Это был уже второй раз, когда она посчитала, что они торопятся. Первый был около шести недель назад, в день ее рождения, о котором она не особо распространялась и даже никому не говорила. В одиннадцать часов, когда они пошли на ужин после работы, ей показалось, что все пройдет по — тихому. Еще один час, и день рождения минует.

Но как только официант ушел с их заказом, Джереми положил маленькую коробочку на стол и подтолкнул ее к ней.

— С Днем Рождения!

— Кто сказал тебе?

— Ты, около трех лет назад. Я никогда не забывал ничего, что ты рассказывала мне о себе.

— Это маленькая голубая коробка.

— Да, совершенно верно.

Лора уставилось в его усталое к концу дня лицо. Они оба устали от тяжелой телефонной конференции с офисом в Гонконге по поводу правил обучения и подбора персонала.

— Джереми, я ничего не сказала о своем дне рождения, потому что знала, что ты попытаешься сделать какой — нибудь грандиозный жест, а для мелочей с 57–улицы еще слишком рано.

Он наклонился вперед, и вдруг стол показался слишком большим, потому что она никак не могла дотянуться до его губ своими.

— Если у нас есть какое — то расписание, — сказал он, — ты должна занести его в электронную таблицу и согласовать со мной.

— А ты не боишься отпугнуть меня?

Он задумался на секунду, затем положил руку на коробку.

— Ты права. Я подарю тебе шарф.

Он потащил коробку обратно к себе, и Лора ничего не смогла со своей реакцией. Ее рука метнулась вперед и перехватила его руку.

— У меня уже есть шарф, — сказала Лора, аккуратно сняв его руку с коробочки и притянув её к себе. Она лежала перед ней, как закуска. Лора расплылась в улыбке, — в конце концов она была просто человеком. Лора развязала белую ленточку и открыла бархатную коробочку. Внутри сверкала пара бриллиантовых сережек.

— Ой.

— Да?

— Я должна сказать тебе, что еще рано для таких подарков, и ты должен забрать их обратно.

— Ладно.

— Но я хочу их.

Его смех разрезал воздух. Лора вынула серьги из маленьких прорезей на подушке. Джереми протянул руку и помог ей продеть их в уши, и откинулся назад, чтобы оценить, как серьги смотрятся на ней. Одобрительно хмыкнул. Она дотрагивалась до них всю ночь, проверяя на месте ли они. Ей нравился их вес, твердость и ощущение полета в груди, сделавшим ее обычный день рождения чуточку лучше. Серьги были нелепые и непрактичные, но заставляли ее чувствовать себя любимой и под защитой.

Хотя опасения по поводу скорости их сближения были схожими, когда он бросил ей свои ключи, его деловой настрой, сопровождавший бросок ключа, отличал их.

Джереми оторвал глаза от работы.

— Тебе будет легче справиться со всем, если будешь жить рядом. Половина твоего гардероба и так там. — Он откинулся на спинку стула. — Делай что хочешь. Если сможешь справиться со всем, тратя время на поездку, справляйся. Но у тебя есть выбор.

Она щелкнула ключами, чувствуя, как они царапаются друг о друга. Да, его слова были правильными, логичными. Лора вытащила из сумки свою связку ключей, которая, казалось, с каждым месяцем становилась все больше. Она надела его ключи на другое кольцо с ее ключами, рядом с розовой кроличьей лапкой, которую Лора где — то откопала.

— Я читала, что сегодня они снова выставляют шафрановое платье. «DressedForInfamy» снова открывается.

— Могу ли я поделиться с тобой секретом?

— Каким — то другим? Пожалуйста.

— Это платье жуткая подделка.

Она не была удивлена, что Джереми смог разглядеть подделку. Во — первых, он потратил годы на подделку собственной одежды, и, во — вторых, у него был невероятно острый глаз. Что ее удивило, так это то, что Бернард Нестор этого не видел. Или он сказал, что не видел и защищал свою репутацию, свой источник или людей, которые украли настоящее платье.

***

Остаток дня Лора провела, помогая большей части компании готовится к поездке. Столы были очищены, решения приняты, а комментарии и пожелания по исправлению готовых образцов отправлены в Китай, чтобы к прилету все дополнительные изменения были внесены. Она чувствовала себя белкой в колесе. Но в семь тридцать большая часть команды, включая Руби, собрала свои вещи и снаряжение, погрузилась в лимузин и уехала в аэропорт Кеннеди. Лора и Джереми взяли такси.

