– Собираетесь? – кивнув на мой пакет и руку, потянувшуюся к тумбочке, заметил он. – Ничего, смена места полезна для психологического здоровья. Читал в одном глянцевом журнале, – скромно добавил он. Представить Коня за чтением «Космо» было выше моих сил, и я присела на стул, чтобы прийти в себя. Потом уточнила:

– Что вы имеете в виду? Смена какого места? Я пока не нашла новую работу. Как-то не успела, знаете ли!

– Новую работу? – в глазах Петра Владимировича заискрился испуг. – Что уж сразу так! Конечно, я прибавлю вам зарплату! Это же намного более ответственная должность!

– Какая должность?! – стала я выходить из себя. Они что, все меня за идиотку держат?

– Ну как же. Должность моего зама!

– Что? – Я закашлялась и потянулась к чайнику, чтобы налить себе воды. Благо чашку не успела унести.

– У нас же шел разговор об этом. Правда, я сказал, что это точно не определено пока, но сегодня все разрешилось! Господин Бычков официально согласился возглавить наш филиал в Магадане, так что его должность заместителя по финансам теперь законно ваша! С чем вас и поздравляю! – Потерявший разум шеф протянул мне потную ладонь для рукопожатия.

– Вы что, снова пили? – осекла его я. Зам по финансам? Что это значит? Я никак не могла прийти в себя.

Босс моего сарказма как будто не слышал. Помог перенести остальные мои вещи в кабинет Бычкова, который уже успел мне его освободить, и единственное, что не позволило мне думать, что это розыгрыш начальника, так это то, что другие мои вещи, которые, как мне помнилось, я уже отнесла домой, оказались здесь, в этом кабинете! Моя вязаная шаль! Мои туфли, в которые я переобувалась! Упаковка крекеров! Ложка, вилка, салфетки, полотенце!

– Вам переходит по наследству его компьютер! Здесь сильнейший процессор, четыре гигагерца! Можно в игрушки играть на досуге, – подмигнул мне довольный Петр Владимирович. – «Винда» стоит последняя! Монитор, посмотрите, какой шикарный! Для остальных сотрудников мы такие не выписываем, – продолжал разрисовывать мне в подробностях признаки райской жизни окончательно спятивший босс. В игрушки играть на работе?! Где даже разговаривать нельзя?! О боги… По всем нам плачет психушка.

Я уже собиралась выброситься в окно от налетевших на меня странностей, как вдруг свершилось то, чего втайне боится любой человек сильнее всего на свете. Зазвонил телефон, я увидела имя Игоревой сестры на дисплее и, удивившись, как она додумалась позвонить по моему старому номеру, ответила:

– Эльвир, слушаю тебя.

Ответом мне были сдавленные рыдания.

Вопрос «Что случилось?» застрял у меня в горле. Я не хотела его произносить. Но ответ все же услышала:

– Ксюша… Ксюшенька… Игорь… Погиб. Разбился.

Участливый босс понял, что у меня что-то стряслось, и отпустил с богом домой, разрешив прийти тогда, когда я буду готова снова работать. Его доброта меня все же не так ошарашила, как то, что я выслушала по телефону. Через рыдания Эльвиры я с трудом разобрала, что же произошло. Оказалось, что ее брат спешил на какую-то встречу, летел на недопустимой скорости и, не доехав всего чуть-чуть до места, врезался в грузовик. Водитель встречной машины остался жив, в отличие от Игоря. Врачи сказали, что он скончался моментально. «Хотя бы не мучился», – как сквозь туман доносились до меня слова его сестры. Нашли его вчера, в понедельник, а похороны будут в четверг.

В шоковом состоянии я добрела до дома и села на кровать прямо в одежде, даже не разувшись и не заперев входную дверь.

Оказалось, что расставание действительно было окончательным… И теперь он уже не позвонит мне и не предложит снова сойтись.

Боже, как это нелепо… И почему мне позвонили только сегодня, если его нашли вчера?!

Шок сменился болью, и я принялась рыдать. Делала это долго, упорно, со вкусом, каталась по полу, сметала вещи с каждого стола в квартире, и не только – с каждой поверхности, где хоть что-то стояло, короче, форменная истерика.

Через пару часов я слегка затихла, и тут позвонила Надька.

