж точно. Лучший из возможных.

Я поцеловала ее в щеку и отпустила к остальным. Совсем взрослая стала, уже и замуж собралась. А я все никак.. И как-то тоскливо мне сделалось в этот момент, что я чуть не всплакнула.

– Кать, ты че такая кислая? – спросил, улыбаясь отец. – Ты не переживай, и тебя замуж позовут!

Кто-то за столом подавился, и кажется это был Сережка. Испугался, наверное, за свою свободу.

После папиных «ободрительных» слов я боялась поднять голову и увидеть сочувствие во взглядах присутствующих. Стыдоба. Дожилась до того, что собственные родители прилюдно жалеют. А самое неприятное, что все это было сказано при Андрее, совершенно постороннем человеке.

– Катюш, ты папу не слушай, он глупость сморозил, – ласково заговорила мама. – Счастье к каждому приходит. Просто твое время еще не пришло.

– Или уже прошло. Потому что нечего было выбирать, – не унимался отец. – Сколько за ней ходили, всем отказала, а теперь возраст такой, что выбирать стало уже не из чего.

– Слав, да помолчи ты уже! – прикрикнула мама.

– А что я? Я по существу говорю.

Я закусила губу и отчаянно захотела где-нибудь спрятаться. Значит, вот что обо мне думает собственный отец. Хотя и мама наверняка такого же мнения, просто жалеет меня и молчит. Родители всегда за меня переживали, только раньше им хватало такта промолчать, но видимо любому терпению приходит конец и они уже открыто боятся, что я останусь старой девой.

В этот момент я почувствовала себя жалкой, никчемной человечкой, на которой даже самые близкие поставили крест. В душе полыхнула яркая обида, сдержать которую я не смогла.