— Позвонишь мне, если почувствуешь себя перегруженной? — спросил он, пока шины автомобиля объезжали каждую кочку на Бруклинском мосту.

— Конечно. Ты взял достаточно лекарства?

— Более чем достаточно. У нас поставки в Лонг — Бич. Таможня будет проверять все, потому что это наши первые большие поставки из Азии. За Сороковой улицей нужен глаз да глаз. Я и не понимал, насколько они проседают.

Джереми не посещал фабрику регулярно в течение многих лет, потому что микрочастицы волокна и пыль усиливали его муковисцидоз. Чтобы пробыть там, хотя бы пару часов ему требовалась маска. Первое, что Лора сделала в качестве его партнера — пригласила команду, чтобы очистить каждый угол и каждую поверхность. Петли, покрытые старыми шерстяными волокнами, были заменены. Машины были очищены и смазаны. Светильники с мертвыми мошками на стекле были заменены новыми, вентиляционные отверстия были модернизированы, и был составлен профессиональный протокол, чтобы сохранить здание безупречно чистым. Так что Джереми мог пойти на 40–ю улицу и командовать, сколько хотел, столько, сколько ему было нужно.

— Ты поставил на телефон напоминлаку о физиотерапии?

— Ты меняешь тему.

— Я буду в порядке. У нас запланирована конференция каждый вечер. Верь в меня хотя бы немного.

— Я верю в тебя. Но поддельное платье — вот о чем я беспокоюсь.

— Ты бы уже об этом заткнулся? — Лора ласково толкнула его локтем. Каким бы раздражающим Джереми ни был, ей нравилось, что он знал ее недостатки.

— Я хочу, чтобы ты полетела со мной в следующий раз. Пока сама не увидишь, не поймешь.

Лора отвела взгляд. Она была в ужасе от Азии. Это была просто большое цветное пятно на карте. Совершенно другой мир. Другой язык. Другая культура. Ей казалось, что законы физики как — то там не применяются. И тот факт, что ее страхи были необоснованными, не делал их менее реальными.

— Я не могу оставить «Портняжек», — сказала она.

Они подъехали к терминалу.

— Руби захочет пойти дальше, — сказал Джереми. — И «Портняжкам» понадобится, чтобы ты развивалась.

— Я не хочу быть вдали от тебя.

Он покачал головой.

— Ты лжешь мне или себе.

Лора уже собралась на него рассердиться, но Джереми поцеловал ее на прощание, и она впала в ступор. Ведь он только уезжал, а она уже по нему скучала.

Девушка смотрела, как он шел через вращающиеся двери. Ей нравилось видеть, как он ходит, бессознательно воплощая благородство. Джереми посмотрел на часы, один раз оглянулся, помахал рукой и исчез.

— Куда едем? — спросил таксист.

Она дотронулась до ключей Джереми в своем кармане. — Северный Четвертый и Бедфорд.

— Уильямсбург? — спросил таксист. — Бруклин?

— Да, пожалуйста.

***

Кот из дома — мыши в пляс.

Но это вовсе не означало, что Лора собиралась встречаться с кем — то еще, кроме Джереми. И так это также не означало, что она собиралась ударяться во флирт и пьяные распутство. Ее ночи стали свободнее и Лора намеревалась насладиться ими по полной программе, пока другие удовольствия не возвратятся через десять дней.

Стью, полностью ушел с велодоставки, посвятив все время журналистике. Казалось, он лучше всех воспринял эту временную Лорину свободу. Их короткая попытка романа, похороненная благодаря ее рабочему графику и его переезду к богатой наследнице по имени Тофу, оставила их отношения в подвешенном состоянии, и Лора была готова закрыть эту тему в свете того, что теперь у нее был Джереми.

Итак, в первый же вечер командировки Джереми, еще сидящего в самолете, Лора встретилась со Стью в «Бинге», самом аскетичном баре в Уильямсбурге, в меню которого было три напитка и мало визуальных эффектов, кроме мягкого, постоянно меняющегося освещения.