Фариз принял деньги и, не считая, засунул в карман брюк.

– Не посчитал? – сразу заметил Вагис. – А зря. Впрочем, мне можете доверять, я не обижаю. Короче, если вы явитесь в тряпках типа этих, это будет последний раз, когда мы с вами увидимся. – Мужчина поднялся с кресла и жестом показал друзьям, что им тоже пора собираться. – Я понимаю, сейчас у вас руки чешутся опять все просрать, – говорил он, провожая их к двери, – но не надо. Потерпите. Делайте все, как я сказал, и у вас будет до хрена денег и на шавуху, и на маму. Просто делайте, как я сказал.

Вагис уже открыл было дверь, чтобы выпустить Ваську и Фариза, но тут придержал ее и назидательно поднял палец. Лекция о новой жизни еще не закончилась.

– И кстати, если хотите долго продержаться, прекращайте шмалять. Оставьте это дегенератам-неудачникам, у которых нет больше никакого кайфа в жизни.

Запрет на курение неприятно зацепил Фариза. Это действительно была единственная вещь в его галимой жизни, которая неизменно приносила удовольствие, как бы хреново ему ни было на душе. Ну разве еще фантазии о Нике, но они, как отходняк, неизменно заканчивались на воспоминаниях о том, что она мутит с другим.

– Мы редко, – попытался оправдаться он. – Так, не по-серьезному.

– Потому что у вас денег нет, – отрезал Вагис. – Будут деньги, начнете по-серьезному. А там и еще чего попробовать захочется. Никакой наркоты, я сказал. Не дай Всевышний, кто-то из клиентов увидит у вас след от иглы, севший зрак или что-то подобное, я лично руки оторву и глаза вилкой выковыряю.

Вагис радужно улыбнулся, так что у Фариза мурашки забегали по коже. Он охотно верил, что Вагис на такое способен. Хотя по сути этот мужчина никем ему не приходился, Фариз все равно, как под гипнозом, слушался и принимал его авторитет. Ему даже нравилось, что теперь у него появился босс и какая-никакая работа, да и в принципе Вагис казался ему толковым мужиком, мыслил правильно и давал дельные жизненные советы. Если его слушаться, у них с Васькой есть шанс зажить так, как они мечтали.

12.

Зара с мужем улетела, и у Асвада осталось немного времени на отдых. Правда, отдыхать получалось не очень – большую часть времени он занимался неожиданным для себя самоедством. Чтобы сбросить напряжение, он, вернувшись с пляжа, отправился в тренажерный зал. Тренировка «от забора и до обеда» была для него вторым по эффективности способом расслабиться.

И все равно из его головы никак не шла девушка с нежными губками, до смерти перепугавшаяся своей слабости, когда он ее поцеловал. Это даже поцелуем назвать сложно, но он будто дал ей в руки гранату без чеки. А тот бешеный старикашка со взглядом человека, способного на такие вещи, после которых звания человека надо лишать. Асвад вспомнил, как спросил его, может ли Сайларов гарантировать ему безопасность, если Зара поддастся и изменит.

«ТЕБЕ – да», – ответил тогда мужчина.

Проклятые проверки! Что они доказывают? Если не веришь своей женщине, шли ее на хрен. А ждать измены и еще нарочно толкать ее на это… ну такой себе способ пощекотать нервы. Вот он, Асвад, вообще никогда не подпустит к сердцу ни одну женщину. Вот это надежный способ не бояться, что тебя кинут – ты всегда готов «отпустить и забыть».

От этих мыслей Асваду вдруг стало не по себе. Блин для гантели выскользнул у него из рук и приземлился на мизинец ноги. Парень ойкнул и осыпал железку проклятьями. Ну что за жизнь собачья?!

Асвад не мог понять толком, что его беспокоит и не устраивает в решении никогда не заводить серьезных отношений, но оно претило ему и казалось хоть и логично обоснованным, но каким-то… неродным, навязанным обстоятельствами.

«Я не вывожу. Я не вывожу. Я не вывожу», – пульсировало в голове в такт участившемуся пульсу. Гантели в руках по очереди с лязгом взлетали вверх. Одно «Я не вывожу» на левый бицепс, другое – на правый. К концу тренировки его футболка была залита потом, а разум утоплен желанием бросить к черту Вагиса с его проектами.

