Едва Марта и Полина шагнули в кабинет, как очутились на летней лесной поляне. Пригревало солнышко, дул лёгкий ветерок, пели птицы, жужжали насекомые, цвели и пахли травы. Посреди поляны стояли ученические столы, перед ними – учительский стол и доска, в лотке внизу лежал мел, рядом на крючке висела губка.

– Ух ты! – не сдержала восхищения Полина. – Занятие на открытом воздухе!

– А если вдруг дождь? – любуясь природной красотой, спросила Марта.

– Тут дожди идут только тогда, когда им позволено идти, – ответила Агафья Тихоновна. – Проходите, девушки, садитесь!

Подруги сели и приготовились слушать.

Агафья Тихоновна начала с того же, с чего и Февронья Статс – с вопроса о магии. Только у неё вопрос звучал чуть иначе – с учётом специфики её предмета:

– Что вы знаете о магических травах?

Подруги задумались. Потом Полина несмело предположила:

– А когда на ромашке гадают, это магия?

– В общем, да, – Агафья Тихоновна улыбнулась.

– А цветок папоротника? – продолжила приободрённая Полина.

– Папоротник не цветёт! – отрезала Марта и усмехнулась. – Это древнейшее растение. У него ещё даже листьев нет. То, что мы принимаем за лист, это плосковетки или вайи с листовыми побегами. Папоротник ещё даже не успел эволюционно разделить плосковетки на стебель и лист. Растения цветут, чтобы были семена, а папоротник размножается спорами и вегетативно. Он не цветёт!

Полина сникла, а Агафья Тихоновна улыбнулась ещё шире.

– Что ж, вижу, занятия у нас будут проходить интересно, – прокомментировала она слова Марты. – Вы обе правы, девушки. Папоротник не цветёт. Но цветок папоротника – магическое растение.

– Как так? – удивилась Марта. – Если его не существует, как он может быть?

– Вы даже не представляете, что может быть! – успокаивающе сказала Агафья Тихоновна. – Но мы к папоротнику вернёмся позже, а сейчас…

Она не успела закончить фразу, как хрустнула ветка и из леса на лужайку вышел златорогий олень. Он, нисколько не пугаясь ни девушек, ни преподавателя, подошёл к доске и принялся щипать траву около ножки, словно в другом месте травы не было вовсе или именно тут была самая вкусная.

Агафья Тихоновна подошла к оленю и ласково похлопала его по крупу.

– Заграй, ну что ты мешаешь нам заниматься? Что-то случилось? А, Заграй? – спросила она у животного.

Олень громко вздохнул и повернул рогатую голову к девушкам. Поизучав их некоторое время, он снова повернулся к Агафье Тихоновне и снова вздохнул, на это раз со стоном.

Девушки сидели, боясь пошевелиться и расширенными глазами рассматривали рогатого красавца.

– Думаешь, это одна из них? – спросила Агафья Тихоновна у оленя.

Он согласно качнул головой, потом вытянул шею и горестно закричал.

– …Или обе? – продолжила расспрашивать оленя профессор травоведения.

Олень возмущённо встряхнулся.

– Значит, одна… – Агафья Тихоновна задумчиво посмотрела на подруг. – Которая?

Марта с Полиной сидели потрясённые. Пожалуй, олень удивил их гораздо сильнее всего остального, что они до сих пор увидели в университете магии.

Девушки вроде и слышали о чём разговаривает с оленем их преподаватель, но слова оставались где-то далеко. Весь первый план занимал олень. Красивейшее гордое животное с шикарными ветвистыми рогами, каждый рог имел по семь веточек. Гладкая шкура, под которой угадывались мощные мышцы… Небольшой короткий хвостик, тонкие стройные ноги, хорошо очерченные копыта… И глаза… Умные, внимательные глаза…

В какой-то момент подруги очнулись от того, что установилась тишина. И Агафья Тихоновна, и олень смотрели на девушек и словно чего-то ждали.

Марта с Полиной переглянулись и снова уставились на рогатого гостя.

Внезапно Полина почувствовала непреодолимое желание встать и подойти к оленю. Она несмело поднялась.

Он опять вытянул шею, потряс головой и закричал. На это раз победно и призывно.

И откуда-то из леса ему ответили!

