Я разбудил Окто и сообщил ему, что скоро рядом с нами должен совершить посадку «Сибилл», но из-за того, что тут в округе одни старые дома, корабль, скорее всего, сядет на воду, и у нас появится возможность улететь с этой планеты.

– А как же земляне? – жалостливо спросил старик, потирая заспанные глаза.

– Окто, включи здравый смысл! Даже если нас будет пятеро, мы не сможем перебить всех чудовищ раньше, чем они найдут оставшихся людей!

– Должен быть выход… – говорил в нерешительности Окто, шагая по комнате.

– Его нет! – огрызнулся я и вышел на кухню, ведь я ничего не ел больше суток.

Судьба этой голубой планеты была мне не безразлична, но ни одного способа помочь ей у нас не находилось. Хотелось улететь отсюда быстрее, чем спустятся люди, работающие на мою семью для финальной зачистки и последующей колонизации.

Водные процедуры разморили Элиз, и она легла спать на единственную в этой квартире кровать, где ранее спал Окто. Есть подруга не захотела, судя по её выражению лица, ребёнок внутри больно пинался.

Я приготовил простецкий суп из того, что нашёл в кухне. Старик сидел со мной там же за столом, сумрачно молчал и глядел в окно. Хотя вид за стеклом состоял из одной стены соседнего высокого здания. Я разлил суп по глубоким тарелкам на двоих. Но не успели мы начать есть, как портативный спутник, лежащий на столе, показал входящий голо-звонок, и Окто поспешил ответить.

– Папа! Как ты там? – спросил старика Гайс.

– Нормально, в отличие от местного населения…

– Предводитель восстания хочет поговорить лично с Маркусом. Можно это устроить?

– Конечно, – и Окто активировал панорамный режим, так что нас обоих было видно в полный рост.

Гайс сделал тоже самое, и мы увидели небольшую голограмму. Мужчина, стоящий рядом с сыном Окто, явно был старше.

– Маркус Гиронимус? – непривычно торжественно обратился он ко мне.

Это был солидный бородатый мужчина в синем дворянском костюме с длинным плащом, подобные я видел только на Лораксе.

– Да, – ответил я, кивая, положил ложку и приготовился к не простой беседе.

Предводитель сурово посмотрел мне в глаза и спросил:

– Вы когда-нибудь изучали свод законов вашей семьи?

– Я изучал законы вселенской сети.

– Это не одно и то же. У семьи Гиронимус как у верховной королевской династии есть свод законов, ограничивающих их власть, – говоря это, собеседник почему-то нахмурился.

Я опёрся руками о стол и аж готов был влепиться лицом в голограмму.

– Я не знал этого. Так, есть там что-то, что может нам помочь?

– Есть один пункт, если коротко, звучит это так: нельзя завоёвывать планету, которая уже вошла во вселенскую сеть. Чтобы войти, проводится референдум среди местного населения. Обычно это крайне быстрая процедура, технологии позволяют донести информацию каждому жителю одновременно. Результаты анализирует искусственный интеллект и автоматически добавляет планету в сеть.

– Так. И как же провести это голосование?

– У вас должен быть доступ к этой функции искусственного интеллекта по праву наследного принца! Но я советую вам сначала сделать заявление, иначе люди на захваченной планете никогда не согласятся объединиться с нападавшими!

– Я вас понял! Обдумаем обращение сразу после нашего разговора.

– И ещё кое-что… – добавил предводитель. – Если найдёте корабль и сможете пройти незамеченными мимо королевских кораблей, я встречу вас на планете Парагон. Здесь моя резиденция, и я могу гарантировать вашу безопасность!

На это я моментально ответил, сложив руки на груди:

– Мы обдумаем ваше предложение. Благодарю вас за готовность помочь!

Окто переключился на основной режим и ещё некоторое время говорил с сыном. Тот извинялся, что не получится забрать нас с Земли из-за того, что планету окружают мощные боевые корабли. Старик сказал, что это к лучшему, и он сможет выбраться сам.

Мы успели доесть уже остывший суп и обсуждали обращение к землянам, как вдруг портативный спутник выдал запрос к моему коммуникатору. Я так и не разъединил связь этих устройств, поэтому активировал запрос на голо-экране спутника.

