Я обещал посмотреть ее ногу, так как постоянно имел дело с растяжениями. Она согласилась. Осмотром ноги дело тогда не закончилось. От щиколотки руки сами поползли вверх, под легкое летнее платье, а дальше…

Черт. Со всей дури пнул по колесу, отчего сигнализация заверещала на весь двор. Похрен, во мне слишком сильно кипели эмоции. Я до сих пор ненавидел тот день. День ненавидел, а Адель… все еще любил…

Гадство, она давно замужем, а меня как в юности от одного ее имени скручивает в жгут. Я ждал надеялся, что когда-нибудь ее забуду, буду жить дальше, но..нет. Те два года, что мы провели вместе остались со мной навсегда. Вросли в подкорку мозга и затаились, иногда все же вылезая и показывая свой мокрый нос наружу. Я ненавидел такие моменты, потому что съезжал с катушек, заливаясь пойлом или выбивая эти мысли из головы в прямом смысле слова.

Это все Катя. Девчонка, вскрывшая ящик Пандоры, вскрывшая незаживающую, гниющую рану в груди. Для всех я давно забыл про Адель, сказал, что после того не верю больше ни в чувства, ни тем более в любовь, но это лишь прикрытие, для моего сердца, в которое я никогда никого не пущу. Там живет только моя Адель. Больше там нет места ни для кого.

Запрыгнул в машину, тут же звоня в охрану. Я искал Турецкого, одного из телохранителей, сильного и опытного бойца, кандидатуру которого утверждал лично, выбрав почти из полусотни претендентов. Он был мне нужен как воздух, которого, кажется, ощутимо стало меньше, но оказалось что боец сопровождает Антона, поэтому не медля, набрал брата.

– С новым годом, Андрей! – послышался в трубке веселый голос на фоне общего гогота.

– И тебя, Тоха. Счастья и всего, что там положено говорить в таких случаях.

Антону явно не понравился мой сдержанный тон.

–Андрей, что случилось? – брат явно куда-то вышел, потому что посторонние голоса стали тише.

– Все в порядке. Можешь мне Турецкого прислать? Знаю, он сегодня с тобой.

– Турецкого? Опять…срыв?

– Нет…надеюсь нет, но мне нужно выпустить пар, так что пусть Турецкий едет ко мне домой и сразу спускается в спортзал.

Антон помолчал несколько секунд. Вздохнул.

– Может, лучше выпьем где-нибудь?

– Не могу. Мне завтра в дорогу.

– Тогда давай я сам приеду? Устроим спарринг?

– Нет, Антон, я тебя бить не буду.

– Но я же…

– Знаю, красавчик-спортсмен, но ты мне на один зуб, прости. Мне нужен Турецкий, он хотя бы в массе не уступает.

– Может все-таки я? – не отступал брат.

– Антон, не донимай! Не хочешь отдавать Турецкого, тогда я спущу пар на улице, стоит только попросить закурить в темном переулке, – сорвался я.

– Не кипятись. Просто в такие моменты мне лучше быть рядом.

– Я взрослый мальчик. Справлюсь сам.

Я бросил трубку и сжал руль с такой силой, что под пальцами затрещал пластик. Катя. Зачем я вообще к ней поперся? Скучно стало? Вот теперь веселись, идиот.

КАТЯ

Андрей ушел и я знала, мы больше никогда не встретимся. От этого сделалось немного грустно, ведь на самом деле он мне понравился. Пусть грубиян, пусть говорит что думает, это даже не плохо, но тем не менее он сострадающий, внимательный и…нежный. В нем чувствуется мужская сила, уверенность, собственная значимость. К таким тянет магнитом, с таким не страшны никакие невзгоды. Плюс, к такой харизме шло отличное тело. Андрей был внушителен, широкий разворот плеч, массивная спина, огромные руки, которые умеют так ласково касаться… О боже, о чем я думаю, этот мужчина мне не по зубам. Мне не по зубам даже менеджер среднего звена, который бросил меня несколько дней назад. Но может…Как там сказал Вебер, я кремень и это я мужчинам не по зубам? Улыбнулась. Андрею удалось найти нужные слова, от которых я воспряла духом. А еще он сказал, что я привлекательная.