Асваду очень не хотелось говорить Вагису, что он решил завязать с эскортом. Конечно, он не был незаменимым работником ночной смены, но в каком-то роде все же представлял собой уникальный экземпляр – на весь большой город их, проверенных представителей нации Вагиса, нашлось всего трое. Босс был сверхподозрителен и не брал абы кого, а, проверяя кандидатов, часто обнаруживал, что они либо отсидели срок, либо плотно наркоманили, либо занимались другими мелкими преступлениями, либо просто слыли болтунами. Так рисковать Вагис не мог. Репутация хастлера должна была быть безупречна, как у инкассатора. Парадокс: такие честные и порядочные в подобной работе не нуждались.

Исходя из этого, Асвад подозревал, что его уход нанесет по Вагису не масштабный, но болезненный удар. У него сложился свой круг клиентуры, а женщины, даже нанимая мужчину на час, предпочитали постоянство нежели разнообразие. И это еще не считая особых отношений, которые между ними установились. Не как между отцом и сыном (ибо вряд ли Вагис пожелал бы такой работы своему сыну), но все же Асвад чувствовал опеку босса и полное доверие.

Он долго размышлял, как лучше сообщить об этом – лично или по телефону, потом, наполовину собрав чемодан перед отлетом, чертыхнулся, схватил мобильный и позвонил Вагису. Отрезать сразу и ничего слюни развозить!

– Да, Асвад, я слушаю, – Вагис ответил со второго гудка. Его голос звучал по обыкновению уверенно и проникновенно.

– Я не отвлекаю?

– Ни в коем случае. Ты еще не вылетел?

– Самолет через четыре часа. Я собираюсь.

– Надеюсь, ты хорошо отдохнул? Дело прошло великолепно, ты заслужил небольшой отпуск. Когда прилетишь, будешь готов вернуться к работе? Нужно определиться с Новым годом. Мне поступило несколько предложений, но я хочу, чтобы ты решил сам.

Надо же, какая честь! На новогодние праздники Вагис вздувал цену втрое, и все равно находились те, кто готов был ее заплатить. В прошлом году Асвад так провел праздничную неделю в Швейцарии, а в позапрошлом на Гоа – естественно, не за свой счет. На этот раз все должно быть по-другому. Уединенный коттедж где-нибудь в Финляндии или на худой конец в Сибири. Снег, чай и олени.

– Я не уверен, что буду свободен на Новый год, – осторожно сказал Асвад.

– Почему? – тон Вагиса опустился с майской оттепели до нуля градусов.

– У меня были свои планы.

– Так… Похоже, у нас возникло недоразумение. Ты настолько занят, что даже хруст банкнот никак не освободит?

Может, все же уйти после праздников? Асвад постарался отогнать искушающую мысль. После Нового года будет День Святого Валентина, потом Восьмое марта, летний отпуск, и так по кругу.

– Нет, – ответил он. – Боюсь, что не получится.

Вагис помолчал, видимо, обдумывая дальнейшую стратегию.

– Мне кажется, ты хочешь мне что-то сказать, – наконец констатировал он.

– Да, я… Я хотел сказать, что больше не могу на вас работать. Я хочу уйти.

– Уйти? Ты серьезно? С чего бы это? Разве я мало тебе плачу?

– Нет, дело не в этом. Понимаете, я просто больше так не могу. Я не хочу этим заниматься.

– Та-а-ак… – в трубке снова повисла тишина. Асвад не ждал от Вагиса ругани и криков – босс никогда, даже в ярости, не истерил. Мольбы, чтобы он передумал, тоже были маловероятны. – Похоже, ты перегорел, малыш.

«Или вырос», – мысленно продолжил Асвад.

– Наверное, я тебя совсем загонял. – Что это, сочувствие? – Думаю, тебе нужен отпуск подольше. Скажем, неделя или две. А, может, даже месяц. Что скажешь?

– Я не думаю, что это поможет.

– А ты случайно там не влюбился? Я ведь тебя предупреждал…

– Нет, босс, дело не в этом. Я не хочу, и все. Я хочу заняться чем-то другим.

– Не в этом, значит? – недоверчиво переспросил Вагис. Еще одна длинная пауза. Асвад не мог не прикинуть, во сколько ему обойдется этот международный звонок, если он так и будет периодически многозначительно молчать. – Как-то быстро ты это все решил. Не посоветовался со мной, не предупредил. А я ведь уже с людьми договорился. Некрасиво ты поступаешь, Асвад.