– Ты знаешь про Игоря? – с места в карьер начала она.

– Да.

– Плакала?

– Конечно, – прогнусавила я.

– Вы ж расстались, – сделала та нелогичное замечание.

– Ну и что! Я любила его!

– О, бедная моя… Даж не знаю, как тебя поддержать. – Егорова обожает сокращать слова. – Лучше б этот хрен Яшка разбился! Но вместо этого он разбил мое сердце… Несправедливо! А Игорь такой хороший был…

– Да…

– Ужас. Такие молодые гибнут. И славы не успел добиться, а ведь так мечтал…

– Да…

– Тебе шибко плохо? Мне приехать?

– Да…

Уже через час Надька была у меня. Я снова ревела, рассказала, что меня уволили, а потом повысили, что по моей вине мы поругались с Игорем и вообще я всегда портила ему жизнь, вместо того чтобы хоть раз по-человечески сказать ему о своих чувствах. Надька же бегала из кухни в комнату и обратно, подавая мне то чай, то коньяк, то смесь из чая и коньяка, то шоколадки и печенье. А потом и вовсе суп разогрела, и есть мы сели уже вместе. Разместились в комнате, прямо на кровати. Тарелки и приборы ставили на пододвинутые стулья.

– Последний разговор наш был такой ужасный, – делилась я скорбными воспоминаниями, ощущая весь груз своей вины. – Он отрицал, что звонил мне, и велел забыть о нем навсегда.

– А он звонил тебе?

– Ну да. В воскресенье поздно вечером. Даже не знаю, который был час. Вроде бы он вернулся в дом двоюродной бабки забрать остальные вещи. И вообще, вел себя как-то странно. Я даже не поняла толком, зачем он туда поехал и откуда у него ключи. Сказал, якобы я их сама ему дала.

– Да ну?

– Ну да.

– И чего потом? Извинялся, просил принять? Все как всегда?

– Нет, он вообще вел себя так, точно мы не ругались!

– А ключи ты правда ему не давала?

– Не давала!

– А ну проверь! Где сумочка?

– Украли!

– Ах, ну да. – Надька отхлебнула еще куриного бульона, поставила тарелку с ложкой на стул. – Слушай, это странно. Он звонит тебе в воскресенье, ведет себя так, точно вы не ругались, а когда ты позвонила вчера, он вел себя, словно вы все еще в ссоре, точнее – расстались, и отрицал, что тебе звонил?

– Да!

– Так, может, тебе это приснилось?

– Что именно? То, что он звонил в воскресенье или что я звонила вчера?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Что-нибудь из этого.

– Вообще у меня такое чувство, словно я схожу с ума. Так что, может быть, ни того ни другого не было.

– А что-нибудь еще помнишь?

Я на минуту задумалась. Отставила пустую тарелку и сообщила:

– Да, когда я пыталась выяснить, зачем он вернулся в тот дом, он сказал, что мы там не были и вообще в субботу не виделись!

– Как это? Вы ж поругались в субботу? Или я путаю?

– Нет, в том-то и дело! А потом он сказал, что опаздывает на встречу, так как ее перенесли, а он в другом городе! Попрощался, сказал, что любит, и погнал! Странно, Эльвира сказала, что он спешил на встречу, когда разбился вчера. То есть он так и не встретился в воскресенье с этим продюсером и опять поехал к нему на следующий день? И снова сильно опаздывал? Какое-то загадочное совпадение.

– Надо выяснить! – Гостья неожиданно схватилась за телефон. После короткого разговора повернулась ко мне: – Как сказала Эльвира, он разбился в ночь с воскресенья на понедельник.

– А почему она сказала, что нашли вчера?

– Эльвира не в себе. Когда она мне первый раз позвонила с этой новостью, я тоже через слово понимала, что она говорит. Сейчас она заявила, что в понедельник в шесть утра позвонили в семью. Сама знаешь, как это. Пока ДПС дождешься, пока «скорую», пока сообразят позвонить…

– Не поняла. То есть он разбился ночью воскресенья, сразу после того, как мне звонил?

– Да, он, видимо, очень торопился на эту встречу… – Надька осеклась и воззрилась на меня с испугом. – Но ты говоришь… Как это?..

– Вот именно. Я звонила ему вчера днем! Когда меня уволили!