Ну и почему бы и нет? Вон Лилит, несмотря на всю свою серьезность и взрослую натуру, вполне свободно и со скрытым удовольствием отбивается от пристающей к ней с вопросами кицуне. Матильда, добрая душа, вообще согласна дружить со всем миром. Мимика тоже с удовольствием болтает с лисой, всё-таки они очень много времени провели вместе. Саяка у нас философ, а Тами… ну с рыжей гномкой было не всё так однозначно. С одной стороны, Рюука нужный и полезный боец, идеально дополняющий нашу компанию, с другой стороны — она еще выше и фигуристее Лилит, что щиплет комплексы моей компактной подруги. Ну, они у нее постоянно щиплются, с этим ничего не поделаешь.

Ладно, будем жить дружно и счастливо, пока я не подохну от переутомления. А это вполне может произойти, учитывая общее коллективное решение девушек поднять себе Выносливость…

Так, задумавшись, я почти прозевал момент, когда на меня с дерева прыгнул огромный кот с здоровенными зубищами в раззявленной пасти, вовсю мечтающей куснуть геройского мясца. На автомате отмахнувшись щитом, я отправил хищного кота в совершенно незапланированный им полёт до ближайшего дерева, в которое животное с треском и влипло, начав потихоньку съезжать вниз без особых признаков жизни. А здоровый-то какой, крупнее тигра, массивный, да еще и окраска похожа на львиную, только в коричневый оттенок…

— О! Дикий крусс! — радостно сказала кицуне сзади, — А мы уже до территории эльфов дошли!

Обдумать эту фразу, сопоставив её в голове со штампами, что длинноухие гуманоиды, живущие в лесу, довольно ревностно относятся к охране своей территории, я хотел, но не успел. По причине внезапного появления перед собой весьма скромно одетой и явно злой эльфийки, которая что-то хотела сказать. Может быть, даже выкрикнуть. Может быть, даже гневно. К сожалению, тут совпало несколько факторов. Во-первых, я её особо-то и не видел, повернув ухо вместе с головой к вещающей кицуне. Во-вторых, у меня был легкий стресс после нападения древесного тигра, который пусть был и не опасен, но очень внезапен. То есть…

Бум! И соседнее со сползающим котом дерево приобретает украшение в виде эльфийки, чья скромноодетость увеличивается по мере сползания тела по коре вниз.

— Упс! — отреагировал я, тут же бросая «жар души» в невольно пострадавшую. Та, отлипнув от дерева, упала навзничь, являя нам удивительно одаренную от природы эльфийскую голую грудь и чрезвычайно довольную улыбку на потерявшем сознание лице. Кажется, в моем мире это называлось «ваншот»…

— Мы ничего не видели! — Тами тут же устроила суету, пытаясь выпихнуть весь коллектив с поляны. Но тут неожиданно воспротивилась лисица, вполне закономерно указав, что дикие круссы голую эльфийку обязательно съедят, а это непорядок. Затем, взвалив блаженное бессознательное тело на плечо, наша новая напарница возглавила шествие, завывая при этом сиреной. Звуки она издавала не абы какие, а призывающие этих самых эльфов на помощь ушибленной соплеменнице. Я виновато плелся сзади, окруженный женским зудением о том, что только я могу в глухом лесу найти и обесчестить новую бабу на глазах у всего гарема так, что и придраться не к чему.

Как это не к чему?! А чем сейчас заняты?!

Мы шагали и шагали, эльфы не призывались, а ушибленная в себя приходить отказывалась. Не то чтобы меня это тревожило или задевало, просто если есть в наличии милосердно подобранная нами жертва несчастного случая, то её поскорее нужно передать в руки компетентных органов, а то крутящаяся около Рюуки Матильда, упрашивающая лису дать ей поносить эльфийку, вскоре добьется поставленных целей, после чего, скорее всего, жертва будет дополнительно опорочена. А что хуже всего — скорее всего придёт в сознание во время опорачивания, что тяжким грузом ответственности усугубит наше неловкое положение!