Полина неуверенно шагнула к рогатому красавцу.

Но тут Агафья Тихоновна, с не соответствующей возрасту прытью, быстро обежала и оленя, и преподавательский стол и встала на пути Полины.

– Ты что, с ума сошёл? – напустилась она на оленя. – Она же первый день в университете! Она же ничего ещё не умеет!

Олень в ответ закричал, и в его голосе прозвучали обида и возмущение.

– Да! Я всё понимаю! Но она ещё ничего не знает! Она просто погибнет ни за что! Не пущу пока!

Олень наклонил голову и выставил рога в направлении Агафьи Тихоновны.

– Да как ты не поймёшь, глупое ты животное!..

Олень возмущённо фыркнул и решительно двинулся в сторону профессора травоведения.

– Правда, что ли?! – насмешливо спросила она и скрестила на груди руки. – Ну давай! Чего медлишь-то?

Сухонькая старушка стояла на пути двухсоткилограммового рогатого исполина, готового смести её со своего пути одним движением ветвистых золотых рогов. Несколько минут они смотрели друг на друга. Потом олень отвёл взгляд.

Казалось, он был очень расстроен. Марта с Полиной смотрели на то, как он опустил голову, неуклюже развернулся, словно бы случайно задел крупом доску, отчего та покачнулась и едва не упала, и пошёл к лесу. Прежде чем скрыться среди деревьев, олень остановился, оглянулся, снова посмотрел на Полину, вытянул шею и закричал. И такие боль и тоска были в этом крике, что подруги схватились за руки и прижались друг к дружке.

Ветки сомкнулись за оленем, но девушки готовы были поклясться, что в последний момент видели среди веток ещё нескольких оленей, которые окружили своего вожака, словно бы о чём-то спрашивая его, а потом все ушли в лес.

На поляне повисла тишина. Полина растеряно смотрела на подругу, словно умоляла её объяснить, что этому оленю от неё нужно. А Марта, казалось, сгорбилась ещё сильнее.

Первой нарушила тишину Агафья Тихоновна. Она подошла к доске, взяла кусочек мела и постучала им по гладкой поверхности.

– Девушки, садитесь, наше занятие ещё не окончено.

Марта и Полина опустились на свои места, но едва присели, как с визгом вскочили на стулья, а потом и на столы – между ученических столов мелькая тёмно-коричневой почти чёрной зигзагообразной полосой вдоль спины и пробуя языком воздух, ползла гадюка обыкновенная. Только очень большая.

Змея проползла под столом и, свернувшись кольцами, остановилась около Агафьи Тихоновны. Подняла голову и уставилась на профессора травологии.

Подруги перестали визжать и вытянули шеи, чтобы увидеть, что там, за преподавательским столом происходит. Они очень боялись, что змея нападёт на их преподавателя, а потом и на них.

– Шуша, и ты туда же? Ну что мне с вами делать? – спросила у змеи Агафья Тихоновна.

Змея зашипела, задвигала длинным телом, сплетая его в кольца и оставаясь при этом на месте.

– И которая из них?.. – спросила у змеи старушка.

Змея повернула голову к девушкам, потрогала воздух языком и едва заметно качнула головой в сторону Марты.

Марта побледнела и сжалась в комочек, на глазах у неё выступили слёзы отчаяния. Ей показалось, что сейчас её отдадут на съедение змее. Полина готова была кинуться к подруге, чтобы успокоить её и защитить, и даже спустилась на стул, но, глянув на змею, снова поднялась на стол и сочувственно посмотрела на подругу.

– А ты в курсе, что она первый день тут? – с усмешкой говорила между тем Агафья Тихоновна змее.

Змея легла, продолжая ползти на месте и всем своим видом показывая, что никуда она не уйдёт, без того, что ей нужно.

Агафья Тихоновна бесстрашно склонилась к змее.

Девушки затаив дыхание смотрели в пространство между тумбами преподавательского стола. И прислушивались, со страхом и трепетом ловя каждое слово.

Агафья Тихоновна между тем говорила змее негромко:

– Я понимаю вас, Шуша, я сама устала. Но девочка ещё не готова! Ты же мудрая, ты же понимаешь! Если она сейчас выйдет на битву, то проиграет!

Но судя по всему, змея была с профессором не согласна.