Она посмотрела на него в упор:

– Так-то оно так, но теперь я буду «открыта» и для других!

– Здорово сказано! – воскликнул Хромой, ошеломленно склонив голову набок. – Но хватит ли тебе на это способностей?

Вопрос поставил ее в тупик.

– То-то же! – Хромой топнул ногой: – Вот что я тебе скажу: ты не имеешь на это права!

Она прорыдала всю ночь, оплакивая измены возлюбленного и собственное бесправие. А на рассвете приняла окончательное решение: уйти отсюда, уйти от этого единственного «разработчика». Она обнаружила, что за три года, что она прожила в этом доме, ее вещей здесь набралось совсем немного, всё уместилось в один большой рюкзак. Шагая по проспекту, она чувствовала себя самым жалким существом на свете, практически сиротой.

Она сумела вернуться на прежнее место в той же организации и теперь работала в помещении, полном книг. Она собиралась вести максимально простой и тихий образ жизни, но снова просчиталась. Круглый год безлюдное и пустое, это место вдруг забурлило, от читателей не было отбоя, и все они выкрикивали один и тот же избитый лозунг: «Книги – ступени к прогрессу человечества». Посетители устраивались вдоль книжных полок или забивались в укромные уголки и никак не желали уходить. Из-за этого ей приходилось задерживаться на работе. К счастью, жила она в одноместной комнате в общежитии, так что по утрам и вечерам могла наслаждаться одиночеством. Посетители оставляли после себя самые разнообразные вещи: еду, предметы обихода, некоторые такие находки можно было хранить разве что в той шкатулке, при виде которой краснеешь со стыда. В архив зачастил один начальник отдела, но за всё время он практически не проронил ни слова. Она запомнила этого молчуна только потому, что обратила внимание на его большие миндалевидные глаза и стрижку – он был острижен почти налысо. Вскоре молчун пропал. Она стала узнавать, куда он делся, выяснила, что он уволился, и немного удивилась.

Год спустя руководство организации обеспокоилось вопросом ее личной жизни и сказало:

– Такая замечательная молодая женщина – и одна. Так не пойдет.

Шеф изъявил желание познакомить ее с неким «редких достоинств» субъектом, заявив, что она вообще-то хорошо его знает, он когда-то работал здесь, а потом уволился, чтобы заняться коммерцией, и теперь стал крупным начальником. По более детальным описаниям она узнала в потенциальном женихе того самого уволившегося начальника отдела и в глубине души вздохнула: как же быстро он стал другим человеком, будто по мановению волшебной палочки. Она попыталась вспомнить, как он выглядит. Ей нравились его неразговорчивость и по-детски огромные глаза. Больше всего ее теперь раздражали и настораживали чересчур говорливые повесы. Однако на предложение шефа она не ответила ни согласием, ни отказом. Тот стал напирать: такой шанс выпадает раз в тысячу лет, знаешь, сколько женщин мечтают быть с ним?

– Сколько же? – серьезно спросила она.

Шеф остолбенел, но затем ответил:

– В общем, очень много. Сама подумай и поймешь.

Они встретились. Мужчина был таким же, каким она его запомнила; он сдержанно кивнул, глубоко скрывая улыбку. Она была довольна знакомством. Расставшись с Хромым, днем она еще держалась, а вот по ночам часто рыдала, прикрыв лицо ладонями, и слезы просачивались сквозь пальцы. До чего соблазнительны были те бурные, страстные ночи! Теперь же она оказалась в другой крайности. Она чувствовала себя заброшенным, поросшим бурьяном рудником, который когда-то раскопали, опустошили и оставили. Она ненавидела того человека, ненавидела всех мужчин, обращавших на нее внимание, все их взгляды и вздохи были как под копирку, ничего нового: любовь, ненависть, жизнь, смерть. Однако этот мужчина не проявлял излишней любезности и вообще говорил мало. По ее просьбе он немного рассказал о себе: разведен, детей нет, занимается недвижимостью. Через две недели после знакомства он привез ее на своей машине в сад с озером и несколькими павильонами разных размеров. В саду находились люди в униформе, которые ухаживали за садовой растительностью. Она подумала, что он просто привез ее на прогулку, и только потом выяснилось, что он там живет.