– Маркус! Мы садимся на воде в двух километрах от вас! – прозвучал голос Люциуса в эфире, а затем мы увидели его взволнованное лицо крупным планом.

– Хорошо, скоро буду!

– Вы нашли Элиз?

– Да, она спит.

– Будите её и спешите на корабль! Надо поживее убираться!

–Так! – резко вспомнил я. – Нам нужно кое-что закончить, мы это сделаем на корабле и только потом улетим!

– Хорошо, – согласился друг, – поспешите.

Я тут же разбудил Элиз. Она спала животом кверху и очень тяжело просыпалась. Я несколько раз легонько дёрнул её за плечи со словами: «Нам нужно убираться отсюда», и она еле-еле открыла глаза. Мы с Окто были готовы, как есть, но ей пришлось несколько раз перед выходом посетить уборную. Мы не стали возмущаться, войдя в положение беременной девушки. Она умудрилась найти в квартире какую-то косметику и забрала её с собой, непонятно зачем.

День выдался жаркий. Трупы на улицах гнили быстрее, отдавая смердящим запахом смерти. Трупные пятна покрывали брошенную без погребения плоть.

Окто попытался обсудить обращение, но его хватило на несколько минут. Мы шли, зажимая руками носы… Улицы теперь наполняли не только трупы и кремнеморфы в поисках уцелевших, но и рои мелких насекомых. Вокруг каждого трупа кружили сотни мух. Поистине, противное зрелище. По виду Элиз было понятно, что она с трудом сдерживала рвотные позывы.

Обстановка на пляже оказалась получше, чем среди улиц города. Трупов было гораздо меньше, и мерзкий запах разгонял морской бриз. «Сибилл» уже качался на воде в километре от берега. Мы направились на причал с прогулочными лодками. В самой первой лодке оказался гниющий на солнце труп, а на соседних красовались брызги крови, похоже, этого бедняги. Мы решили сесть в единственную чистую лодку, которая стояла крайней. Окто шагнул на качающее дно и помог Элиз забраться на борт, и только тогда я отвязал швартовы и сам прыгнул внутрь. Примитивная лодочка управлялась с помощью двух вёсел. Мы с Окто начали грести, но оба делали это впервые в жизни, поэтому пришлось несколько минут разбираться, как это сделать правильно. Найдя общий темп гребли, мы достаточно быстро поплыли к космическому кораблю.

Видимо, Люциус с Гектором заметили наше приближение, поэтому открыли главный шлюз, который возвышался в метре над водой, и спустили трап. Край лестницы опустился под воду. Наша прогулочная лодка подплыла максимально близко. Стоя, я взялся руками за поручень трапа, чтобы наша посудина не уплыла, подождал, пока поднимется Окто. Он помог взобраться Элиз. Тогда уже я шагнул на металлические ступеньки, и лодка осталась в вольном плавании. Трап автоматически свернулся, когда мои ноги коснулись металлического пола, и шлюз за мной закрылся.

Нас встретил только Люциус, что меня встревожило.

– Где Гектор? – первым делом спросил я.

– Лежит под капельницей в медотсеке. С ним всё будет хорошо, – заверил меня Люциус.

– Я могу его увидеть?

– Да, только отведём ваших друзей по каютам.

Я познакомил Люциуса с Окто, и тот сразу объяснил громиле, что нам нужно как можно скорее записать обращение и запустить голосование среди выживших. А мы так и не придумали, что сказать землянам, чтобы они проголосовали большинством за вступление во вселенскую сеть.

Гектор лежал на медицинской кушетке, прикрытый тонким одеялом. Его широкая грудь медленно вздымалась. Видимо, из-за ранения он потерял много крови, и Люциус погрузил его в глубокий сон и сделал всё необходимое, чтобы он поправился в ближайшее время. Простреленное плечо оказалось аккуратно заклеено голубой плёнкой, выступающей из-под бинтов. Мне и самому когда-то накладывали её, чтобы восстановить повреждённый участок кожи, после этого чуда медицины не оставалось шрамов. Два пальца кибернетической руки оказались оторваны, и эти места изредка искрили, но исправить протез – дело нехитрое в век господства искусственного интеллекта. На суровом лице солдата виднелись лёгкие ссадины. Я всё ещё не мог поверить, что он пострадал из-за меня.