То, чего я боялся уже практически наступило, так как жрица, вспомнившая пословицу про Магомета и гору, уже карабкалась по невозмутимой кицуне, заходя на будущую жертву с другой стороны. Но была вынуждена прервать свои похабные поползновения по Какаротто просто потому, что впереди нас ждало войско. Эльфов.

Ну… ну как войско? Толпа. Вооруженная. С теми самыми кошкоподобными круссами, на которых красовались седла и даже что-то вроде легкой брони.

Гуманоидов пятнадцать.

И рожи у них были очень воинственными.

— Ты не прой-дешь!! — грозно рявкнул довольно массивный лесной житель мужского пола, делая шаг вперед и стуча пяткой копья по лесной почве.

— Слышь, мы вам вашу бабу принесли! — обиделся я. А чего не обижаться? У них сороковой уровень — потолок!

— Не с тобой разговариваю! — осадил меня мужик, красиво тыча вновь поднятым копьем по направлению к Рюуке, — Я к ней обращаюсь! И положи нашу Гаргантоэль, Рюука Какаротто!

Чего?!

— А-а по-том она наз-ва-ла меня… ик! …желтым земля-ным червя-ком. Ик! И… украла любимую… любимую!!! …пелерину моей… покойной (всхлип) бабушки!

— Не украла, а взяла поносить! Было холодно!

— И где она?! Где она сейчас?!! (полный страдания вопль, прозвучавший довольно чисто)

— Потеряла! (очень легкомысленное заявление, после которого пострадало очень, очень много эльфийской зубной эмали в виду интенсивного трения эльфийских челюстей)

Моё плечи были обильно смочены слезами эльфов, а уши полны их жалоб. Я чувствовал себя папашей на выпускном у буйной дочурки, которому жалуются пьяные преподавательницы, припоминая все бесчинства, что творил мой отпрыск.

А всё равно хорошо сидим! Длинные столы под большими красивыми деревьями, птички поют, пожрать и выпить есть чего, а заунывный хор эльфов, использующих уши всего нашего отряда, кроме, собственно, виновницы всех событий, отлично заменяет русские женские песнопения, если не вслушиваться. Ну и, что особо радует, вегетарианством тут и не пахнет, хотя дичи на столах мало.

К взаимопониманию эльфов с нами при первой встрече заставили прийти непреодолимые обстоятельства. Нет, будь мы уровня 30-го, да и останься сама Рюука на том же уровне, с каким уходила в путешествие, то, как страстно и вслух мечтал пьяный Гулиус Авровандель, нам бы набили морды, а затем выкинули из леса к чертовой бабушке. Но, учитывая, что сейчас и Матильда могла провернуть тоже самое в одно свое хорошенькое лицо со всем местным племенем (что было очевидно для всех), то путь насилия исключался. Несмотря на все обиды, причиненные Какаротто местным. Впрочем, мы изрядно подсластили пилюлю, вывалив из инвентарей снедь и припасы, которых местные и близко не видели, а заодно пообещали следить за «безумной лисой».

Ларчик тут открывался весьма просто. Наша белая лиса, достав родную деревню по самое «не могу», приходила развлекаться к соседям. Ну не круссам же ей идти хвосты крутить? А эльфы вежливые, громко не ругаются, только улыбаются мало! Ну, это поначалу так было. Потом еще как ругались. Не туда зашла, не то взяла, не своё поела. И белье чужое мерять не давали, и с детишками играть в «укуси себя за хвост»…

В общем, вот такая вот обыкновенная история. Правда, в результате действий Рюуки, эльфы и кицуне как-то сообразили слонячий магарыч, а затем пришли вместе с этим подношением к Великому Мудрецу, который сам неоднократно страдал от нашествий белой лисицы. Причем, пришли довольно рано, когда будущей носительницы мышц и нетипичного класса еще 14-ти лет не было. Вот тогда-то и начали её обрабатывать всем местным колхозом на тему, что где-то там ждут подвиги, а еще у каждого с шилом в жопе должна быть большая мечта. Ну, то есть сделать так, чтобы Какаротто смылась и гарантированно не вернулась назад. Мудрец гарантировал, что так и произойдет, чем заслужил еще больше любви и уважения.