Они решили пожениться. Она призналась ему: замужем никогда не была, но какое-то время жила с молодым человеком. Вопреки ее опасениям, он спокойно кивнул:

– Хорошо.

И они поженились. За несколько месяцев с момента их знакомства до первой брачной ночи они не сказали друг другу ни одного нежного слова – ни устно, ни на языке тела. Лишь когда дело дошло до настоящей близости, она узнала, что этот мужчина, косноязычный в речах, весьма проворен в деле. У него были крепкие ноги, худое тело, выдающаяся вперед грудина и выпирающие ребра, обтянутые бледной кожей. Кажется, только теперь она разглядела, что и лицо его покрывала бледность. Раньше она не обращала внимания на все эти физиологические особенности. Должно быть, его солидная внешность и чрезмерное богатство заслоняли то, что лежало на поверхности. Она сравнила его с хромоногим, который был крепко сколочен, но всё же нашла кое-какие поводы для радости. Она уже не рассчитывала пережить вновь ту бурю эмоций и страсти, поскольку была сыта сильными переживаниями и теперь хотела лишь обрести настоящую, стабильную семью, как у всех нормальных людей. Романтика авантюризма в прошлом, а впереди ее ждут спокойствие и благополучие.

В первую брачную ночь она поцеловала его так, как привыкла, и почувствовала у него во рту горьковатый привкус. Ее руки легко обвили его худое тело, она откинулась на спину в ожидании, как бы говоря: «Ну, начинай».

Он не произносил ни слова. Его точные и энергичные движения были порой неожиданны и заставали врасплох. Его сила сначала удивила ее, но потом она поняла, в чем дело: у него были крепкие и мощные ноги. Оказывается, он совершал долгие ежедневные пробежки у озера и минимум дважды в неделю ходил в горы. Иногда он обращался с ней так, словно за что-то ей мстил; казалось, что сейчас он в порыве ярости поднимет ее над головой и с размаху швырнет с крутого обрыва. Однажды, изучая его бледное лицо в лунном свете, проникавшем в комнату через щели в занавесках, она и впрямь заметила застывшую на нем злобу.

За глаза она прозвала его «тощий» и, вздыхая, бормотала: «Кто бы мог подумать, что такой слабый и хрупкий мужчина окажется таким жестоким! Хромоножка мой, на язык-то ты остер, да только по сравнению с Тощим не сильнее овечки!» Она старалась выкинуть из головы воспоминания о любовных утехах с «овечкой», но никак не получалось. До чего странные создания эти мужчины, до чего же они разные! Одни красивые, но бестолковые, а другие словом режут, как острым ножом. Как же ей хотелось поделиться своими мыслями и чувствами с этим человеком, с которым ей суждено прожить жизнь, но такой возможности не представлялось. Ее муж был с головой погружен в работу и все свои печали и радости хранил глубоко в душе. Только такие люди и способны всего за год выбиться в богачи. Позже она случайно узнала, что у Тощего есть дядя, который пользовался практически неограниченной властью. Тогда до нее дошло, откуда в этом человеке столько мощи и высокомерия. Еще больше ее удивляло и удручало то, что с ним она не могла даже пококетничать, и эта неудовлетворенная потребность скоро превратилась в тяжкий груз.

Однажды, когда она разбирала книжные формуляры, снизу донесся до боли знакомый рокот мотора. До окончания рабочего дня было еще далеко, вряд ли он приехал за ней. Это действительно оказался муж, а не водитель. Он неспешно прохаживался по читальному залу, дожидаясь, когда уйдет последний посетитель, а затем быстро запер дверь и, повернувшись к ней, сказал:

– Собирай свои вещи, больше ты сюда не вернешься.

До нее дошло: этот мужчина уже всё обсудил с ее начальством и отныне она здесь больше не работает.

– Что это значит? Мне же нужна работа!

Сощурив свои миндалевидные глаза и наклонившись к ней, он ответил:

– Другим можно, а ты работать не будешь!