Была когда-то, пока не набрала эти лишние девять килограммов… Кажется не так много. Но лицо сильно округлилось, ноги стали казаться слишком толстыми, на руках от жирка провисла кожа, а бока стали выглядывать из брюк. Одна только талия осталась прежней, хотя вокруг все прилично распухло. И пусть природная красота никуда не денется, волосы также останутся густыми, сильными и длинными, с прекрасным кофейным оттенком, глаза также ярко сияют зеленью, и губы имеют красивую соблазнительную форму, но под натиском пухлых щек все это теряется, на виду остаются только недостатки…

Ладно, о потерянной красоте грустить буду потом, на сегодня «для радости» достаточно конфликта с родителями. Обидно. Да, мне неприятны слова отца, но уверенна утром, когда в его голове станет ясно, он будет сожалеть о сказанном. Впрочем, оно и к лучшему, что все карты раскрыты, теперь между нами не будет недомолвок. А от меня вообще все на какое-то время отстанут, всецело занимаясь Леской и ее свадьбой…Ну сестра и дает. Тихоня. В жизни бы не подумала, что они с Васькой поженятся. Но я за нее очень рада, хотя бы одна из нас узнает, что такое любить и быть любимой. А я…может мама права и мое время еще не пришло.

Повернулась на бок и подложила под голову руки, пытаясь не думать о грустном, но тут глаза наткнулись на пакет, оставленный Андреем. Стало любопытно, что он там принес в качестве сувениров.

Спустила ноги с кровати и нагнулась, поднимая пакет на кровать. Вывернула содержимое на покрывало и не сразу поняла что к чему, ведь здесь было столько одинаковых предметов. Стала разбирать их. В итоге через десять минут на туалетном столике оказалась странная выставка игрушек: четыре плюшевых мишки с ладонь, шесть стеклянных шаров со снегом и санта-клаусом внутри, шесть красных свечек с красивой лентой и мини шишками для украшения, восемь маленьких бело-голубых статуэток в виде символа года, двенадцать магнитов на холодильник с календарем, снова снежные шары, но более мелкие, пять пластмассовых елочек, словно для домика барби, шесть елочных шаров в индивидуальной упаковке и восемь подставок под свечи. Мда.

Эта выставка напоминала стеллаж в магазине, где перед праздниками вот такие безделушки ставят на самое видное место, дабы сезонный товар быстрее разошелся. Кажется, кто-то решил не замарачиваться и смахнул первое, что попалось под руку. Ай- я- яй, Андрей батькович, как невежливо, ведь подарки выбирают с душой. Хотя мне такой пофигизм на руку, теперь будет что коллегам раздать после каникул. Всё экономия.

Телефон зазвонил тогда, когда я распределяла что и кому подарю в своем небольшом, но вполне дружном коллективе. Презентов хватит всем, и даже еще останется.

– Привет, Викуля! – бодро ответила я на звонок. – С новым годом тебя! Всех благ, исполнения желаний!

– Привет, Катюш, и тебя с наступившим, счастья тебе человеческого, но главное женского,– ответила подруга невесело и меня это напрягло.

– Ты как там, отдыхаешь? Как родители? Что-то не слышу шума и веселья.

– Я закрылась в туалете. Знаешь…– напряжения в голосе подруги стало больше, – Антон моей руки у родителей попросил…Я как бы замуж выхожу…

Вот это да! Вторая свадьба за вечер! Не хило. Так и до меня очередь дойдет!

– Поздравляю, дорога! – счастливо залепетала я. – Лишь бы вы были счастливы, лишь бы между вами царила любовь. Единственное, не пойму твой траурный тон. Что-то не так?

– Все так. Только…мне страшно, понимаешь? Все происходит слишком быстро и я, кажется не готова.

Видимо подруга в самом деле была растерянна не на шутку. Я редко ее такой видела, ведь по натуре человек она позитивный, а тут это неприкрытое сомнение.

– Вик, не говори глупости. Во-первых, к большой любви нельзя подготовиться, а во-вторых, даже если б вы медленно шли к такому важному решению, ты бы все равно струсила. Натура у тебя такая, ответственности категорически не переносишь, – прямо сказала я. – Только скажи, ты его любишь?

– Больше жизни, – не задумываясь ответила подруга.

– А он тебя?

– Думаю, также.

Голос на той стороне потеплел, а я облегченно вздохнула.